Гибель судьи Мрочека - Казимеж Квашневский

— Вы были с друзьями или знакомыми, да?

— Нет… — Мрочек улыбнулся. — Принадлежу к рыбакам — одиночкам. Не выношу пустых разговоров и не выпиваю в честь каждой пойманной форельки.

— Но вы же где-то ночевали? В каком-то отеле?

— Нет. Взял с собой одеяло, еду. Ночь была теплая, переспал в машине. Так даже удобнее: проснулся — и за удочку.

— И никого не встретили?

Мрочек покачал головой.

— А когда выехали из дому?

— В субботу утром. Как раз был свободен от дежурства. А вернулся в воскресенье вечером.

— Почему вы обо всем этом расспрашиваете? — вмешалась Галина. — Что имеет общего рыбалка со смертью дяди?

— Не знаю… — Желеховский развел руками. — Скорее всего — ничего. Но хотел бы представить для себя «поле поисков». Следствие может затянуться и не иметь последствий. Сейчас мы знаем только одно: ваш дядя принял большую дозу наркотика. Мог всыпать наркотик в молоко сам, но, например, можно и предположить, что некто, заинтересованный в гибели судьи, подкрался утром, когда молочница поставила бутылку на пороге, и всыпал в нее порошок. Поэтому меня интересует, где находились в воскресенье рано утром все лица, которые неприязненно относились к судье или могли тем или иным способом воспользоваться фактом его смерти.

— Только что мой муж сказал почти то же самое — слово в слово — Ясинской. А теперь вы пытаетесь обратить все против него! — воскликнула Галина. — Или вы думаете, что мой муж убил своего дядю, чтобы получить в наследство этот проклятый дом с дырявой моторкой и скелетом в стене?

— Скелетом? — спокойно переспросил Желеховский. — Как это — скелетом в стене?

— Жена сказала в переносном смысле — попробовал улыбнуться Мрочек. — Это означает…

— Нет! Не в переносном, — она едва владела собой. — Надо открыть ему всю правду. Иначе он завтра скажет, что ты меня хотел утопить в моторке! — резко повернулась к Желеховскому. — Вот, чтобы вы знали: в стене! — она подбежала, отодвинула стол, потом сорвала ковер. — Видите? Это было нашим первым открытием здесь! Пожалуйста, выньте кирпич и заберите его оттуда!

Желеховский посмотрел на Мрочека с таким недоверием, что молодой доктор невольно улыбнулся, потом кивнул головой:

— Это правда, пан капитан… — тихо сказал. — Он там. Скелет человека, убитого из огнестрельного оружия. Три золотых зуба спереди. Боюсь, что знаю даже кто это, хотя понятия не имею, как он здесь оказался. В конце концов, сами убедитесь…

Он взял со стола большой нож для разрезания бумаги и воткнул его в стену, нащупав щель между кирпичами. Поддел один кирпич, другой.

— Пожалуйста, смотрите. Сейчас расширим отверстие. Капитан подошел ближе и заглянул внутрь.

— Ничего не вижу…

Мрочек вынул еще два кирпича, потом еще.

— Думаю, что теперь уже… — он сам посмотрел в отверстие и вдруг нахмурил брови. — Галина, посмотри!

Быстро вынул остальные кирпичи. Перед ними полностью открылась ниша в стене. Она была пуста.

— Его нет! — прошептал Мрочек.

Жена медленно провела пальцами по глазам, потом беспомощно опустила руки.

— Это невозможно!.. Невозможно! — пронзительно закричала она.

Желеховский выпрямился и потянулся за фуражкой.

— Не очень понял, для чего вы разыграли передо мной эту сцену, — сказал улыбаясь. — Это же ясно, что скелеты не появляются в стенах ежедневно или на заказ. Поэтому не понимаю вашего удивления. Было бы более странным, если бы действительно там был какой-то скелет.

— Но он был там! — в отчаянии сказал Мрочек. — Клянусь вам, что был там еще нынешней ночью. Мы вдвоем замуровали его. Я… я даже убежден, что это скелет того гестаповца, который был здесь бургомистром в первый год после освобождения. Дядя упоминает о нем в своем дневнике. И я… я… Ну конечно! Могу доказать вам, что здесь лежал скелет. Я вынул пулю и одну пломбу из зуба! И засохший цветок, который он держал в руках. Вот…

Он подбежал к столу и с триумфом вытащил сверток бумаги.

— Гм, — пробормотал Желеховский. Он взял осторожно пулю и стал лицом к окну. — Точно не уверен, но кажется, это пуля от ППШ — советского автомата.

Он завернул предметы и спрятал в боковой карман.

— Наверное, — начал энергично Мрочек, — его ранили при побеге, он вернулся сюда и… — заколебался.

