Пять баксов для доктора Брауна. Книга 5 - М. Маллоу

— Это она! Головомол… головомол… головоломка! — выговорил Д.Э. Саммерс, пробираясь на пассажирское сиденье графского «Делоне».

В их распоряжении оставалось всего несколько секунд: двери уже сотрясались. Дюк лихорадочно крутил ручку под вой ветра и грохот из хлева.

— Идиот! — разозлился он. — Хоть здесь-то не умничать можешь?

— Не могу, — Д.Э. держался за бок, согнувшись, как если бы его мучил запор, но все-таки наставительно потряс перчаткой. — Головоломка работает. Она работает, понимаешь?

— Я понимаю, что ты рехнулся!

— Я рехнулся? — возмутился Джейк. — Я? Да в ней все! Все, понимаешь? Даже вожжи! И если даже они пригодились, то это значит…

Но тут авто с ревом рванул вперед, Дюк хлопнул дверцей, крикнул: «Заткнись!», и за роскошным графским экипажем со стуком и грохотом поволоклась замечательная машина компании «Форд-Мотор».

Двое джентльменов привязали ее вожжами. Они не могли позволить себе улик.

Шутки кончились

— Удивительная страна, — сказал М.Р. Маллоу уже в поезде, когда то, что осталось от «Модель-Т» погрузили в багажное отделение, а двоим джентльменам вручили билеты стоимостью вместо пятидесяти копеек в один рубль. — Удивительная. Деньги на месте. Паспорта на месте. Часы — и те не тронули.

— Часы все равно искупались, — меланхолично возразил компаньону Д.Э. Саммерс.

— Знаешь, ничего странного, — продолжал Дюк. — Селяне наши небось ученые: сегодня посмотришь, что у иностранца в карманах интересного, а завтра тебя в Сибирь сошлют.

— Сибирь? — повторил Д.Э. — Что ты ко мне прицепился со своей Сибирью?

— Как пить дать Сибирь, — подтвердил компаньон.

— Это вы почему так думаете, сэр? Боитесь, что граф наябедничает?

— Ну что вы, сэр, что я, идиот, что ли? Не с руки графу про такое ябедничать. Плохо другое. Собственно, компаньон, плохо все.

И тут его мысли приняли другой оборот.

— Сэр, а вам не кажется, что Сибирь — отличное место? Как раз подойдет для того, чтобы спрятаться от Форда. От Фриде… От английского посла, кстати.

— Теперь и граф не остановится ни перед чем, — мрачно заметил Д.Э. Саммерс. — Тухлое дело.

Он машинально похлопал по карманам, в которых лежали сигареты. Сигареты успели подсохнуть, но курить их теперь было сущим мучением.

— Что же, — спросил Маллоу, — теперь граф, как вы думаете? Неужели никаких шансов?

— Все, что угодно. Шутки кончились. Мордвинову теперь неважен исход гонки. Он знает наш истинный маршрут. Он сделает все, чтобы нас утопить. Так что, может быть, ваши соображения насчет Сибири… как тебе рудники, нравятся?

— Рудники? — задумчиво произнес Дюк. — А ты не помнишь, случайно, какие? Мне так, прикинуть возможности.

— Ну, в Сибири всяких рудников достаточно, — не менее задумчиво проговорил Джейк. — Это богатое место. Почти, как…

Глаза М.Р. Маллоу загорелись.

— Почти, как Клондайк! Ну, что же. Если загремим на рудники, будем считать, что это к лучшему. Во всем, сэр, надо видеть лучшее!

Согласно замерам, проведенным по дороге из Риги в Петербург, выходило, что до следующей станции — около получаса. Однако, эти полчаса все никак не проходили. В момент, когда М.Р. Маллоу пришел к выводу, что произошла ужасная ошибка, поезд дал сигнал, останавливаясь.

«Псковъ» — сообщали медные буквы над входом в вокзал.

* * *

Восторгов ждал на станции.

— За один галлон газолина, да за двадцать галлонов vodka, да за сена полтора пуда, — сказал он, с довольным видом, снимая rogozha, прикрывавшую все это богатство, которое он привез на санях. Сани управлялись темным, распространяющим теплую вонь, кулем-mouzhik. — И немножко овса. Пожалуйте пятьдесят рублей. Что вы так смотрите? Ладно-ладно, я все понял. Тридцать пять!

