Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эпона! – вновь и вновь кричал он. – Отзовись, дочка! Где ты?
Туторикс спускался все ниже и ниже, на самую глубину. Его группа ощущала всю толщу каменной соли над ними. Маркоманни начали постепенно отставать, они задыхались в подземной духоте и испытывали необъяснимый страх. У них было такое ощущение, точно они вошли во чрево некоего чудовища и вот-вот его гигантская пасть захлопнется за ними. Если такова цена добычи соли в подземелье, пусть платят ее кельты! Хотя маркоманни и были смелые воины, оказавшись в непривычной среде, стремились наружу, к свету и воздуху. Спасение девушки, пусть даже дочери вождя, казалось им теперь не столь уж и важным делом. В конце концов, им не обязательно доказывать свою отвагу. Этот подземный мир не вызывал у них ничего, кроме отвращения и страха.
– Пошли же! – громовым голосом прокричал им Туторикс. – Вы что, струсили? Поторопитесь, мы скоро ее найдем.
Обвинение в трусости – нестерпимое для всех них – заставило их ускорить шаг: но они тихо роптали и давали самые невероятные обещания духам своего племени.
Туторикс вдруг остановился и поднял руку.
– Я, кажется, что-то слышал.
Все остальные напрягли слух, но не услышали ничего, кроме стука крови в висках и слабого похрустывания, когда они переминались с ноги на ногу.
– Ничего не слышу, – произнес Белленос. – Может быть, мы забрались слишком глубоко и она осталась где-нибудь выше, если она в самом деле здесь, в шахте.
Туторикс стиснул зубы.
– Она здесь. Идите за мной. – И он двинулся дальше.
На этот раз он был уверен, что слабый стон раздался в одной из боковых штолен. Чтобы войти туда, ему пришлось нагнуться, ибо потолок там был ниже, чем в центральном тоннеле. В свете его дымного факела ослепительно сверкнула соль. Ни мгновения не колеблясь, он пошел вперед, пока не уперся в белоснежную осыпь.
Эпона все же сумела выползти из-под осыпи, прежде чем силы покинули ее, и теперь лежала по ту сторону завала, скрытая от их глаз. Но она услышала голос отца и откликнулась.
Туторикс сунул свой факел кому-то, стоявшему поблизости, и начал карабкаться вверх по осыпи. Он вкапывался в нее, как животное, поднимая за собой белое облако. Сопровождавшие его люди отступили назад. Они услышали его крик, ее ответный отклик и вновь его ликующий вопль.
Опытные шахтеры подошли к осыпи и стали, соревнуясь друг с другом, разгребать завал, чтобы освободить вождя и девушку. Мерцали факелы, озаряя их смятенные лица, но вот наконец, с белой от соли бородой и Эпоной на руках, Туторикс выбрался обратно сквозь образовавшийся проход.
– Она жива?
– Дай-ка посмотреть.
– Сильно она ранена?
Пропустив мимо ушей град вопросов, Туторикс обошел своих людей, стремясь подняться на поверхность. Он решил нести дочь сам, не доверив ее никому, даже могучему Гоиббану, возглавлявшему одну из спасательных партий.
Туторикс упорно шел вверх, сильно сгибая ноги в коленях, как его научили еще в детстве, когда он впервые спустился в шахту. Девушка в его руках была не тяжелее, чем глыбы соли, которые он некогда вытаскивал из шахты, но с каждым шагом он все сильнее и сильнее сгибался под этим бременем. В груди у него что-то заболело, затем боль распространилась на его руку, до самой ладони, но он старательно не обращал на это внимания.
Ожидавшие гутуитеры встретили их с мехами в руках. Быстро и легко ощупав ее тело своими опытными пальцами, они тут же определили:
– У нее сломана рука, и кость вышла наружу, – сказала Дочь Деревьев. – Я приготовлю отвар из лекарственных трав, а Уиска – мазь для заживления раны после вправления кости. Быстрее несите ее в деревню.
