Послушание и наказание (СИ) - Худова Алена "Эра Фогель"

– То есть, – дрожащим голосом начала я, – Вы хотите сказать, что мне хочется, чтобы меня шлепали и засовывали…

– Ну-ну-ну, тише, – Декарт приставил большой палец к моим губам. – Ты опять все выворачиваешь наизнанку. Ты сама по себе робкая девушка в сексуальном плане, и чтобы ты смогла раскрыться тебе нужен такой секс, где это будет скорее игра, чем открытый акт. Вот смотри: сегодня у нас до секса не дошло, это в принципе было не сексом, а наказанием, но твое тело красноречиво говорило о том, что тебе все нравится. И расплакалась ты только потому, что восприняла игру всерьез. Осознала, что это приятно, хотя по твоим представлениям, это не должно быть таковым. Но я не сделал с тобой ничего плохого, кроме того, что прервал сессию и оставил тебя в таком незавершенном состоянии.

– Незавершенном? – с опаской переспросила я.

– Не бойся, – тихо проговорил он и склонился к моим губам. – Ты ведь мне доверяешь? Просто дай мне сделать тебе хорошо. Ни о чем не думай.

Глава 24

Декарт медленно сокращал дистанцию между нашими губами, а я затаила дыхание, вконец разволновавшись.

Сильные руки мужчины крепко сжимали мое тело, укутанное в одеяло, так что я не могла пошевелиться. Когда до полноценного поцелуя остался один миллиметр, Декарт притормозил, словно проверяя мою реакцию. Не подозревая о такой проверке, я закрыла глаза и непроизвольно потянулась за порцией ласк от моего Хозяина.

Мужчина улыбнулся, а в следующую секунду овладел моими губами. И хоть нежные речи Декарта растопили мое сердце и заставили меня полностью доверять его рукам. Но он воспользовался моей податливостью и буквально сцапал меня.

Я судорожно вдохнула и попробовала высвободиться из одеяла, но Декарт крепко сжимал меня в объятьях и все настойчивее терзал мои губы.

Я не была особо опытна в поцелуях, но, даже если бы и была, то мой опыт бы не имел значения. Декарт так распоряжался моими губами, словно и не ждал ответа на свой поцелуй. Он хотел именно владеть мной. И сейчас я как никогда почувствовала свое неравноправие.

Мне вновь стало страшно, но как-то пленительно страшно. Настолько пленительно, что я почувствовала, как налилась моя грудь.

Тем временем мужчина взял со стола пульт и нажал куда-то по направлении к окну. В тот же момент плотные светонепроницаемой жалюзи бесшумно опустились на окна, погрузив комнату во мрак.

Декарт просунул пальцы под мой ошейник и натянул его на мне. Мягкая кожа впилась мне в шею, но не затрудняла дыхание.

Декарт оторвался от моих губ, и я почувствовала, что они у меня распухли.

– Не бойся, – прошептал мне в губы мужчина, освобождая меня из одеяла. – Почувствуй в себе кошечку. Самочку. Желанную. Покорную. Верную. Не ограничивай себя. Позволь себе изнывать от желания ко мне, а своему телу истекать от готовности и нетерпения. Отдайся своим инстинктам и своему Хозяину.

Я закусила губу, заворожённая голосом Декарта и блеском его хищных глаз в темноте.

Возбуждение становилось невыносимым, и я сама высвободилась из одеяла.

– Встань на четвереньки, – приказал он, уложив меня на кровать. – Поближе к изголовью.

Я перевернулась и сделал так, как он сказал.

– Ещё ближе, – приказал Декарт и подтолкнул меня под ягодицы.

Я придвинулась ближе.

– Опусти лицо вниз, чтобы шея была прямой и длинной.

Я вновь подчинилась, чувствуя дрожь в руках и ногах.

Тогда Декарт склонился надо мной, собрал мои волосы и вдел их в широкое кольцо у изголовья.

Я не шелохнулась, хотя страх с каждой секундой все нарастал.

Мужчина несколько раз обмотал мои волосы по кольцу, затем снял со своих волос резинку и сцепил ею мои. А после снял с меня ободок, упавший мне на глаза.

– Будь собой, – низким голос произнес Декарт, прохаживаясь рукой по моим обнаженным ягодицам. – Делай и показывай только то, что чувствуешь. Ты полностью зависишь от меня, но ты и полностью свободна. Я ни в чем тебя не ограничил. Быть моей сабочкой – и есть самая большая свобода для тебя.

