Малиновка поёт лишь о любви... (СИ) - Лакомка Ната

- Да, наверное, - ответил Рик.

Странный ответ. Дьюлла нахмурилась – она что-то не то сказала? Или Рик не хочет говорить о своем горе? Да, конечно, она разбередила только что зарубцевавшуюся рану, полезла с расспросами туда, куда не просили.

- Я не хотела огорчить тебя, - произнесла она покаянно. – Прости…

- Ты не огорчила, - он покачал головой, но не смотрел на нее, отчего Дьюлла почувствовала себя еще больше виноватой.

Сцепив руки, она не знала, чем загладить вину. Рик повернул голову, взгляды их встретились, и Дьюлла, повинуясь порыву, бросилась кузену на шею.

- Ну что такое, малышка? – изумился Рик, обняв ее за талию, и в его объятиях Дьюлла почувствовала себя пташкой, которую пригрели сильные, добрые руки.

Они провели в дороге несколько удивительно беззаботных и счастливых дней, и каждое утро Дьюлла вскакивала чуть свет, готовая петь, как ее тезка-птаха, во весь голос. Еще большую радость  принесло то, что она узнала местность – именно этой дорогой милорд Босвел вез ее в Свон. Рик распорядился расспрашивать всех местных, и вскоре они нашли деревню, а затем и хижину, в которой прошли детские годы Дьюллы. Но здесь их ждало разочарование – хижина оказалась пустой, а матушка Зайчиха пропала без следа. Единственным утешением для девушки было то, что со слов деревенских, ушла травозная сама, а значит, была жива и здорова, но вот куда она отправилась – не знал никто.

Они с Риком целый день бродили в лесу, и Дьюлла показывала кузену знакомые тропки, водопад, в котором любила купаться, и лисью нору, и дупло с дикими пчелами, откуда воровала мед.

- Останемся здесь на несколько дней, если хочешь? – предложил Рик, и Дьюлла чуть снова не расплакалась.

Конечно, ей ужасно хотелось задержаться. И не только чтобы побродить по знакомым местам. Вдруг матушка Зайчиха  где-то поблизости? Она узнает, что Дьюлла приехала, что ищет ее, и придет…

На ночь они устроились в гостином дворе «Лесной приют». Комнаты были не слишком удобными, но чистыми, и Дьюлла, еще полгода назад жившей в лачуге, не испытывала никакой неловкости, хотя сопровождавшие ее три горничные все время стенали по поводу жестких матрасов и отсутствия удобств. В конце концов Дьюлла упросила Рика отправить их в ближайший город, чтобы забрать на обратном пути.

- Они надоели мне, как стая лесных котов в марте, - говорила она брату, - мяукают так же надоедливо и пронзительно! Я спать не могу, когда они рядом! – она убедила Рика, что прекрасно обойдется без горничных, и что это будет даже приятно – отдохнуть от постоянной опеки.

Девицы были отправлены, и она в тот же вечер перетащила на свою постель подушки со всех кроватей и устроилась по-королевски.

Прошел день, второй, но матушка Зайчиха не появлялась. Дьюлла грустила, но не слишком. Такова жизнь – она потеряла кормилицу, а Рик потерял брата и отца. Ему хуже, чем ей. Но небеса поступили справедливо – теперь у нее есть брат, и все потери кажутся не такими уж страшными.

В тот вечер они поздно поужинали, долго сидели в комнате Дьюллы, разговаривая ни о чем. Рик был рассеян, и Дьюлла приписала это усталости. Он был ранен, король отправил его в провинцию поправлять здоровье, но ради нее он отправился в такое далекое путешествие.

- Иди-ка спать, - сказала она, обнимая Рика, сидевшего на краю ее постели. – И давай завтра отправимся домой. Не думаю, что матушка Зайчиха вернется сюда, если ее не видели здесь уже столько времени.

- Уверена? – спросил он, погладив ее по щеке.

- Да, - Дьюлла со вздохом положила голову ему на плечо. – Вернемся домой, я соскучилась по нашему лесу, и по Мартину. Представляешь, как он обрадуется, когда нас увидит?

Они распрощались, Дьюлла заперла за Риком дверь, переоделась в ночную рубашку и нырнула под одеяло. Сон пришел быстро, и Дьюлле снилось, как она бежит по лесной тропе от Свона к озеру Чаши. Бежит так легко, что время от времени взлетает, как птица. «Рик! Я умею летать!» - хочет крикнуть она, но поему-то не может произнести ни слова.

