Рейтинговые книги
Читем онлайн Чёрный ураган - Лев Рубинштейн

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 46

Откуда он знает? Кто мог ему сказать?

Ответ был простой: Сэм Грин, проповедник.

«Если понадобится помощь…» Пинч жил в полумиле от Бактауна, на ферме, если можно назвать фермой дощатое строение, похожее на сарай.

А может быть, он нарочно сказал? Дигби Пинч когда-то водил дружбу с рыжей миссис Сьюзен, которую Хэт запомнила на всю жизнь. Наверное, у него есть знакомые среди белых лодырей, которые пьянствуют в Бактауне, ожидая любого заработка. Они не упустят случая привести к хозяину беглую рабыню и получить за это по доллару на выпивку.

«Если понадобится помощь…» Без помощи отсюда не уйдёшь. Кто-то помог Сэму Грину-младшему, и вот он на свободе.

Надо идти на риск.

Но для бежавшей негритянки риск — это собачьи клыки, потом воловья плеть, потом буква «Б» («беглая»), выжженная калёным железом на плече, и, наконец, медленная смерть на хлопковом поле или в сарае, на охапке соломы…

Если есть оружие, можно защищаться, а последнюю пулю пустить в себя. Но оружия нет.

Вечером у Хэт был такой странный вид, что беспечный Джон удивился.

— Что это ты на месте не сидишь, Хэт? — сказал он, глядя на неё подозрительно.

— Разве я не сижу на месте?

— Ты уже шестой раз уносишь сковородку и приносишь её обратно. О чём ты думаешь?

— Джон, — сказала Хэт своим хриплым голосом, — я буду свободной.

Джон рассмеялся:

— Ты договорилась с хозяином о выкупе? А деньги нашла в дупле?

— Нет. Я хочу уйти на Север, в Пенсильванию.

— Ты окончательно рехнулась! Как ты туда доберёшься?

— Я найду дорогу. Джон, пойдём вместе!

Джон Табмен фыркнул:

— Я тебе сто раз говорил, что мне и здесь не худо. Я не раб, а свободный негр, и мне нет смысла блуждать по лесам с беглой рабыней. Овчарки отличают чёрного от белого, но свободного от несвободного им не отличить.

— Хорошо, тогда я уйду, а ты приезжай за мной.

— Никуда ты не уйдёшь, — раздражённо проговорил Джон. — Ты жена Джона Табмена и должна быть при муже.

— А если я всё-таки уйду?

Джон так ударил по струнам банджо, что маленький инструмент загудел, как жестяная банка.

— Ты не уйдёшь!

— Джон!..

— Я поговорю с хозяином. Я скажу ему, что Гарриет Табмен собирается улизнуть. Я это сделаю завтра же утром.

Джон подхватил банджо и ушёл в хижину. Они поужинали молча, впервые за всё время. Потом Джон улёгся спать.

Хэт мыла посуду, искоса поглядывая на мужа. Он заснул было, затем открыл глаза, приподнялся на локте и, убедившись в том, что жена на месте, свалился на подушку и натянул одеяло на ухо. Через несколько минут он стал посвистывать носом. Хэт знала, что теперь его и гром не разбудит.

Было ещё сравнительно рано. Негры ужинали на порогах своих хижин, а в большом доме только кончали доить коров. Она посмотрела кругом.

Ей хотелось увидеться с кем-нибудь из своих, может быть в последний раз, но она решила не беспокоить родителей. В большом доме служила на кухне её младшая сестра Мэри. Хэт пошла в большой дом. Она никогда ещё не чувствовала себя такой одинокой, как в тот вечер. Кто-то должен был знать и передать старикам и Джону…

Да, ведь из-за Джона она не могла больше оставаться в посёлке! «Завтра же утром», — он сказал. Правда, у Джона настроение могло измениться четырежды за одно утро, но если он расскажет Томпсону…

Застучали копыта, и на каштановой аллее, ведущей к большому дому, появился сам док Томпсон в широкополой шляпе с развевающимися по ветру бакенбардами. Увидев фигуру, крадущуюся по аллее, Томпсон машинально полез в карман за пистолетом. С некоторого времени мудрый доктор стал упражняться в стрельбе из «малого оружия».

Полевой негритянке не полагалось самовольно являться на кухню господского дома. Хэт повернула обратно и запела:

Колесница святая приедет за мной,  Я оставлю вас.В далёкой земле ждёт покой,  Я оставлю вас.Встретимся, братья, в далёкой земле,  В утренний час.За большой рекой, в предрассветной мгле,Я оставлю вас…

Хэт не раз пела эту песню, но никогда ещё она не звучала так величественно. Томпсон резким движением сдержал лошадь и обернулся. Не красота хриплого голоса Хэт и не мелодия самой песни заставили его остановиться. В этой песне звучали и вызов и угроза.