— И судья Мрочек, человек, представлявший закон в этом крае, замуровал его тихонько, ни слова не говоря никому, в стене своего кабинета? Вы хотите, чтобы кто-то в это поверил? Не говоря уже о том, что никакого скелета здесь нет.

— Вы должны поверить нам! — взволнованно сказала Галина. — Здесь что-то происходит! Ведь если он был здесь, а теперь тут пусто, значит, кто-то забрал его!

Капитан взглянул на нее уже серьезно:

— Вы тоже видели скелет?

— Ну конечно. Как вот вас вижу.

— Гм … — Желеховский снова взялся за фуражку. — Будьте здоровы… Если возникнет необходимость, придется вас еще раз побеспокоить. Жаль, что никто из заинтересованных лиц не говорит правды, и к тому же не говорит вовремя. Кажется, что для решения этого дела милиция была бы как раз полезна, не так ли?.. А жаль, что вы не остановились в каком-нибудь отеле в ту ночь с субботы на воскресенье. По крайней мере, одной проблемой было бы меньше…

Вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Мужчина с женщиной переглянулись.

— Что он хотел этим сказать? — Галина перевела взгляд на закрытую дверь, потом — на стену.

— Не знаю. То есть знаю, но мне трудно с тобой об этом говорить. У капитана, кажется, здесь мало работы, зато он много читает детективов. Вот сейчас мчится на мотоцикле в город и, если бы, мог руль отпустить, от радости бы руки потирал. Ему кажется, что напал на след неслыханного преступления. А виновник, конечно, я, известный убийца родных дядей и похититель скелетов!

— Не мели глупостей! — Галина подошла к нише и еще раз заглянула. — Тадеуш… Тадек, что это все означает? Я боюсь… Уж не снится все это нам?

— Увы, нет…

11. Разговоры на Пястовской улице

Капитан Желеховский, выйдя из дома номер восемь, не помчался на мотоцикле в город, и у него вовсе не было охоты потирать руки. Он медленно побрел по тропинке среди кустов, тихо приоткрыл калитку, так же беззвучно закрыл ее, а когда оказался на улице, остановился возле своего мотоцикла и поправил фуражку.

— Что-то вы зачастили на нашу улицу!

Обернулся и увидел женщину, которая стояла за забором соседнего сада. В одной руке держала садовые ножницы, а второй подавала ему знак, чтобы подошел. Приблизившись, увидел еще и ее мужа.

— Да, — улыбнулся капитан. — У меня тут некоторые дела, не такие уж важные, но… Очень красивые розы у вас…

Женщина взмахнула ножницами, словно давая понять: ее цветы ничто по сравнению с тем, что она через минуту узнает от коменданта. Муж тоже медленно приблизился к проволочной изгороди, и стояли они теперь перед ним в окошке, вырезанном в зарослях хмеля, как идилличный образок XIX века. Однако речь женщины была отнюдь не идиллическая.

— Я вот говорила мужу сразу же после похорон: «Судья Мрочек был добрым человеком, хотя очень тяжелый нравом и слишком справедлив, но с его смертью что-то неладно». Так я сказала, правда, Франек? — и, не дожидаясь подтверждения, продолжала громким шепотом: — Я сразу же так подумала, увидев вас здесь в первый раз. Боже упаси, мы не хотим ничего выпытывать у вас, но вы сюда то и дело не приезжали бы напрасно, верно ведь?

— Ну, ничего особенного… — Желеховский посмотрел на нее внимательнее, не переставая, однако, улыбаться. — Некоторые формальности должен уладить. Вы хорошо ухаживаете за своим садом, правда? Наверное, с раннего утра возитесь здесь?.. Вы ничего не заметили интересного тем утром, когда судья утонул?

— Интересного? — обернулась к мужу. — Как это интересного? Воскресенье было, тихо. Муж не работал. Встали и возились возле цветов. Я была как раз на этом краю сада и видела, как судья шел к воде.

— Один?

— Наверное один. Кто бы к нему так рано мог прийти. Может, семь было, а может, чуть раньше или чуть позже. Ушел за дюну, и только его и видела… видели, — поправилась быстро.

— А на улице вы не видели перед этим никого?

— Если бы кто-то был, то увидела бы. Как раз тут, в этом самом месте, и работала все утро. Вероника может подтвердить. Она как раз к нему шла, поговорили еще немного через ограду. Но это уже было потом, когда он ушел…

— А молочницу вы не видели? — перебил капитан. — Она же раньше приходит, где-то в пять или шесть?

— Нет, в воскресенье чуть позже. Как раз как я встала, мальчик ее ехал и задержался у калитки.

— Мальчик?

— Да. У нас молоко развозит Старостова. А по воскресеньям всегда ее сын. Хороший мальчик — ребенок еще. Зовут Владек. Ездит на велосипеде с багажником и возит на нем бутылки.