Мой Дикий и родной (СИ) - Ермолина Юлиана

Страшно подумать, а если бы я не изменила ему с Русланом, я бы потратила свою жизнь на никчемное существование рядом с ним? Правда далась мне нелегко, я почувствовала легкое головокружение. Но постаралась взять себя в руки, хотя бы ради своей малышки. Конечно первые эмоции были мощные. Мне хотелось влететь прямо сейчас в кабинет и прижать Марка к стенке этой ужасной правдой. Крушить все вокруг и просто кричать от бессилия, но я тихонько развернулась и ушла в спальню. Хочется уснуть и проснуться, поняв, что это всего лишь дурной сон. Марк не такой. Это какая-то ошибка. Кто-то просто позавидовал нашей семье и подстроил его голос. Но кому это нужно? Для чего? Отгоняю эти мысли, зачем я придумываю ему оправдание. Марк — просто монстр! Он хладнокровно спас свою шкуру выставив меня бесплодной и жалкой. И если бы не Руслан, то я бы продолжила жить в сказке «Аленький цветочек», только там чудовище превратилось в принца, а у меня вышло наоборот, принц оказался страшным и бездушным человеком.

Глава 19. Елена

Попыталась уснуть, но столько мыслей в голове, что кажется даже ночи не хватит, чтоб обдумать всё услышанное. Спустя какое-то время услышала, как хлопнула входная дверь, значит гость ушел. Что предпринять? Притвориться спящей или сделать вид, что только что проснулась? Пока размышляла Марк уже вошел в спальню. Заметно, что выпивший, но нельзя сказать, что пьяный. Вообще, за все годы нашей семейной жизни я его ни разу не видела пьяным. На удивление, Марк всегда собран, дипломатичен и открыт к любым разговорам. Вот и воспользуюсь по назначению этой его сильной стороной. Села в постели, опершись на спинку кровати.

— О, ты уже проснулась? — Марк, увидев меня, слегка улыбнулся.

— Да, что-то не спится, — беру паузу, чтоб набраться духа для непростого разговора.

— Малышка не дает? Сильно пинается? — он снимает галстук и откидывает его в сторону.

— Нет, дочка не беспокоит. Меня просто совесть замучила, — не хочу ходить кругами вокруг да около.

Марк расплылся в улыбке. Сел рядом со мной и я сразу почувствовала легкий запах спиртного.

— Что моя жена два лишних пирожных съела? Или стакан лимонада выпила, которого нельзя? — начинает неспешно расстегивать свою рубашку, даже не предполагая, какой фразой я его сейчас огорошу.

— Нет. Марк, я тебе изменила, — говорю на выдохе и тут же добавляю. — Я не хочу и не могу больше молчать об этом.

Он застыл на второй пуговице, выражение лица сразу стало серьезным. Мгновенно забыл, что хотел снять рубашку, убрал руки на кровать и, посмотрев на меня, спросил:

— Лена, это какая-то глупая шутка? — его взгляд бегает, оценивает и сканирует мой внутренний настрой и настроение.

— Марк, я похожа на шутницу? — стойко выдерживаю его испепеляющий взгляд.

— Лен, это был изнурительный и насыщенный день. — Он встает с кровати. — Давай этот разговор отложим на завтра.

Идет к шкафу, чтобы достать футболку. Берет паузу, чтоб обдумать дальнейшее решение и найти возможные обходы. Некомфортный разговор, но я настроена решительно. Не раздумывая, тотчас уточняю у него:

— Марк, а что изменится завтра?

Он спешно расстегивает пуговицы, снимает рубашку и надевает футболку. При этом, как будто невзначай, отвечает мне:

— А завтра мы сделаем вид, что я ничего не слышал. Лен, мне очень неприятна эта новость. Честно скажу, я догадывался, но хочется быстрее перелистнуть эту страницу в нашей жизни. Мы забудем эту ситуацию, если ты пообещаешь мне что этого больше никогда не повторится.

Смелое решение и, если бы я не знала всю правду о Марке, то оценила бы сейчас его благородный посыл и великодушие. Но я знаю истину, и от нее теперь уже никуда не деться.

— Допустим, мы перелистнём эту страницу, а как быть с дочкой? — Не свожу с него глаз. И хладнокровно добиваю суровой реальностью. — Это ведь не твой ребенок.

