Последний паладин - Александр Горобец

Боец начал приходить в себя и когда открыл глаза, Китяж демонстративно встал, взял сына за плечо и ласково сказал:

— Пойдем, сынок обедать.

— Пап, а с этим, — Данила старался подыграть отцу и кивнул в сторону десантника, — с ним, что будем делать?

— А его приготовим на ужин, — совершено серьезно ответил Китяж, — Он чистенький, не радиоактивный. Видал, какой у него комбез? — Тяжин кивнул в сторону лежащего на полу ОЗК, — С таким ни какая радиация не страшна. Да и мяса в нем много. Смотри, какой он раскаченный, — десантник в ужасе округлил глаза и дергаясь на стуле попытался что-то промычать, — Ладно, сынок, пойдем обедать. Оставим несчастного, Ему ещё о многом надо подумать.

Закинув на плечо вещмешок и взяв левую руку автомат, Кирилл демонстративно обнял сына за шею и пошел в коридор. У Даньки, от смеха брызнули слезы, но он держался, что бы не расхохотаться в голос. Зайдя в «холодильник», Тяжин сделал рацию погромче и стал разбирать вещмешок.

— Даня, сооруди что-нибудь перекусить, а я пока трофеи разберу.

Из вещмешка на свет божий появились четыре рожка к автомату, две гранаты РГО, две МОН-50, взрыватели различной инициации к минам, фляга со спиртом, походная аптечка, алюминиевая кружка, шесть таблеток сухого горючего и два обеда автономного подогрева. Улов был более чем прекрасный. «Ищущий, да обрящет!» Китяж явно был доволен.

Сев на «спинку» дивана, он взглянул на сына, который разогревал на свечке тушёнку. На самом деле, есть Тяжину не хотелось, поэтому он сказал сыну:

— Боец Тяжин. Приступить к приему пищи.

— Есть! — Даня наигранно вытянулся и тут же, с помощью своего ножа, принялся вытаскивать на хлеб куски мяса.

На улице послышались выстрелы. Сначала одиночные, а потом и очереди. Рация, дремавшая все это время на столе, вдруг зашипела. Китяж сделал звук по громче и начал слушать:

— Группам доложить о готовности.

— Я — Группа «Анна», загрузка гражданских завершена, потерь среди личного состава нет. Жду приказа на отправку.

— Я — Группа «Бэлла», гражданских с ВОГа загрузил, потерь не имею. Жду свистка.

— Я — Группа «Вера», загрузку из бомбоубежища?3 закончу через пять минут, наблюдаю большую активность «пораженных». Веду бой. Потерь нет.

— Я — Группа «Галина», загрузку у школы? 638 закончил, потерь не имею. К отправке готов.

— Я — Большой Папа, группе «Вера». Поторопитесь! Зачистку территории от поражённых закончат группы «Диана» и «Елена». Отправка через три минуты. Автобусы сопровождаем. Закругляемся, девочки. Точка выхода на фильтре. Конец связи.

От услышанного Тяжина перекосило. То есть, по решению какого-то большого Папы он, да что там он, все спасшиеся, отныне — «пораженные»! Ха, почти как — «прокаженные». Как все по военному. Все чётко, точно, лаконично… И мерзко!!!

* * *

Десантнику в соседней подсобке явно не хотелось стать «ужином». Через открытую дверь «холодильника», из коридора, доносилось ярко выраженное мычание пленника. Кузнецов цеплялся за жизнь. Он был молод, силен и красив. Девчонки на улице замирали, когда он, при параде, выходил в увольнение. И если бы этот громила, с рожей маньяка, который его сюда притащил, дал ему хоть шанс, то Кузнецов показал бы ему, на что способен взбешенный Русский десантник! Нет, нету у Кузнецова шанса. Не дал ему гад показать себя. Связал грамотно. А ещё противогаз снял, идиот! Не встанет теперь… А может, встанет… Сейчас медицина не такое подымает… Главное выбраться… Но как??? Если бы не серьезный взгляд мальчишки, Кузнецов подумал бы, что громила шутит, а тут… Нет… Не может быть!!! Мальчишка не может так виртуозно врать…

* * *

За стеной заработал четырехствольный ГШГ. После услышанного по рации Китяж понимал, что этот пулемет сейчас уничтожает ни в чем не виноватых людей. Люди, услышав шум техники, надеялись на спасение. Шум принёс им надежду на то, что всё позади, что сейчас их эвакуируют, спасут из этого ада. Люди выскакивали из подвалов и видели солдат. Своих солдат. Люди с молоком матери впитали простую житейскую истину — СОЛДАТ РЕБЁНКА НЕ ОБИДИТ. Они выходили из подвалов и получали пулю. И неважно было пуле, в кого она попадёт. В старика или в молодую беременную женщину, которая держала за руку трех летнего сына. Пуля, она ведь — дура…

* * *

Китяж взял ремень для правки бритвы и направился к пленному. Зайдя в подсобку, он демонстративно, глядя Кузнецов в глаза, достал кинжал и начал медленно его править.

