Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нам тогда здорово помог Стас. Он специально прилетел из Голландии и привез с собой целые узлы для «Милашки». У себя в Голландии он открыл производство искусственных органов: почек, печени, сердца и, кажется, даже глаз. Теперь это крупнейший в мире бизнес. Стас сколотил неплохой капитал и вошел в первую десятку самых богатых людей Европы. Но у него остался комплекс вины перед нашим прошлым, потому-то он так старательно и занимался «Милашкой». Нельзя сказать, что он стал садомазохистом, этаким самоедом, нет, но всегда откликался на наши предложения и просьбы. Совсем скоро, пройдет пара-тройка лет, и его «Милашка» завоюет мировой рынок. Ведь грядет эра обновления человечества.
– Ты хочешь сказать, что спрос на ваших «Милашек» будет такой же, как на холодильники и стиральные машины?
– Как на тишину.
Глава 24
Эти «Милашки» (Голландия, фирма «Филлипс») работали с большим напряжением, и, надо признать их надежность, без особых сбоев. Только однажды, когда Стас попытался совместить несовместимое (смешать, кажется, гены кита с митохондриальной ДНК Венеры Милосской), электроника матки дала первый сбой. На секунду, на миг, но работу пришлось прекратить. «Задача неразрешима» – сказала машина, и нам пришлось призадуматься: в чем все-таки дело? Вообще нужно сказать, что с этой «митохондриальной Евой», о которой трубит теперь весь мир, есть проблемы. Интересно, конечно, узнать, когда и как человек появился, но у нас ведь другая задача. Распыляться нельзя. Но нельзя запретить и Стасу удовлетворять свое любопытство. Пожалуйста! Только не задавай неразрешимых задач!
Вскоре мы настолько упростили устройство искусственных маток, что их можно было носить в кармане. Карманный родильный дом.
– Не могу представить себе…
– Я шучу, я конечно, шучу. Мы наладили их серийное производство, и теперь они метали нам детенышей, как рыба икру. Два часа и ребенок готов.
– Два часа?
– Ну, не два и не три, но не девять месяцев, а гораздо быстрее.
– Сколько?..
– А затем – как у всех, как у всех настоящих людей – детство, юность, отрочество, зрелость… Старость не входила в наши планы, старость и смерть. Если требовалось, так сказать, убыстрить сотворение кого-нибудь из наших малышей, мы это делали, клюкая пультом, не вставая с дивана. В большинстве случаев качество было гарантировано. Хотя были и сбои. Как в любом большом деле. Это была проба пера, но пера Бога, которым Он высекал на каменной тверди новых скрижалей Слова Новой жизни, Новый декалог, Сверхновый завет.
Промахи в расчетах обнаруживались Лешей Комановым на начальных этапах развития эмбриона. Этот молчун был у нас фильтром. Слова для него так мало значили, что он очень редко впускал их в царство своей тишины. Зато безошибочно находил брак. Плод тут же изымался из серии и шел на переработку, а в дальнейшем использовался как исходный материал для будущих серий. Абсолютная бездуховность? Наверное. Ведь каждая клеточка уродца несла в себе частичку всевселенской души. Но я бы не называл это ни богохульством, ни святотатством – таков очередной виток развития человечества, нашей цивилизации, передовых технологий. В этом бурном потоке современной прагматической мысли нет места всяким там жалостям и сюсюканьям.
– Бездуховность растлевала империи, губила миры, – заметила Лена.
– Да, пока от этого нет спасения. Вот и сегодня этот всевселенский кризис… Новый виток истории: Рим пал, Византия пала, Рейх пал, Союз нерушимый рухнул…
Сегодня рушится мир… В чем причина?
Я задал этот вопрос и Жоре. Он сказал:
– В мире десять миллионов миллионеров. А сколько миллиардеров?! Ну, пусть всего каких-то несколько сотен. От силы – тысяча.
– Тысяча шестьдесят.
– Да. Что такое этот один миллион и эта тысяча шестьдесят человек во всем человечестве? Дупель пусто, пшик! 0,0007 процента! Это же просто пустота, чистый вакуум.
– Кто это подсчитывал? – спрашивает Лена.
Жора был вне себя от такой свирепой несправедливости:
– И вот в этой пустоте, – возмущался он, – вот в этой черной дыре – все деньги мира! Какой перекосище! Жжж-а-а-адность!.. Животная жадность! В этом все дело!.. Какие же нужно приложить усилия, чтобы вытащить из этой черной дыры эти миллиарды?! У кого на это хватит сил?.. Кто сегодня способен это понять и осилить? Да никто!
– А я – бьюсь… Dura necessitas! (Суровая необходимость! – Лат.) Этому чертовому капитализму нужна смелая, яркая и простая альтернатива – наша с тобой Пирррррамида!.. Как думаешь, я прав?
Я улыбнулся: мне понравилось его «наша с тобой…».
– Пф! – сказал я, – еще бы!..
– Вот такая дура эта твоя жадность человеческая, – задумчиво произнес Жора, – думаешь, мы ее не победим?
– Пф! – сказал я, – еще как!..
Лена только улыбнулась.
Глава 25
И вот наша «Милашка» выплеснула рыжеволосого розовотелого натоптыша с водянисто-голубыми глазами и здоровыми хватательными рефлексами. Крепким рыком прогремел его крик.