Эта правда его задела сильнее, так как практически молниеносно поменялась на его лице мимика. Он раздражен, взбешен. Но пытается держать себя в руках.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Как ты можешь быть в этом уверена? — Нервничает, и чтобы это скрыть, начинает снимать брюки. — Это может быть и моя дочь. Разница для зачатия в один-два дня ничего не значит. — Надевает домашние шорты.

Боже. Он до сих пор пытается себя выгородить. Даже при моей откровенности не отвечает мне тем же. Делаю глубокий вдох и на выдохе решительно произношу:

— Марк, я хочу развестись.

Он подходит, садится на противоположную сторону кровати и с невозмутимым видом отвечает:

— Лена, я не дам тебе развод. Это мой ребенок и я хочу, чтобы у него был отец.

Смотрю на него в упор и отвечаю, глядя в глаза:

— Я тоже очень хочу чтобы у дочки был отец, настоящий отец.– Беру небольшую паузу и отвожу взгляд, при этом добавляю. — Марк, я сделаю тест ДНК и он покажет, что не ты отец.

— Лена, ты очень жестока. Ты лишаешь меня даже надежды, — он обескуражен, так как уже пытается давить на жалость.

— Я жестока? — Снова буравлю его укоризненным взглядом. — Я? Ты точно в этом уверен?

Внутри меня уже закипает котел со злостью и гневом. Стоит добавить всего лишь пару капель, позаимствованных от его наглости, и чаша терпения переполнится.

— А кто еще? — Он встает и начинает расхаживать по комнате. — Лена, я всё возможное сделал для нашей семьи. Я боготворил тебя, носил на руках, пылинки с тебя сдувал. А ты, только подвернулся первый встречный, сразу изменила мне с ним. Хорошо, я попытался принять твою женскую минутную слабость, закрыл на твою измену глаза, простил и дал нам шанс. — Резко остановился и сел рядом со мной. Взял меня за руку. — Лена, я люблю тебя и не хочу терять. Ты смысл моей жизни, моя радость и моя надежда.

— Марк, — потихоньку вытаскиваю свою руку из его ладони, — интересно, а как ты догадался, что я тебе изменила?

Он выпрямился, сложил свои руки в замок.

— Ты странно себя вела. Да и мужчина всегда чувствует, когда появляется в его отношениях с женщиной кто-то третий.

— Да? — я делаю удивленное лицо. — А я думала, ты это понял, когда узнал, что я беременна? Разве не так?

— О чем ты говоришь? — на его лице видны зачатки страха и паники, но он всё так же пытается себя контролировать.

— Марк, я в Питере была в больнице, — придумываю находу, импровизирую, хочу вывести его на эмоции. Пусть покажет себя в полной красе. — И ты знаешь, оказалось, что врачи в Америке ошиблись с моим диагнозом, представляешь?

— Этого не может быть. — Он занервничал еще сильнее. — Здесь высококвалифицированные специалисты.

— Да? — Не отвожу своих глаз и задаю следующий вопрос смотря на него в упор. — И какой диагноз они поставили тебе?

— Мне? А причем тут я? — Он встает и садится на прикроватную тумбочку. — Лен, мне кажется, тебе кто-то просто промыл мозги. Ты несешь какую-то чушь.

— Да, мне действительно промыли мозги. — Легко соглашаюсь с ним к его огромному удивлению. — И сделали это очень умело, красиво и бесцеремонно. Ты не поверишь, исполнили это так качественно, что я почти пять лет своей жизни прожила с этим в какой-то серой дымке. И самое страшное, что принимал участие в этой затее, а вернее, был главным организатором, мой самый близкий и родной для меня человек. Мой уже скоро бывший муж.

Я добила его, опустошила его эмоции, у него не осталось никаких аргументов, поэтому он просто стал повторять одно и тоже.

— Лена, я еще раз повторяю, я не дам тебе развод.

В этот раз я оказалась его сильнее, сработала на опережение и внезапность. Улыбнулась и монотонным голосом ответила:

— Марк, если ты начнешь вставлять палки в колеса, то тогда я размотаю весь твой клубок грязи и лжи. Я найму адвокатов и докажу, что ты лично участвовал в подлоге медицинских документов. Ты вынудил меня смириться с ужасающей правдой, которая на деле оказалась грязной ложью и провокацией.

Он резко перебивает меня:

— Судись! Пока дождешься окончания судов, я уже стану по документам отцом твоей дочери. И я ее тебе не отдам. Докажу, что ты никудышная мать и лишу тебя родительских прав.