— Кузнецов… Кузнецов, где ты шаришься?… Почему нет на посту???… Кузнецов, твою мать!!! Ответь по вну… — Китяж отключил орущую рацию и отсоединил аккумулятор. Сто процентов, десантники начнут искать своего пропавшего бойца, и тогда…

Тогда они просканируют эфир и засекут искажения волны, оставляемые приемником рации. Засекут, запеленгуют и придут сюда, в подвал, освобождать своего товарища. А их с Данилой зарежут, как свиней. Это, в лучшем случае. Мертвые, не кусаются… Китяж спрятал кинжал и вернулся в «холодильник» Там он взял спинку от дивана и пошел баррикадировать дверь. Большой кусок арматуры он вставил в ручку и повернул его параллельно полу. Арматура по ширине была как раз, и встала как влитая, захватив косяк двери с обеих сторон. Дальше встала спинка дивана, под острым углом, упершись в арматуру. Теперь дверь нельзя было ни дернуть, и высадить плечом внутрь. Хотя, дверь можно было и взорвать…

Дальше, в «Золотую кладовую». Возможно, если их найдут, в подвал пустят газ, а по сему надо было подобрать Даниле противогаз. Найдя размер?1, и прикрутив к нему банку фильтра, Китяж зашел в «холодильник» и протянул Даниле готовый противогаз.

— В случае чего, надевай быстро. И не забудь вытащить заглушку из фильтра. Хотя давай я сам тебе ее вытащу.

И тут, наверху раздался шум. Китяж взял в одну руку автомат, в другую сына и задув свечку, они, на цыпочках прошли к пленнику. Тот тоже услышал шум наверху и активизировал попытки мычать громче, но рукоятка кинжала быстро нашла его затылок, и десантник снова заснул минут на пятнадцать. Китяж шёпотом спросил сына:

— Ты такое уже слышал?

— Да, папа, — Данила кивнул и продолжал шептать, — первый раз, когда ты ушел, а второй, перед тем как ты…

Но Тяжин не дал ему договорить и зажал ладошкой рот. Затем отпустил и прижал указательный палец к его губам. На лестнице послышался хруст строительного мусора, под тяжелыми ботинками, а потом дверь дернули на себя. Затем сильнее. Арматура ни давала шанса открыть дверь. Затем дверь попытались высадить плечом. Спинка дивана тоже не подвела. За дверью щёлкнул затвор и Тяжин зажал сыну рот ещё сильнее, Короткая очередь ударила в непреступную дверь и Китяж услышал как кафель к элеватора осколками сыпется на пол.

— Да завалено там, — послышался глухой голос за дверью. ППМ-88 был оборудован звукоотражающей мембраной, на манер обыкновенного динамика и Китяж по достоинству оценил эту функцию у противогаза.

Сквозь дверь ударили четыре лучика от фонаря. Тот, кто находился за дверью, явно пытался заглянуть внутрь хотя бы через пулевое отверстие.

— Может гранатой, — голос за дверью не унимался. Второй голос ответил что-то не членораздельное и тот, что был за дверью, обиженно ответил:

— Ладно, сейчас пойдем. Дай, хоть растяжку поставлю. — После этих слов за дверью началась возня и посторонние шумовые эффекты, которые стихли минут через пять.

Китяж и Данила сидели не шевелясь ещё пять минут, а вот их пленник, очнулся и попытался снова замычать, но кинжал, мгновенно оказался у его горла и десантник понял — с ним не шутят, поэтому лучше помолчать.

— Сиди, сука, и не рыпайся. — шепнул Китяж Кузнецову, — а то башку отрежу. Понял?

Десантник кивнул головой, дескать «Понял» и Тяжин убрал кинжал. На улице остановился БТР и через тридцать секунд дал газу и начал быстро удаляться. Но Тяжин решил проверить, ушли ли незваные гости. Знаком, он приказал сыну оставаться на месте, а сам на цыпочках пошел к двери. За дверью явно было пусто, если, конечно, стоявший там не научился задерживать дыхание на пять минут. Нет. За дверью, явно никого не было.

Уже нормальным, ровным шагом, Кирилл прошел мимо подсобки с пленником и вернулся туда с фонариком, посветив прямо десантнику в глаза. Кузнецов попытался отвернуть лицо от слепящего фонарика и закрыл глаза, но Данила долбанул по стулу ногой и заорал пленнику прямо в ухо:

— Ровно сиди, гад! В глаза смотреть, кому сказал!!! — Сын явно хотел произвести на Кирилла впечатление и показать, что он, дескать, тоже — крутой. Оказалось, что не крутой. Крутой, на самом деле, песни пишет.

Отец не оценил рвения Данилы и дал сыну хорошую затрещину.

— За что? — Данька надув губы исподлобья посмотрел на отца и стал тереть ушибленный затылок.

— За то! За то, что Венская конвенция запрещает оказывать на пленного психологическое давление, — ответил Китяж и посмотрел на пленника, — Зарезать — пожалуйста. Но, чтобы давление? Ни в коем случае.