В этот момент, мужчина без предупреждения вошёл в мое лоно пальцами, и я дернулась. Вместе с этим я натянула себе этим волосы и корни приятно заныли от сладостной тянущей боли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Не хочу подготавливать тебя, – рыкнул он и до боли смял мои бедра.

Затем надавил мне на плечи, заставляя меня опуститься на локти. А в следующий момент он вошёл в меня плотью одним толчком.

Я зажмурилась и зашипела, стараясь привыкнуть к заполняющему меня ощущению. Но Декарт не стал ждать. Мужчина начал двигаться во мне, с каждым толчком притягивая меня к себе за бедра, отчего мои волосы натягивались и это заставляло меня просто дуреть от удовольствия.

Декарт двигался плавно, но с каждым толчком все неистовее овладевал мной, клеймил собой и лишал здравого рассудка.

Корни волос тянуло так приятно, что я едва могла открыть глаза, но пелена удовольствия так застила мне их, что я все равно ничего не различала в темноте.

Я заскулила в момент, когда Декарт был особенно груб, и сильнее склонила голову. Тогда мужчина склонился надо мной и сжал зубами мою шею.

Мурашки пронеслись по моим плечам вверх, по шее и закрылись в волосах, поднимая корни.

Я снова что-то проскулила и сжалась, не в силах вытерпеть это удовольствие.

Декарт сводит меня с ума.

Невыносимо!

Мужчина продолжал вбиваться в меня, держа зубами мою шею, а я чувствовала себя загнанной ланью в зубах матёрого тигра. Не вдохнуть, не пошевелиться, не освободиться. Но мне и не хотелось спастись. Мне хотелось стать полноценным обедом для моего Хозяина.

Тяжело дыша, я зашлась в стонах, не в силах больше держаться на ногах. И в этот момент обжигающая эйфория свела судорогой низ живота. Я замерла, потерявшись в пространстве, пока поток удовольствия обдавал меня горячей волной от живота до макушки.

Декарт тоже замер во мне, опалив шею горячим дыханием, а затем сменил укус на поцелуй.

Не в силах больше держаться на руках, я обмякла, ожидая, что сейчас повисну на этом самом кольце. Но Декарт бережно обхватил меня поперек груди, а затем принялся высвобождать меня.

Я же блаженно закрыла глаза и полностью расслабилась в руках моего Хозяина. Какое это приятное чувство: быть в руках этого мужчины и полностью зависеть от него!

Глава 25

Декарт чувственно гладил мне грудь и живот, пока я пыталась прогнать сонливость. Это помогло. Потому что как минимум я боялась еще одной сессии или близости с моим Хозяином. Конечно, Декарт и вправду позаботился о том, чтобы мне был хорошо… невыносимо хорошо, но все же впечатлений на сегодня мне явно достаточно.

Когда я устало открыла веки и взглянула в блестящие желтых глаза мужчины, он тут же сгреб меня с кровати и отнес в душ.

– Приведи себя в порядок, – мягко, но властно приказал он. – Ты должна одеться в то же самое, только в этот раз можешь надеть трусики. Я приму душ у себя и займусь ужином. Ужасно хочется есть.

Я согласно кивнула и вздохнула с облегчением, когда осталась одна.

Расслабив измученные мышцы под очень горячим душем, я наконец успокоилась и смогла взглянуть на ситуацию уже с другой стороны.

Да, такое жадное проявление страсти было незнакомым для меня чувством, но также я отметила, что я не изменяла сама себе. Я никого не строила из себя и не пыталась понравится Хозяину. Возможно, Декарт прав, и мне в самом деле подходит подобный род сексуальных отношений?

Да, я была не девственницей в момент первой близости с Декартом, но и не могла заявить на тот момент, что первый сексуальный опыт принес мне удовольствие. Мне было до ужаса стыдно и неловко. Я чувствовала себя некрасивой, неуклюжей и полнейшим деревом в постели. Думаю, мой партнер подумал обо мне то же самое.

Однако с Декартом мне и вправду было легко раскрываться в этом плане. Сегодня произошла моя вторая близость с ним и я была близка к чувству обожания моего Хозяина. Он и вправду был со мной таким внимательным, чутким, терпеливым, но и в то же время уверенным, сильным и по-хорошему напористым.