Опасная любовь - Фрэнсин Паскаль

Теперь все стало ясно.

— Да, но где он пропадал целую неделю? — поинтересовалась Инид.

— Я давно бы сказал, — Тодд развел руками, — но обещал Биллу молчать. Он не ходил в школу и тренировался, чтобы привыкнуть к новому серферу.

— Смотри, как идет! — Джордж весь подался вперед.

Билл поймал первую волну. От Сонни его отделяли считанные сантиметры.

Отсюда с берега казалось, что он и серфер — единое целое. Словно конькобежец на льду, Билл легко и стремительно летел на гребне волны. Сонни тоже был классным спортсменом, но будь Элизабет судьей, она бы отдала предпочтение Биллу: эту волну он несомненно прошел лучше.

Еще два часа Сонни и Билл шли как привязанные. Конечно, у Сонни была мощь и скорость, но не было легкости Билла.

«Он танцевал на волнах с изяществом и грацией, которым бы позавидовал знаменитый Фред Астор», — написала Элизабет в своем блокноте.

Ей было слышно, как Лила Фаулер тараторила у нее за спиной:

— Какие могут быть сомнения! Рядом с Сонни Билл Чейз смотрится, как шимпанзе на лыжах! Смотри, смотри, как он его обходит! Я тебе говорила? Он пригласил меня на пикник!

К тому времени, когда судьи объявили о завершении гонки, несколько менее опытных спортсменов уже выбыли из борьбы. Динк Халстед налетел на скалу и, хромая, выбрался на берег.

— С меня хватит, — сказал он, вытирая кровь со щеки. — Пусть спорят Давид с Голиафом.

Наконец судьи, подсчитав очки, приготовились объявить имена победителей, Элизабет затаила дыхание. Металлический голос называл участников, занявших четвертое и пятое места.

Последним на пляже появились Сонни и Билл. Оба, совершенно обессиленные, стали медленно стягивать с себя мокрые костюмы.

— Третье место, набрав сто восемьдесят очков, занял Гэри Уоллес, — Короткие аплодисменты и тишина.

— Второе место, набрав двести тридцать очков занял.. — скрежетал микрофон, и скрежет царапал натянутые до предела нервы Элизабет, — Сонни Кэллаган! Чемпионом с минимальным преимуществом стал Билл Чейз, набравший двести тридцать шесть очков!

Зрители взвыли от восторга. В следующий миг победитель и его серфер взлетели над головами болельщиков Билл не любил оказываться в центре внимания, но сегодня был его день, и, улыбаясь во весь рот, он торжествующе вскинул кулак. Уинстон Эгберг водрузил ему на голову корону из водорослей, а незнакомый Элизабет темноволосый парень поливал его пивом. Билл выхватил у него пенящуюся банку и пил, запрокинув голову.

— Назови свою статью «Рокки из морских глубин», — предложила Инид, с аппетитом кусая принесенный из дома бутерброд гигантских размеров.

— У меня есть название, — Элизабет протянула блокнот. «Билл — победил».

— Неплохо, — одобрил Тодд. — Мне нравится.

В это время у спасательной станции разгорелась перебранка между Сонни и судьями. «Неспортивное поведение», — пометила в блокноте Элизабет, От спокойствия светловолосого Аполлона не осталось и следа. Лила и та утратила к нему интерес Присоединившись к толпе болельщиков, она славила Билла, точно ни на минуту не сомневалась, что победа достанется ему.

Появилась Кара.

— Где Джессика? — спросила она. — Я ее повсюду ищу. Ее нет с вами?

— Дома сидит, заболела, — ответила Элизабет.

— Что-нибудь серьезное?

— Да нет, пустяки. Крапивой обожглась. Элизабет умолчала, что в заросли крапивы сестра угодила, блуждая по лесу, когда убежала от Скотта.

— Жаль, очень жаль. — Лицо Кары изобразило живейшее участие. — Она так хотела пойти! Теперь пропустит пикник да и вообще весь праздник. Могу себе представить, каково ей сейчас!

— Да, ей не повезло, — Элизабет с трудом удержалась от улыбки, вспоминая, как Джессика выла от ярости, обнаружив, что небольшая сыпь, мучившая ее неделю, превратилась в огромные красные волдыри. Элизабет с удивлением отметила, что не испытывает к сестре особой жалости! Должна же она понести хоть какое-то наказание.

Она вспомнила, как мама удивленно качала головой: «Боже» мой, Джессика! Где тебя угораздило…»

Глава 17

— Насытилась? — Тодд обнял Элизабет и притянул ее к себе. Они стояли у костра, в котором потрескивали сухие поленья, и смотрели на огонь.

— Еще кусочек съем и лопну, — она прижалась к плечу Тодда, слизывая с палочки остатки подрумяненной в костре пастилы.

Удивительно, но еще час назад она так хотела есть, что уничтожила пару бутербродов с горячими сосисками и внушительную порцию картошки со свеклой.

— Могу поверить, — кивнул Тодд. — Не помню, когда я в последний раз столько съел. Рождество и День Благодарения[2], конечно, не в счет.

Их губы сблизились. Элизабет вдохнула запах дыма и ощутила сладость пастилы на губах Тодда. Поцелуй был упоительно долог. Тодд горячей ладонью ласково гладил ее по спине. Еще несколько парочек сидели у костра в обнимку, накинув на плечи одеяла, но Элизабет вдруг стало неловко. Она отстранила лицо и прижалась головой к его плечу.

Тодд прочитал ее мысли.

— Жаль, что мы не одни, — тихо сказал он. — Было бы здорово — только ты и я.

— Да. Тодд, — шепнула она в ответ.

— Давай в следующую субботу поедем на пикник, — предложил он. — Вдвоем. Я знаю хорошее местечко на берегу, где можно побыть одним. Это частное владение, но у друга моей тетки есть ключи от ворот.

— Конечно, поедем, — согласилась Элизабет.

— Вот и хорошо. В пятницу я наконец забираю мотоцикл. Немного терпения и ты его увидишь. Я заказал второй шлем для тебя, Лиз!

Элизабет вся сжалась;

— Тодд, я…

— Знаю, Лиз, — прервал ее Тодд. — Послушай, все немного нервничают, когда первый раз садятся на мотоцикл. Не волнуйся, привыкнешь!

— Понимаешь, Тодд, я не боюсь!

Элизабет отодвинулась от него и села, обхватив колени руками. Как ему сказать? Она все откладывала этот разговор, и вот наступил миг расплаты, — Тогда в чем дело? — Тодд смотрел на нее в упор.

— Я.

Ее спасло появление Кена Мэтьюза и его маленькой рыжей подружки Джулии Портер, Эти двое подошли к ним в поисках открывалки.

— Нашу один растяпа посеял на пляже, — объяснил Кен. — Сейчас ищет в песке, да так, будто хочет прорыть дыру до Китая.

Элизабет рассмеялась:

— Пожелайте ему от нас удачи. Угощайтесь пастилой. Я на нее больше смотреть не могу. Наелась на всю жизнь.

— Спасибо, — футболист Кен натренированным движением поймал брошенный ему пакет. — Наш приятель Уинстон, тот, кто потерял открывалку, забыл дома и сумку с едой.

— Наш привет Уинстону, — преувеличенно серьезный тон Тодда вызвал взрыв хохота всех, кто знал, как рассеян порой бывает Уинстон Эгберг.

Кто-то включил приемник, и плавная мелодия заструилась в теплом ночном воздухе. Неподалеку Джордж и Инид, прижавшись друг к другу под одеялом, о чем-то беседовали вполголоса.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});