— Проклятые чёрные обезьяны, — процедил сквозь зубы доктор, но не двинулся с места, пока голос не замер вдалеке.

Хэт положила маисовую лепёшку и две солёные селёдки в косынку и потихоньку свернула старое одеяло. Всё это было связано верёвкой и надето на палку, которую она взвалила на плечо. Джон спал сладким сном.

Хэт посмотрела на него, шепнула:

— Прощай, Джон Табмен, — и вышла из хижины.

Ночь была тёмная, новолуние. В посёлке все уже спали, а за посёлком, возле дороги, как всегда, мерно поскрипывали на ветру сосны.

В последний раз посмотрела она на смутные очертания кривых и косых негритянских хибарок. Если она вернётся, то уже не рабыней Томпсона, а скрывающейся в лесах, осуждённой законом, но свободной воительницей.

С этой ночи началась её свобода, а может быть, приблизилась её смерть.

Лёгким, неслышным шагом прошла она две мили по пустынной дороге, но не на север, а по направлению к ферме Пинча. Всё её внимание, слух и зрение были напряжены. Малейший звук заставлял Хэт останавливаться и подыскивать место, куда бы скрыться, если кто-нибудь появится на дороге. Но не было никого.

В дощатой хижине Пинча светилось одно окно. Хэт подняла руку, чтобы постучать. Следующее мгновение решит, будет она жить или умрёт.

Она постучала. За дверью послышались тяжёлые шаги, и голос Пинча спросил:

— Кто там?

— Мне нужна помощь, — сказала Хэт.

Минута молчания, потом дверь отворилась. Пинч со свечой осмотрел беглянку и сказал:

— Хочешь пить?

— Нет, — ответила Хэт, — но я не знаю, что делать дальше.

— Еду взяла?

Хэт указала на свои припасы.

— Можешь пройти ещё десять миль до рассвета?

— Могу.

— Тогда оставаться здесь не имеет смысла. Слишком близко. Иди в лес, туда, где ты встретила Сэма Грина, проповедника.

— Ах, так это он вам сказал, масса Пинч?

— Да, но он ничего не знает про подземную дорогу. С прогалины начинается тропа для беглых негров. Ты узнаешь по крестикам, которые вырезаны на коре деревьев с северной стороны. Если не нащупаешь крестика, постарайся найти заросли мха. Он растёт на северной стороне ствола.

— Про мох я знаю, масса Пинч.

— А про Полярную звезду ты знаешь?

— Знаю.

— Старайся идти так, чтобы звезда была всегда перед тобой. Не теряй её из виду. Сейчас стоят ясные ночи. Перед тем как выйти на открытое место, остановись и подумай, с какой стороны тебя могут заметить и куда тебе скрыться…

— Я понимаю, масса Пинч.

— Если услышишь собачий лай, постарайся найти воду. Недавно были дожди, и есть ещё большие лужи. Пройди по воде, и собака временно потеряет след. Впрочем, у нас в графстве достаточно речек, прудов и протоков. В крайнем случае войди в воду по горло.

— Понимаю…

— У тебя слишком много примет, — задумчиво продолжал Пинч. — Шрам на лбу, спина в рубцах, да и по фигуре тебя можно отличить издали. Не носи поклажи на палке — так поступают все беглые негры. Я дам тебе ремень. Косынку надень на голову и закрой шрам. Садись здесь, переведи дух. Я сейчас принесу записку.

Пинч исчез. Хэт присела на скамейку. Она была возбуждена. Ей казалось, что она могла бы пройти не десять, а тридцать миль не останавливаясь. Это был первый порыв, который потом сменился холодным расчётом. Многие беглецы старались сразу же уйти подальше от плантации, теряли силы и брели днём по полям, где их быстро задерживали.

Пинч вернулся с двумя брезентовыми мешочками, ремнём, флягой и какой-то бумажкой, которую он тщательно свернул в трубочку.

— Спрячь её и береги. До рассвета ты должна перейти реку Чоптэнк — вброд, а не по мосту. На другом берегу реки, прямо против лесной опушки, стоит дом. Ты постучишь в дверь и скажешь, что ты от Пинча из графства Дорчестер. Тебе откроют, и ты покажешь записку.

— Что это за дом, масса Пинч?

— Это станция подземной железной дороги. Хозяин этого дома — начальник станции.

— А вы, масса Пинч?

— Я агент подземки.

Хэт глубоко вздохнула. Так вот она, «подземка»! Она идёт по поверхности земли и ничего «железного» в ней нет, кроме воли и упорства «пассажиров» и храбрости «агентов»!

— Ты здесь задержалась, — беспокойно промолвил Пинч. — Каждая минута ночи дороже золотой монеты. День ничего не стоит. На твоём месте я выпил бы воды.

— А фляга?

— Там виски, и это на крайний случай.

Хэт сделала несколько глотков воды.

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 46
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Чёрный ураган - Лев Рубинштейн бесплатно.

Оставить комментарий