Слова Нематоны успокоили Туторикса. Поистине счастливы кельты, что обладают подобным знанием, которое воплощено в мудрых старых духах гутуитер. Почти нет таких недугов, против которых Нематона не могла бы сделать целебное средство из какого-нибудь растения или дерева. Чай из наперстянки может укрепить слабое сердце; отвар из коры ивы может снять самую острую головную боль. Даже самую болезненную опухоль можно исцелить, так что она сморщится и исчезнет, если вовремя заметить ее и употребить отвар из священной омелы. Дуб, являющийся опорой для омелы, – наиболее почитаемое из всех деревьев.
Они направились обратно в деревню. Рядом с девушкой шла Тена, которая напевала Песню Огня, чтобы разогреть ее кровь. Идя бок о бок с Туториксом, Белленос смотрел на лицо дочери Ригантоны и восхищался ее красотой. Молочно-белая кожа; спутавшиеся волосы, с вкрапленными в них звездчатыми кристаллами соли, были цвета спелой пшеницы. Но у нее сильно повреждена рука. Поэтому, по крайней мере в этом году, ее нельзя выбрать в жены. Если и выживет, то, может быть, навсегда останется калекой, а какая из калеки жена? Когда несколько человек взяли у Туторикса девушку и понесли ее в сделанном из одеял гамаке, Белленос остался позади, не став им помогать.
В доме Туторикса гутуитеры тотчас же принялись за лечение. Маленьким ребятишкам велели лечь на их ложа; Ригантона и Бридда выполняли наставления друидок. Уиска принесла из своей хижины серебряную чашу, кувшин живой воды и мешочек с молотыми костями. Нематона приготовила компресс из травы самолус, как всегда сорванной ею самой. Так подсказал ей ее дух.
Голос Вод сделала мазь из перемолотых костей, предварительно обожженных в священном огне, чтобы очистить их от всякого дурного влияния. Пока Окелос крепко держал сестру, Уиска поставила сломанную кость на место и замазала мазью все поврежденное место. Хотя и в полубеспамятстве, Эпона до крови закусила язык, чтобы не закричать и не опозорить свою семью. «Я никогда больше не буду делать глупостей, – поклялась она в душе. – Никогда, никогда… Ах, как больно!»
После того как рука была вправлена, Нематона заложила ее между двух полированных дощечек целебного дерева и тщательно забинтовала.
– Рука так и останется искалеченной? – спросила Ригантона. Так как друидки не делали никаких приготовлений, сопровождающих переход духа в другой мир, она уже поняла, что дочь останется жива.
– Она девушка сильная, – ответила Нематона. – Подождем и посмотрим. Если рука воспламенится огнем, пожирающим плоть, пошли за Уиской; если нет, она нуждается лишь в покое.
В эту ночь пиршество больше не возобновлялось. Громко храпя от выпитого вина, маркоманни крепко спали в доме для гостей, тогда как Туторикс лежал на своем ложе с широко раскрытыми глазами, думая об Эпоне и стараясь не обращать внимание на приступы боли в груди и даже в горле, где она была особенно жгучей. Вождь племени не должен болеть, тем более допускать, чтобы это видели его люди.
- Скандальное красное платье - Элизабет Бойл - Исторические любовные романы
- от любви до ненависти... - Людмила Сурская - Исторические любовные романы
- Продолжение бестселлера Маргарет Митчелл - Татьяна Иванова - Исторические любовные романы
- Неотразимая герцогиня - Бертрис Смолл - Исторические любовные романы
- Огонь любви, огонь разлуки - Анастасия Туманова - Исторические любовные романы
- Грешники - Барбара Пирс - Исторические любовные романы
- Лорд Очарование - Сьюзен Робинсон - Исторические любовные романы
- Под защитой любви - Патриция Райс - Исторические любовные романы
- Магический кристалл - Кэтлин Морган - Исторические любовные романы
- Лондонские тайны - Джулия Куинн - Исторические любовные романы