Космострим (СИ) - Гранд Надежда

На Роксе из всех троих бывал только Юрий. И наверняка знал, как на людей действует местный воздух. А заодно знал, где водятся местные. Опять засада. Теперь Артем сидел как на иголках. Он никогда раньше не сталкивался с такой подлостью, и теперь не знал, что делать. Он понимал, что за эти несколько часов тоже может случиться все что угодно.

Вдруг он заметил легкое движение слева. Автопилот! Юрий отключил автопилот!

— Ты что делаешь? — мгновенно вспылил Артем, выскакивая из-за пульта. — Зачем отключил автопилот?

— Ой, извини, я нечаянно, — наигранно улыбнулся Юрий.

— Пошел вон из-за пульта!

— Эй, ты чего? — возмутился курсант. — Это не твое место, где хочу, там и сижу!

Рэм и глазом моргнуть не успел, как два парня вцепились друг в друга, нанося удары почем зря. Юрий был гораздо выше пилота и выглядел мощнее, зато низкорослый Артем брал весом и энергией. Да и злости в этом парне было гораздо больше — он все никак не мог смириться с двуличностью напарника. Драка набирала обороты.

— Вы что делаете, перестаньте! — заорал Рэм, тоже вскакивая с места. Он немного растерялся: за драку в Академии наказывали строго. Конечно, он просто будет разнимать ребят, за это вроде не должны исключить. За этими мыслями он потерял пару секунд. И увидел, что автопилот все еще выключен, а вместе с ним отключилось и отклоняющее поле.

Он похолодел от ужаса: на такой скорости любой даже самый мелкий камень в космосе может существенно повредить обшивку. От столкновений спасала только программа отклоняющего поля. Но после отключения автопилота ее надо было настраивать заново, а сейчас никто об этом не побеспокоился. Рэм плюхнулся в кресло пилота, не обращая внимания на дерущихся позади напарников.

Он попытался включить автопилот или отклоняющее поле. Но система выдала информацию, что пульт заблокирован. Рэм застонал: Артем на этот раз все-таки поставил защиту, прежде чем бросится в драку. Рэм посмотрел на экран, который мигал красными точками приближающихся астероидов. Один был уже совсем близко.

— Артем! Юрка! Прекратите немедленно! Нам сейчас пипец будет! Астероиды летят, мать вашу! — он орал еще что-то, не в силах оторвать взгляд от уже опасно пищащих точек. Восприятие, как обычно ускорилось. — Артем! Как разблокировать пульт? — он понял, что им уже не успеть и рванул аварийную ручку над головой. По всему кораблю заорала сирена, а пульт управления автоматически разблокировался.

Рэм ударил по пульту, резко направив корабль вправо, и Перигелий дернулся в сторону. Огромный астероид пролетел совсем рядом, слегка чиркнув по обшивке острым камнем. Корабль развернуло в другую сторону и закружило вокруг своей оси. Центробежная сила раскидала дерущихся ребят в стороны и впечатала их в стены кабины. Они не могли оторваться от стены и что-то орали. Скорость вращения увеличивалась. Но Рэм уже был наготове. В его руках был пульт управления, и парень чувствовал себя в своей тарелке. Дать тягу на левый маневровый, погасить вращение, расчет траектории, увернуться от еще одной глыбы, включить отклоняющую программу, автопилот, готово. Он отвалился на спинку кресла, облегченно выдохнув.

Артем и Юрий, наконец, сползли со стен и проковыляли к своим креслам. Сирена на корабле прекратила выть. Но тут позади раздался звук гораздо опаснее.

— Что тут происходит? — орал ворвавшийся в кабину капитан корабля, осторожно придерживая руку. За его спиной стоял бортинженер, вытиравший кровь с рассеченного лба. Было заметно, что они оба сильно пострадали во время неожиданных кульбитов корабля.

Рэм вылез из-за пульта.

— Простите. Автопилот нечаянно отключился, я просто старался предотвратить попадание астероида в корабль, — он не хотел выдавать напарников, которые сейчас сидели тише воды ниже травы. Рэм понимал, что их уже ничто не спасет. Но пусть об их поведении капитан узнает не от него.