Дьюлла проснулась в холодном поту, не понимая, что так напугало ее. Она не была немой – нет-нет! Но откуда этот ужасный страх? Скрипнула половица, и Дьюлла подскочила в постели. Ах, зачем она загасила свечу?!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Кто здесь? – пискнула она, и в тот же миг возле постели выросла черная фигура, а рядом – еще одна.

По какому-то волшебному наитию Дьюлла отпрянула к стене, и очень вовремя – потому что что-то холодное коснулось плеча, а затем пришла боль – резкая, пронзительная. Дьюлла закричала во всю силу легких и скатилась на ту сторону кровати, ударившись локтем. Она не стала медлить и заползла под кровать, не преставая звать на помощь.

Кто-то злобно пыхтел, пытаясь достать ее из-под кровати, и уже раздался треск ткани, когда подол рубашки пропорол нож. Плечу было горячо и липко, и Дьюлла завизжала, понимая, что ее пытаются убить.

- Рик! Рик!! – закричала она в отчаянье – и чудо произошло!

Дьюлла услышала судорожный стон, и что-то тяжелое упало совсем рядом с кроватью. Потом короткая схватка в темноте – и еще один стон, а потом раздался голос Рика – испуганный, дрожащий:

- Дьюлла? Ты цела?

В комнату вбежали заспанные слуги, у одного был факел, и Дьюлла увидела два лежащих на полу тела – мужчины, одетые в черное. Она проворной мышкой выскользнула из своего укрытия и бросилась на шею Рику, тот медленно обнял ее и бросил окровавленный кинжал.

- Уйдем отсюда поскорее, - убедившись, что с сестрой все в порядке, он заговорил уже спокойнее, и Дьюлла готова была поклясться, что страх в его голосе ей почудился.

Какой страх?! Ее Рик бесстрашен, как рыцарь Львиное Сердце из старинной баллады!

 - Разберитесь, кто осмелился напасть на леди, - говорил между тем Рик, уже чеканя слова, - кто проспал, и найдите хозяина. Пусть расскажет, как это он беспокоится о своих постояльцах.

Дьюлла уткнулась лицом Рику в грудь, чтобы не видеть больше трупы. И хотя она вполне могла идти сама, она не стала противиться, когда кузен подхватил ее на руки и понес в свою комнату.

- Ты один справился с двумя, - прошептала девушка, обнимая его за шею. – И в темноте! О, Рик! Я так испугалась!..

- Это я виноват, - ответил он, прижимая ее к себе, и Дьюлла после пережитого ужаса чувствовала себя на седьмом небе от счастья. – Нельзя было оставлять тебя одну. Я должен был больше побеспокоиться о твоей безопасности.

- Но теперь все позади, - сказала она. – Ты спас меня, пришел на помощь, как благородный рыцарь к леди Розамунде! Помнишь, мы читали балладу? Какое счастье, что ты рядом…

В объятиях брата было так сладко, так спокойно, что Дьюлла не удержалась и поцеловала его плечо у основания шеи, ощущая губами тепло его кожи, чувствуя запах его тела и мускусных духов. Да, именно так должны пахнуть отважные благородные рыцари! И она поцеловала кузена еще раз, и еще.

14. Невинные поцелуи и опасные тайны (часть первая)

Держать в объятиях богиню красоты, которая покрывает тебя поцелуями – это было слишком для бедняги Рика. Кровь застучала в висках и не только там. Зацеловать ее в ответ, унести в кровать, а там…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Дьюлла… - произнес Рик сдавленно, словно ему внезапно не хватило воздуха для дыхания.

- Что? Ты не ранен? – испуганно спросила девушка, вскидывая голову.

И в это время небеса проявили несказанное милосердие к рыцарю, который готов был уже поступиться рыцарскими принципами – Рик увидел кровь на плече своей прекрасной феи.

- У тебя кровь! Это ты ранена! – он поспешно внес Дьюллу в комнату, усадил в кресло и достал из дорожной сумки бинты и баночку с мазью – все нарочито четкими, резкими движениями, хотя самого так и сотрясала дрожь, стоило только вспомнить прикосновение нежных девичьих губ. Она целовала его, обнимала – и это было греховно, но сладостно, и так хотелось повторения.