Психотерапия на каждый день: 100 техник для счастливой и спокойной жизни - Бахим Саша

Все эти правила «должнанизма», которые мы внушаем себе на протяжении жизни, формируют наше представление о нас самих, обществе и личном будущем и откладываются в сознании в виде базовых схем. Альберт Эллис, один из основоположников когнитивно-поведенческой терапии, придумал термин «должнанизм». Это такие мысли о долженствовании, основанные на дисфункциональных убеждениях, которые влияют на эмоциональный опыт и определяют поведение: «Я всегда должен быть сильным», «Жизнь должна быть справедливой», «Я должен добиться великих целей», «Я должен заставить близких гордиться мной».

Слово «должен» отражает набор правил, которые мы, люди, более или менее осознанно усвоили в процессе социализации. В конечном счете сосуществование в социуме стало возможным только благодаря общепризнанным правилам, нормам и законам. Десять важнейших правил, которые необходимо соблюдать, перечислены уже в Библии. Систематическое установление законов и правил оказалось, безусловно, полезным для развития общества – в результате мы не бьем друг друга по голове, не паркуемся на местах для инвалидов и не пьем пиво после вина (или по крайней мере делаем это реже, чем хотелось бы. Поэтому хорошо, что слово «должен» существует, правда?

Но что на самом деле оно означает? Открыв словарь, мы обнаруживаем следующие определения: «вынужден, обязан, принужден; ему должно, надо, приходится, полагается, необходимо; оказался вынужденным, поставлен в необходимость (сделать это); мне ничего более не оставалось (как сделать это)».

Само значение слова «должен» содержит идею того, что обязанность, которую я предположительно «должен» выполнять, не подразумевает исключений. Или я выполняю эту обязанность, или… Или что, собственно? Если не существует выбора, если нельзя допустить никакой альтернативы соблюдению данного закона, это означает, что никакого «или» нет. Ведь так? Если я «должен» выполнять обязанность, если я «должен» соблюдать закон, это означает буквально следующее: так поступают все без исключения. Или так, или мир перестанет существовать.

Когда я спрашиваю клиентов (конечно, отчасти провокационно), должен ли человек «подчиняться» законам, ответом обычно бывает возмущенное «Да, разумеется!». Если бы утверждение «Человек должен соблюдать законы» было истинным, по крайней мере в буквальном смысле слова «должен», это означало бы, что нам больше не нужны тюрьмы, потому что никто не преступает законы. Это также означало бы, что никто из нас не превышает скорость на автомагистрали даже на 1 км/ч. Повторю: если мы «должны» подчиняться закону, то из этого не может быть исключений в буквальном смысле слова. Но совершенно очевидно, что исключений более чем достаточно! На самом деле большинство из нас уже успело за свою жизнь нарушить хотя бы один закон (к счастью, речь чаще идет о превышении скорости, чем об ограблении банка с захватом заложников).

Даже если я, строя из себя дурачка, спрошу, «должен» ли человек ходить на работу, на меня, скорее всего, посмотрят с недоумением. «Конечно, все должны ходить на работу», – напрашивается рефлекторный ответ. Но я же говорю совсем о другом! Если я мчусь по автомагистрали со скоростью 200 км/ч, меня могут оштрафовать (если, конечно, поймают). Но если я перестану ходить на работу, то сделаюсь безработным, окажусь на улице и буду обречен на голодную смерть. В этом случае мир (по крайней мере для меня) действительно перестанет существовать. Логика налицо. Однако возникает вопрос: так ли все обстоит на самом деле?

Что произойдет (по крайней мере в том обществе, в котором мы живем), если с завтрашнего дня я перестану приходить на работу? Меня сразу же уволят? Хорошо, вы правы: если действительно не появляться на работе достаточно долго, вероятность, что в какой-то момент вас уволят, не так уж мала. Но что тогда? «Разве я не имею права на пособие по безработице?» – спросите вы. Конечно, имеете. «Но это же временно. А что, если я не найду новую работу?» – скажете вы на это. Правильно! Но в таком случае остается служба социальной помощи.