— Выключился, говоришь? — капитан внимательно посмотрел на курсанта. Он уже немного знал этого парня и понимал, что больше из него ничего не вытянуть. — Хорошо. Подождем до Земли. Все вон отсюда. Идите в командный пункт и пристегнитесь. Через полчаса заходим на посадку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Юрий выскочил из кабины первым. Артем медленно поплелся за ним.

— Я же предупреждал тебя! — горько сказал ему в коридоре Рэм.

— Я помню, — грустно кивнул Артем. — Спасибо тебе. Это я во всем виноват, не сдержался. Теперь меня исключат, и правильно сделают — нечего мне делать в космосе, не дорос еще. Подавай документы на мое место, ты реально крутой пилот. А Юрку теперь тоже исключат, ха!

Артем был прав. Когда многочисленные записи из корабля были расшифрованы на Земле, досталось всем. Капитана корабля и бортинженера уволили. Можно было сколько угодно недоумевать по поводу драки в кабине, вероятность которой стремилась к нулю. Тем более никто не мог предусмотреть коварного поведения Юрия. Но факт оставался фактом — за безопасность корабля отвечал капитан. А за поведение курсанта с инженерного факультета — бортинженер. При этом на борту не просто произошла безобразная драка, а пострадал сам корабль. Огромная царапина от астероида красноречиво свидетельствовала о неумелом управлении машиной и напоминала об опаснейшей ситуации, которая чудом не погубила весь экипаж.

Юрий и Артем были немедленно исключены из Академии без всякого права на восстановление. Единственный, кого наказание обошло стороной, был Рэм. Его поведение тоже не отличалось безукоризненностью. По инструкции он должен был вызвать капитана, а не садиться за пульт, да еще и подключаться к управлению. Но тут уж никто не осуждал студента — ведь в данной ситуации игнорирование правил спасло всем жизни. В прямом столкновении с астероидом от корабля осталась бы лишь пыль.

Рэм рассказывал об этом в соцсетях, поднимая себе рейтинг. А друг Ян открыто восхищался дружбой с героем. Он же потащил Рэма к ректору. Тот принял студента довольно приветливо.

— Так, принесли документы на летное? Отлично, отлично, мы вас ждали, — ректор улыбался в усы. К сожалению, его виртуальный рейтинг сильно пострадал из-за двух студентов, не прошедших практику. И он очень надеялся, что героический Рэм это как-то исправит. — Курсант Артем Тонев был отчислен, место освободилось. Но придется подождать — на его место не только ты подаешь заявление. Вас девять человек.

— А кто? — упавшим голосом спросил Рэм. Он не ожидал, что желающих окажется так много. Хотя чему тут удивляться? Факультет летной эксплуатации космических аппаратов считался самым престижным в Академии.

— Вот список, — ректор открыл файл на рабочем экране. Там высветились данные девяти студентов с краткой информацией о каждом и количеством баллов за экзамены. Ректор быстро отсканировал заявление Рэма, и список пополнился десятым студентом. Который сразу же возглавил таблицу. — Ваши баллы впечатляют, — хмыкнул ректор. Что ж, наверное, вас уже можно поздравить.

— Не надо заранее. Плохая примета, — улыбнулся Рэм. Он видел, что по баллам у него нет конкурентов. А его виртуальный рейтинг уже давно перевалил за сто тысяч.

— И это правильно. Официальный день зачисления пятого числа, это через неделю. Подойдете в приемную комиссию, получите направление.

— А как же практика? У меня следующий вылет через месяц.

— Думаю, вам уже не понадобится практика на этом факультете, правда? Советую подождать. Остальные ребята, претендующие на это место, тоже останутся на Земле до решения жюри. Потом тех, кто не пройдет, продолжат практику, это не проблема.

Рэм всю неделю провел как на иголках. Он постоянно открывал файл со списком, который висел в свободном доступе на сайте Академии. В сети его многие поддерживали, говорили, что он — единственный достойный кандидат. И ждали пятого числа, когда должно было состояться заседание комиссии по зачислению.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Пятого числа, в день заседания комиссии, у дверей приемной столпились все девять студентов, подававших заявление. Они неприязненно переглядывались, осознавая, что все являются конкурентами. Ян тоже пришел, в качестве моральной поддержки. Он верил, что друг, наконец, пройдет на нужный факультет, но хотел в этом убедиться лично. Вскоре дверь приемной открылась, и председатель приемной комиссии торжественно произнес: