Здравствуйте. Я – любовница вашего мужа - Катя Абель

– Никуда тебе ехать не надо. Когда человек болеет, ему меньше всего нужно, чтобы рядом с ним крутился кто-то, требующий внимания…

– А я не буду требовать внимания, – почти прошу её я, – я просто рядом полежу… Вдруг ему плохо станет?

– Успокойся уже. Сама спать ложись. Смотри, сколько времени, а у него самолёт завтра рано, дай ему выспаться…

Я даю ей уговорить себя, а ему даю выспаться.

Я никуда не еду.

Хотя, если бы поехала, может, всё было бы по-другому?

Нет. По-другому бы не было.

На следующий день его нет в театре.

День пустой. Он мне звонит из Москвы:

– Как ты, Катюша?

Я расцветаю. Как яблоня с грушей вместе взятые.

– Скучно тут без тебя…

Смеётся.

– Завтра вернусь.

– Как ты себя чувствуешь?

– Ты знаешь, лучше. Лёня меня сегодня еле разбудил, я чуть на самолёт не опоздал, но к счастью успел…

– Я вот так и знала, что это будет нелегко. Что с температурой?

– Температура в норме.

– Как там погода?

– Погода чудесная. Как твои дела?

– Дела мои прекрасны. Жду тебя, возвращайся скорее.

– Завтра буду.

Молчим.

– Целую тебя нежно, меня в кадр зовут.

– И я тебя целую.

– До завтра.

– До завтра.

Завтра

Назавтра я лечу на работу как на крыльях

Вот я вхожу в метро, до Ивана мне еще сорок минут.

Вот я еду в вагоне, смотрю на хмурые лица вокруг, и внутри у меня всё поёт: до Ивана двадцать девять минут.

Иду по улице, солнце мне светит в глаза, я щурюсь: до Ивана мне пять минут по проспекту и две минуты коридоров.

Я захожу в театр. Прохожу мимо вахты, иду через зрительское фойе, поднимаюсь по лестнице, бегу по коридору.

Первая, кого я вижу на своём пути – Ира Дмитриева, его жена.

Стоп. Всё внутри меня падает. Я дервенею.

Она дежурно улыбается:

– Здравствуйте.

Я тоже улыбаюсь:

– Здравствуйте.

В нашем театре принято здороваться с незнакомыми людьми. Как и в любом другом театре, наверное.

Из гримёрки выходит Иван. Смотрит на меня с испугом. Чуть-чуть заикается.

– В-в-вот, хотел вас познакомить. Это – Ира, это – Катя…

– Очень приятно.

– Мне тоже.

Я улыбаюсь из последних сил, быстро ухожу вперёд.

Пристрелите меня кто-нибудь…

Какого чёрта, какого чёрта… ее же ещё два месяца здесь быть не должно…

Встречаю на пути своем водителя Лёню.

– Лёня, а откуда здесь Ира взялась?

– Так они вместе из Москвы сегодня приехали…

– А дети с кем?

– Дети с родителями, наверное… Не знаю.

– Неожиданно так… Я её увидела сейчас, удивилась.

– Я сам удивился, когда они из вагона вместе вышли. Мы с ними еще в церковь перед театром заехали…

– В какую церковь?

– К Ксении Блаженной, на Смоленском кладбище…

Ну всё, держите меня семеро. Они в церковь поехали за благословением Божием, раскаялись в грехах былых и начали жизнь с чистого листа… А меня – за окошко. Прекрасно.

– Аня! – кричу я в телефон, – Аня, я в шоке! Меня трясёт всю! Я смотреть на них не могу, что мне делать?

– Успокойся. Всё нормально. Ну, приехала жена, он сам, наверное, в шоке, ну и что теперь? Он же не виноват…

– А кто виноват?!

– Да никто! Ну, приехала жена, а ты здесь причём?

– А я причём?! А я с ним спала позавчера!

– И что?

– Да ничего!

– Но он же не виноват…

– А кто виноват?!

– Ты ведь сама к нему поехала и знала, что он женат.

– Я знала, что они на грани развода, и её не будет здесь два месяца! Если ты возвращаешься домой с женой, значит, нечего других женщин в свою постель тащить!

– Ну, он же не знал…

– А кто должен это знать?! А если я подойду к ней сейчас и скажу: здравствуйте, я – любовница вашего мужа?!

– Ну, ты же этого не сделаешь…

– А с чего он решил, что я это не сделаю?!

– Не сделаешь.

– Да почему?!

– Да потому что не сделаешь.

– Ладно. Не сделаю. Хорошо. А если я сейчас из окошка сигану, потому что меня до смерти достало, что все используют меня по своим надобностям, кто будет отвечать?!

А настроение такое – из окошка самая пора.

Всё время вне сцены они проводят вместе, заперевшись в гримёрке.

В той самой гримёрке, в которой я почти уже месяц чувствую себя как дома.

Теперь, когда мне надо позвать его на репетицию, я стучу, и не захожу сразу же, как было всегда, а жду, пока мне откроют дверь.

Дверь открывают.

Я стою на пороге, не смотрю на него, говорю спокойным голосом:

– Иван, тебя зовут на сцену.

Все нормально, только не смотрю на него. Не могу.

– Сейчас иду.

Разворачиваюсь, ухожу.

Я понимаю, что веду себя неприлично. Нельзя быть такой деревянной, Ира, если она не дура, моментально поймёт, что здесь что-то не чисто, но я не могу заставить себя посмотреть на него. Я физически не могу. Я смотрю в сторону, когда говорю с ним.

Однажды набралась мужества, посмотрела на неё. Очень красивая. Улыбается мне. Прекрасно. Лучше ничего не придумать. Улыбнулась ей в ответ. И шарахнулась куда-то в сторону. А ведь при всём при этом надо еще и работать. И лицо как-то держать, чтобы люди окружающие ничего не поняли.

Через три дня начинаются гастроли в Череповце. У нас с Иваном должно было быть свое маленькое путешествие: «Давай, уедем ото всех на день раньше…»

Через три дня я пойму, на каком я свете.

В пути

Через три дня мы выехали в Череповец всем спектаклем.

У Ивана – отдельное купе, как у режиссера Андрея и московской знаменитости.

Ирина Дмитриева в Череповец не поехала – а, впрочем, могла бы. Отдельное купе, номер-люкс, все условия. Этого я боялась больше всего. Еще на вокзале, перед отходом поезда вглядывалась в толпу: с ней он придёт или без неё?

Если с ней, всё, я умру на месте.

Появился один. Заперся в своем купе. Купе – не в нашем вагоне.

Мы едем своей шумной компанией: Юля костюмер, Наташа – помощница художницы, Оля – гримёр. У нас весело, к нам стекается потихоньку народ: актёры, осветители, декораторы. Всем не уместиться. Гуляем одновременно двумя купе, потом тремя. Потом – всем вагоном. На столах появляются бутылки, быстро придумывается закуска. Звучат первые тосты. Смех. Анекдоты.

Я все думаю: придёт он за мной или не придёт?

Ну, должен ведь хоть немного дёргаться: что там со мной происходит?

Приходит режиссёр Андрей, присоединяется к пьянке.

Я спрашиваю у него: где Иван?

– Иван? Сказал, что сейчас будет.

Значит, придёт.

От усталости и стресса я напиваюсь с бокала вина.