Бегство от любви - Линдсей Рэчел

Лесли выжидающе огляделась по сторонам. Она заранее послала мистеру Редвуду телеграмму, указав в ней время своего приезда, и теперь размышляла над тем, поручал ли он кому-либо встретить ее. Толпы туристов на платформе быстро поредели, и очень скоро они с Бобби остались здесь в полном одиночестве, стоя рядом с локомотивом, готовящимся вот-вот пуститься в обратный путь, в Кур.

— А чего мы ждем? — спросил Бобби. — Я замерз. — Он притоптывал ногами на снегу, и Лесли посмотрела на его раскрасневшееся от холода лицо.

— Я думала, что нас здесь кто-нибудь встретит. Мы подождем еще немного, и если никто так и не придет, то тогда сами сядем в сани и поедем в клинику.

К тому времени уже совсем стемнело, и в деревне зажглись фонари; у каждого домика был свой фонарь, и издалека она казались светлячками, взбирающимися вверх по склону. На небольшой площади перед станцией был припаркован небольшой автофургон, и Лесли подошла поближе, чтобы заглянуть внутрь. В машине никого не было, но на полу она заметила сложенные носилки. Это наверняка больничная машина, но только куда запропастился водитель?

— Потопчись немного, Бобби, только не стой на месте. Так ты быстрее согреешься. А я пойду поищу водителя.

Она повернула обратно к станции, пригибаясь под порывами ледяного ветра и при входе на платформу столкнулась с крепкого телосложения человеком, оттуда выходящим.

— Извините, — заикаясь проговорила Лесли. — Я нечаянно.

— На поезд? Тогда schnell, schnell[1]! Он скоро уходит.

— Нет, я не на поезд. Я только что приехала сюда на нем. — Она оглянулась на стоящую на площади машину, а затем снова обратилась к собеседнику. — А вы случайно не знаете, эта машина не из клиники?

— Из клиники.

— А водителя вы случайно не видели?

— Это я.

— Слава богу! А то мы с племянником прождали вас здесь целую вечность.

— Liebe Gott[2], так это вы и есть доктор Форрест?

— Да, это я.

Вне всякого сомнения шофер был крайне удивлен этим обстоятельством, но он не произнес ни слова все то время, пока вел своих пассажиров к машине, а потом еще помог им расположиться на заднем сидении. Затем он занял место за рулем, звякнули цепи, и автомобиль покатился по узкой деревенской улочке. Вся дорога была занесена снегом, кое-где встречались ледяные бугорки, выступавшие из-под снега на манер небольших холмиков, и наезжая на них колесами, машина угрожающе кренилась набок. Было слишком темно, чтобы разобрать что-нибудь за окном, хотя бегущая впереди дорожка от падающего на снег света фар подсказывала, когда лучше свернуть немного в сторону. Шедшая в гору улица закончилась, и автомобиль выехал на плато, где дорога поворачивала налево, и откуда Лесли становился виден большой отель, название которого ярко сверкало огнями в темноте.

— Вон там находится каток и малышовые спуски, — бросил через плечо водитель.

— Вы имеете в виду, для детей, да?

Он рассмеялся в ответ.

— Ach, нет, для новичков, которые не умеют толком стоять на лыжах!

Машина въехала под деревянную арку, на которой была выведена надпись в одно слово: "КЛИНИКА". Лесли нервно стиснула зубы, беспокоясь за собственную безопасность, заметив, что подъездная дорога шла дальше под уклон, но водитель как ни в чем не бывало продолжал все так же быстро вести машину, и вскоре затормозил перед ступеньками крыльца.

— Идите в дом, фройляйн доктор. Я позабочусь о вашем багаже.

Держа Бобби за руку, Лесли вошла в холл, и еще не успела как следует оглядеться, стоя на белых ступеньках белой лестницы, в окружении белых стен и яркого света, как к ней вышла медсестра.

— Guten abend[3].

— Sprechen Sie Englisch[4]? — запинаясь, Лесли с трудом подбирала слова.

