Звездный властелин - Дональд Филлипс

Прочитав еще несколько страниц, Дункан отложил бумаги в сторону.

— Итак, Рыцари Внутренней Сферы нанесли новый удар, — произнес он задумчиво.

— Какие там еще Рыцари, — сказал его отец не допускающим возражений тоном. — Неужели тебе до сих пор не ясно, что ни Томас Марик, ни его Гвардия не имеют к этому событию ни малейшего отношения?

— Но даже ты, отец, не можешь утверждать этого со стопроцентной гарантией, — произнес Дункан, ставя бокал на стол и комическим жестом разводя руками.

— У меня есть точные сведения, что в настоящий момент Рыцари находятся на Эпсилоне, Рочелле и Несторе. Это не могут быть они.

— А что, если эти твои данные специально сфабрикованы, чтобы прикрыть их подлинные действия? — предположил Дункан, скептически покачав головой.

Старый генерал тяжело вздохнул. Затянувшаяся на двое суток дискуссия, очевидно, начинала утомлять его.

— Доверься моей интуиции, сынок. Рыцари не имеют к этому инциденту ни малейшего отношения.

— Тогда кто же они, наши таинственные незнакомцы?

— Чтобы ответить на этот вопрос, надо прежде спросить себя, а кому выгодны эти рейды.

Дункан не стал тратить время на долгие размышления.

— Да любому из тех, кто располагает реальной властью в мирах Внутренней Сферы. Недавняя агрессия кланов фактически не затронула Лигу Свободных Миров, хотя на долю ее соседей досталось немало шишек.

Более того, как ни парадоксально, вторжение кланов даже способствовало росту авторитета Марика и концентрации в его руках и без того огромной власти. Найдется немало желающих подставить ему ножку. Что же может лучше подходить для этой цели, чем дискредитация его любимого детища, Ордена Рыцарей Внутренней Сферы?

— Ты не так уж далек от истины, сынок. С тех пор как начались эти рейды, каждая из царствующих особ государств Внутренней Сферы вправе говорить, что именно Лига Свободных Миров представляет собой главную угрозу тому хрупкому миру, которым мы наслаждаемся последние годы.

Начало любых военных действий при этих обстоятельствах может стать прелюдией к новой галактической войне. Но вот кто конкретно может постараться погреть руки на недавних событиях. Во всяком случае, не Сун Цу Ляо. Он вот-вот должен жениться на Изиде Марик, и дорога к трону Лиги кажется ему куда проще через спальню своей будущей супруги, нежели через неверное счастье полей сражений. Таковым не может быть и Виктор Дэвион.

У него хватает неприятностей в своем собственном королевстве, чтобы сверх того испытывать судьбу на дорогах войны. Можно отбросить и кланы, группирующиеся сегодня исключительно вдоль границ Лиранского Содружества. Остаются Теодор Курита и Синдикат Драконов. Но у Куриты нет даже общей границы с Лигой Свободных Миров, кроме того, у него связаны руки ожидаемым вторжением кланов.

Дункан бросил взгляд на своего отца и против воли улыбнулся.

— Вам не откажешь в логике, отец. Но нельзя сбрасывать со счетов и сами кланы, не говоря уже о правительствах Периферии.

Кальма отрицательно покачал головой.

— Спору нет, наша разведка в Оккупационной зоне кланов достаточно слаба, но все же я придерживаюсь мнения, что у них сейчас достаточно своих проблем, чтобы пускаться в подобные авантюры.

— Тогда остаются только государства Периферии, но у меня не хватает воображения, чтобы представить себе, что у кого-либо из них хватило бы смелости и средств для организации столь крупномасштабных акций.

— Ни одно из правительств Периферии не пойдет на риск спровоцировать войну между государствами Внутренней Сферы, отдавая себе полный отчет в том, к каким пагубным последствиям мог бы привести подобный конфликт для их собственных сограждан.

— Замечательная логика, отец. К сожалению, исходя из твоих собственных выводов, у нас не остается ни одного кандидата на роль потенциального возмутителя спокойствия.

— Что ты хочешь этим сказать? — удивился генерал.

— Только одно. То, что на этот раз мы имеем дело с новым, совершенно неизвестным нам противником. Вполне реальным и уже в силу своей анонимности особенно опасным, — закончил Дункан, едва ли сам осознавая полный смысл сказанных им слов.