– Рыжего? С голубыми глазами?!
– Мы ждали африканца и сами были обескуражены: почему белый?
Когда я услышал этот звонкий оглушающий звук, я заплакал. Все вокруг ликовали. Это была неслыханная победа нашей команды. Восторг разорвал мне грудь, радость выплеснулась из меня, как нефть из скважины, а вместе с ней выплеснулись и мысли о будущем. Я жил только этой счастливой минутой, сегодняшним днем, и все заботы и трудности, ожидавшие нас в недалеком завтра, просто выбросил из головы. Мы понимали, что Бог поселился в нас, что Он милостив, и пали ниц перед Его милостью. И уже ничему не удивлялись. Мы назвали натоптыша Иваном. One, Ван, Первый! Хотя для меня он и был вторым. Первым был, как ты знаешь, тот, Гуинплен. Аза…
– А она?..
– Не знаю. Все мысли о Пирамиде были тут же забыты. В заботах о новорожденном прошла неделя-другая. Мы все сбились с ног и ополоумели. А как же! Это ведь была неслыханная победа на тернистом пути к вечности! Теперь каждый день мы собирались рядом с боксом для новорожденных и спорили, спорили… Внезапно Иван почернел.
– Что будем делать? – спросил Жора, когда Тамара, показав нам, унесла его в бокс.
Как горох из мешка снова посыпались предложения. Битый час или два мы искали варианты будущей судьбы Ивана, пока из-за приоткрытой двери не раздался нежный плач.
– Маленький мой, – сказала Лиля и ринулась в бокс.
Плач стих. Мы гурьбой последовали за ней.
– Маленький мой, – повторила Лиля, беря Ивана на руки и, повернувшись к нам лицом, грозно приказала, – закройте дверь!
И все стало ясно: это теперь ее сын. Дело в том, что недавно она родила двойню, и теперь неожиданно для себя, надо понимать, усыновила и третьего. Она так припала к нему и так зыркнула в нашу сторону, что никто не осмелился произнести даже слова. Она отвернулась от правды, и я вдруг принял ее сторону. Мне тотчас вспомнилась Аза, ее выжженные страданиями глаза… Я их тут же постарался забыть. С Ваней же было все ясно: его судьба теперь в крепких руках, и все мы дружно этому радовались. Через день Ивану исполнился месяц, мы накрыли роскошный стол, пили, пели, шутили и каждый лез к Лиле с поцелуями и своими советами. Прошли месяцы. Малыш рос и отличался от Лилиных двойняшек лишь цветом кожи и глаз. Но доступ к нему, как к экспериментальному материалу для нас был закрыт. Нам оставалось только справляться о его здоровье и время от времени дарить Лиле подарки. Мы потихоньку смирились с тем, что с Иваном придется нам распрощаться. Пусть живет под Лилиным присмотром, решили мы. На Иване мы, так сказать, только опробовали, обкатали, нашу «Милашку». Она работала превосходно!
– Она заменила Азу.
– Да, Аза… С Азой было покончено. «Милашка» крепко встала на ноги…
– Покончено?..
– В том смысле, что… Ну, ты понимаешь. Нам нужен был другой Иван. Петр или Мафусаил, мальчик, который бы рос и развивался не в течение двадцати лет, как все, а сразу, сейчас, в продолжение месяца или двух. Своей продолжительностью жизни мы ведь были весьма стеснены во времени. А каждому хотелось увидеть зрелые плоды своей деятельности, так сказать, отдаленные результаты. Это – годы, десятки лет. Ожидание здесь равносильно смерти. Мы устали ждать.
Глава 26
Мы разработали и применили композицию стимуляторов развития и роста, в состав которой входили препараты растительного и животного происхождения. Ведь главный закон молодости гласит: ты не стареешь, пока растешь! Среди них были маточное молочко, продукты пчеловодства, сперма кита и хрящ акулы, биокомпозит известного эстонца Урмаса Альтмери АУ-8 и гормон роста, вытяжка рога единорога и множество других стимуляторов роста, которые сейчас и не вспомнить.
– Это тебе не какие-то там американские пилюли бессмертия, – нахваливал Жора нашу композицию Алексу Анатолю, – белая, красная… Это – пилюли вечности! Продуманные, выверенные, вымученные, настоящие… Это ты понимаешь?
- Генерал-адмирал. Тетралогия - Роман Злотников - Альтернативная история
- Гатчинский коршун - Андрей Величко - Альтернативная история
- Эликсир бессмертия - Елена Гроссман - Альтернативная история
- Дядя Жора (гл.1-15) - Андрей Величко - Альтернативная история
- Шок и трепет 1978 - Максим Арх - Альтернативная история
- Пепельные объятия - Виктор Рогожкин - Альтернативная история / Боевая фантастика / Прочее / Космоопера / Периодические издания
- Шок и трепет - Гарри Тертлдав - Альтернативная история
- Серебряный монах - Олег Северюхин - Альтернативная история
- КОТ и К°. Книга четвертая. Луч света на закате старого мира - Юрий Артемьев - Альтернативная история / Прочее / Космоопера
- Золото мертвых. Смута - Юрий Корчевский - Альтернативная история