— Bestimmt[5]! — улыбнулась ей медсестра. — И вы хотели бы видеть…?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Мистера Редвуда. — Тут Бобби закашлялся, и медсестра, взглянув на него, улыбнулась.

— Ach so? Fursie junge? Fa. Fa[6].

Она подошла к небольшому столику и нажала кнопку звонка. Через мгновение в комнату вошла еще одна медсестра, после чего последовал быстрый диалог по-немецки, из которого Лесли, чье знание языка было очень ограничено, совсем ничего не поняла. Кончилось все тем, что вторая медсестра, взяла Бобби за руку, собираясь его увести его с собой.

— Куда вы его ведете?

— В badzimmer[7]. Но не беспокойтесь, вы еще сможете увидеться с ним до того, как он ляжет спать.

— Но это должно быть какая-то ошибка, — быстро проговорила Лесли. Бобби не пациент. Он мой племянник. А я доктор Форрест.

Медсестры в замешательстве переглянулись между собой. Затем одна из них, старшая по возрасту, выступила вперед.

— Entschuldigen Sie mir bitte[8]. Мы действительно ошиблись. Я немедленно провожу вас к герр Редвуду — он вас ждет. Может быть мальчику лучше остаться здесь? Сестра Гретхен даст ему теплого молока.

— Большое вам спасибо, это очень любезно с вашей стороны. Нагнувшись, Лесли поцеловала Бобби. — Я скоро вернусь, дорогой.

Выпрямившись, она поспешила вслед за медсестрой, которая тем временем уже успела дойти до половины коридора, в самом конце которого они поднялись вверх еще на один пролет, и открыв дверь, оказались в апартаментах Редвуда. Отделка и украшение помещений здесь, как и во всей клинике, было неброским и ненавязчивым, но только по сравнению с английским домом, мебели здесь было меньше.

Медсестра сделал ей знак подождать.

— Я скажу герр доктору, что вы здесь.

Она куда-то ушла, а Лесли подошла к окну и раздвинула портьеры. На улице царила непроглядная тьма, и блики, отбрасываемые на стекло светом ламп не позволяли ничего разглядеть в такой темноте. Тогда Лесли снова задвинула шторы, и обернулась, чтобы оглядеться в комнате, при этом неловко роняя перчатки. Она наклонилась, чтобы поднять их с пола, и вновь выпрямилась, оказываясь лицом к лицу с самим Филиппом Редвудом.

Эти годы совсем не изменили его, если не считать седины, появившейся у висков. Он по-прежнему оставался высок и темноволос, таким, каким она запомнила его, и глаза его были все того же чистого серого цвета, и как будто даже загар на лице был в точности таким же, как тогда, несколько лет назад.

— Пройдемте ко мне в кабинет, прошу вас. — Тон его был столь холоден, что Лесли уже было подумала, а не узнал ли он ее. Но ничем не обнаруживая подобного знакомства, он проводил ее в другую комнату, оказавшуюся больше первой.

— Присаживайтесь, — сказал он, указывая на стул, стоявший у него перед столом.

Лесли покорно села и смотрела на то, как он принялся перебирать стопку писем, и наконец вытащил из него листки, которые она немедленно узнала — это было ее письмо. Редвуд быстро перебрал странички, а затем недовольно бросил их к себе на стол.

— На что вы рассчитывали, решив заполучить это место обманным путем?

— Я вас не понимаю.

— Жаль, а мне казалось, что я достаточно ясно выразился. Почему вы с самого начала скрыли от меня то, что вы женщина? Райе очень хорошо знал о том, что я подыскивал на эту должность врача-мужчину.

— Но я ничего не скрывала… вы должны были узнать об этом.

— Каким образом? — он снова взял в руки ее письмо. — Не будете ли вы столь любезны и не подскажете ли мне, откуда по-вашему я это должен был узнать? Вы ни слова не упомянули об этом.

— А мое имя. Я подписала письмо своим полным именем.

— И с каких же это пор Лесли стало женским именем?

— А вы не поленитесь, обратитесь в "Сомерсет Хауз", и там обязательно удовлетворят ваше любопытство!