Я много лет работал с бездомными. Я встречал тех, кто потерял работу не по своей вине, но также и тех, кто никогда в жизни не работал и сознательно решил, что предпочитает жить на социальное пособие. Некоторые из них говорили, что «несчастны», другие – что «счастливы». В любом случае конец света ни для кого из них не наступил. Но если мы «должны» ходить на работу, значит, таких людей в принципе быть не может, ведь так?

Получается, что ничего мы не «должны», разве что платить налоги! А вы еще помните «Панамское досье»[4]? Если бы утверждение «все должны платить налоги» было истинным, не было бы никакого уклонения от налогов. И точка! Я думаю, вы поняли, к чему я клоню.

В романе Джона Стейнбека «К востоку от Эдема» (Стейнбек, 2023) герои обсуждают древнееврейское слово «тимшел», которое в переводе Библии передается как «ты должен» / «ты обязан»[5]. Однако оно также может означать «ты можешь» / «ты вправе», и это делает его для Стейнбека «самым важным словом на свете». Согласно этому принципиально иному толкованию человек – свободное существо, имеющее право выбирать, будет ли он «господствовать над грехом» или нет. Таким образом, даже библейское «должен» может быть поставлено под сомнение.

В лингвистике значения слов и их связи с другими словами изображаются в виде схемы под названием «семантическая сеть». Тесно связанные между собой слова располагаются неподалеку друг от друга. Так, например, слово «автомобиль» может ассоциироваться со словами «дорога», «автобус» или «автозаправочная станция», но едва ли со словом «яблоко». С другой стороны, слово «яблоко» скорее всего, будет ассоциироваться со словами «груша», «дерево» или «зеленый».

Неврология также исходит из того, что значения слов могут быть представлены в виде семантических сетей. Понятия, которые прочно ассоциируются друг с другом, мозг сохраняет в непосредственной близости. Когда вы думаете, например, об автомобиле, в определенном участке вашего мозга наблюдается активность, которую теперь можно обнаруживать с помощью средств визуализации. Если после этого вы подумаете об автобусе, вполне вероятно, что в вашем мозге засветится область, находящаяся в непосредственной близости от первой. Но если в голову вам придет слово «яблоко», то, скорее всего, активность проявится в совершенно другой точке. Таким образом исследователи смогли создать настоящий атлас расположения значений слов в головном мозге (Huth et al., 2016).

Психолог Дональд Хебб (Hebb, 1949) сформулировал важный принцип неврологии: «Нейроны, возбужденные одновременно, соединяются». Иными словами, если я регулярно активирую определенные ассоциации, области мозга, в которых представлены связанные понятия, оказываются соединены друг с другом.

Но верно и обратное: если определенные понятия уже связаны друг с другом внутри семантической сети, то стоит мне подумать хотя бы об одном из них, активируются, по крайней мере на подсознательном уровне, и другие. Поэтому, когда я думаю о машине, у меня возникают автоматические, хотя и периферийные мысли об «автобусе», «дороге», «бензоколонке» и т. д.

Так, у слова «должен» мы обнаруживаем следующие ассоциации: принуждение, обязательство, отсутствие выбора, долг, давление, стресс, отсутствие свободы и пр. Эти ассоциации можно наглядно представить в виде семантической сети.

Когда я говорю, что «должен» что-то сделать, или хотя бы думаю об этом, активируются все связанные с этим словом понятия. Представьте, что вы бросили камень в пруд. Камень падает в середину, туда, где находится слово «должен». По воде расходятся круги и активируют все лежащие вокруг ассоциации. Иными словами, каждый раз, когда я вслух или мысленно произношу «должен», я начинаю думать также о принуждении, несвободе, обязанности, отсутствии выбора, давлении, долге и стрессе. Представьте на миг, что голова у вас полна именно таких мыслей. Что вы при этом чувствуете?