— Что за черт! — возмутился М.Р. — Кто вам дал право распоряжаться? Вы что, от vodka рехнулись?

Но репортер сделал ему пальцами «олл райт». На руке у него была теплая рукавица. А двое джентльменов могли теперь позволить себе в дорогу только четыре круга страшной колбасы «Osobaya» по пять копеек штука.

— Слушайте меня, я знаю, что говорю! — поучал репортер. — Водка — самая главная в России мудрость, без нее вы не сделаете ничего!

— Милейший, — сказал ему Д.Э. Саммерс, — сейчас я прощу вам эти двадцать галлонов и это сено. Можете им закусить. Я даже подарю вам еще полтора пуда — если мы победим. Но если у нас по вашей милости не хватит газолина, мы позаботимся, чтобы вы составили нам компанию в Сибири, и там вы будете жрать сено до конца своих дней!

— О-го-го! — вскричал репортер весело и хлопнул его по груди. — Вот это разговор!

— Хватит глумиться. Мы еще не проиграли. Еще и авто, может, заведется.

— О Боже, Боже мой! Что за въедливый бэби! Дети мои, сейчас я научу вас самой главной русской мудрости. Она помогает даже в Сибири.

— Даже в Сибири? — заинтересовался М.Р. Маллоу.

— Да, это единственная здесь мудрость, кроме водки. У нас, у русских существует выражение: «Авось».

— Что же это? — спросили двое джентльменов.

В ответ на этот вопрос русский поднял глаза к небесам, улыбнулся и развел руками. Двое джентльменов осмотрели серые, темные, словно в сумерках, тучи.

— А, — сказал Д.Э. Саммерс, — я понял. Это кураж!

Репортер оказался прав. Авто завелся. В момент, когда русский доставил экипаж к шоссе, чтобы спустя несколько миль джентльмены могли отметиться у Технической Комиссии, в «Модели-Т» что-то треснуло, он скакнул вперед, покосился на правую сторону и остался стоять в таком виде, покуда одно из колес, обутых в лучшую резину фирмы «Данлоп» катилось в одиночестве, продавливая в снегу дорожку. Саммерс не стал вскакивать, кидаться смотреть, что случилось и проделывать тому подобные вещи. Он тоже покосился на правую сторону, уткнулся лбом в переднюю панель автомобиля и стал стучаться о нее головой. Делал он это до тех пор, пока М.Р. Маллоу не полез за пазуху. За пазухой у него была начатая бутылка. Саммерс выпрямился, отобрал бутылку, заткнул пробкой и сунул себе в карман.

— Эндрю, — сказал он с отвращением, — если вы, старый пропойца, не скажете сейчас, где здесь можно достать запасную ось, мы поедем на вас. Верхом.

На это репортер только расхохотался, показал пальцами «олл райт» и сказал несколько слов их вознице. Тот тоже как будто не удивился и достал из саней топор. Компаньоны переменились в лице. М.Р. полез за пазуху — там у него был «смит-и-вессон», пусть и совершенно бесполезный после купания. Д.Э. сунул руку между сиденьями — там лежал домкрат. Русский немедленно закивал, выставив вперед руки, и побежал по снегу. Сани он бросил. Тогда Д.Э. Саммерс обратил свои расстроенные чувства на репортера. Он вылез из машины и решительно направился к нему. Восторгов соскочил с саней и тоже побежал, но Саммерс успел вытянуть его по спине домкратом. Восторгов упал. М.Р. Маллоу растерянно наблюдал, как компаньон бросив, домкрат, сгребает газетчика за грудки, а тот отбивается ногами, пытаясь перевернуться на живот. Наконец, ему это удалось и он пополз, словно толстая гусеница. Но подняться не смог, потому что Д.Э. Саммерс догнал репортера, уселся на него верхом и сказал, что намерен таким способом продолжать гонку. Восторгов забрыкался. У него ничего не вышло. Наконец, репортер изловчился и укусил коммерсанта за ногу. За это Джейк сунул его лицом в снег. Восторгов встал на дыбы, но всадник остался на его спине, издавая вопли, которые считал ковбойскими. Родео продолжалось до тех пор, пока не вернулся русский. Он приветственно махал топором.