— Последняя серьезная угроза самому существованию государств Внутренней Сферы была связана с вторжением кланов. Эта агрессия стоила нам миллионы человеческих жизней и утраты огромных территорий известной нам части пространства. Лиге Свободных Миров удалось сохранить свой статус-кво и даже расширить сферу своего влияния только потому, что сама агрессия выдохлась, прежде чем достигла границ Лиги. Наша беда состоит в том, что мы даже не пытаемся выяснить причин, которыми направляются действия наших противников.

Ход мыслей Дункана был прерван скрипом двери, открывающей доступ в кабинет генерала. На пороге появился старый слуга и доложил о появлении нежданного гостя. Генерал поспешно убрал секретные документы в ящик стола.

— Проси, — объявил он.

Лакей отступил в сторону, давая возможность войти в кабинет неизвестному мужчине выше среднего роста, судя по всему, водителю боевого робота. Светло-серые глаза еще сравнительно молодого человека резко контрастировали с его иссиня-черными волосами. Он был одет в военную форму, характерным отличием которой были ярко-красный берет и серебристая туника, украшенная орденской лентой и усыпанной бриллиантами звездой. Вошедший был не просто рядовым пилотом, а офицером Рыцарей Внутренней Сферы.

Дункан презрительно улыбнулся. Будучи сам профессионалом, он с недоверием относился к представителям высшего общества, выбравшим для себя трудную и во многом неблагодарную профессию водителей боевых роботов, чья обычная бесшабашная жизнь никак не увязывалась со строгим, даже аскетическим уставом Гвардии Томаса Марика.

— Генерал, я капитан Род Трейн Ордена Рыцарей Внутренней Сферы, — представился вошедший.

— Добро пожаловать, — поприветствовал его генерал, указывая рукой на свободное кресло у стола. — Чему я обязан высокой честью видеть вас у себя, капитан?

Трейн, даже не удостоив Дункана взглядом, словно его вообще не было в комнате, расположился напротив генерала.

— Его высокопревосходительство генерал-капитан прибыл на планету минувшей ночью. Он выразил желание встретиться с вами на третий день, начиная с сегодняшнего.

— Мне ничего не известно о прибытии генерал-капитана.

— Генерал-капитан прибыл анонимно. Могу ли я доложить ему, что вы принимаете его приглашение?

— Разумеется, капитан. Можете информировать генерал-капитана, что я высоко оцениваю оказанную мне честь.

Трейн щелкнул каблуками и готов был откланяться, когда старый генерал остановил его:

— Одну минуту, капитан.

— Да, сэр?

— Будьте добры, информируйте генерал-капитана, что я навещу его вместе с моим сыном.

Полевой штаб Второго батальона Восточных Гусар

Равнина Шимгата-Меса

Широ-3

— Бовос, вы полностью осознаете то, на что собираетесь пойти? — повторил полковник, с любопытством разглядывая человека, сидевшего напротив него.

— Да, сэр.

Трудно было признать в этой человеческой развалине боевого офицера, еще совсем недавно принявшего неравный бой на плато Шимгата. Ввалившиеся глаза были обведены черными кругами. Трудно было поверить, что последнее время этот человек вообще спал.

— Я не могу не восхищаться вашей смелостью, хотя и считаю ваше решение ошибочным. Вы ничуть не виноваты в гибели своих товарищей. Силы были слишком неравны. Ваше самопожертвование не вернет их к жизни.

— Прошу вас, сэр, позволить мне осуществить задуманное, — повторил Бовос, глядя в пространство поверх головы своего старшего командира.

— Но все они мертвы, Герман. Эти проклятые Рыцари перебили их всех до единого. Битва проиграна. Это случается порой даже в мирное время.

Настоящий солдат должен принимать реальность такой, какая она есть, на то он и солдат. То, что вы собираетесь проделать, несовместимо с нашими понятиями о воинской чести. Чувство мести никуда вас не приведет.

Поверьте мне, это безумие!

— Разрешите мне говорить откровенно, сэр?

— Слушаю вас.

— Рыцари не имеют к случившемуся никакого отношения. Вы не хуже меня знаете, что это были самозванцы, какого бы там мнения ни придерживалось наше правительство. Будьте покойны, я не сумасшедший и отдаю себе полный отчет в том, что неповинен в гибели моих людей. На моих глазах, случалось, умирали не только солдаты, но женщины и дети. У меня крепкие нервы, сэр. Я знаю, что не в моей власти вернуть ребят к жизни, но я обязан выяснить, кто виноват в их смерти, и рассчитаться с ублюдками.

Для меня это вопрос чести. Политики никогда и ничего не смогут решить, сэр. Следовательно, мне не остается ничего другого, как взяться за это дело самому. Что я и сделаю.