Наши фиолетовые братья - Евгений Прошкин

Первыми встали и унеслись капитан с Зинчуком. Спустя мгновение Матвей и Дарья поднялись и, слегка прихрамывая, выбежали вслед за ними на улицу. Шуберт нетерпеливо тряс руками, но захват все не открывался.

– Что там у вас? – недовольно произнес лейтенант.

– Виноват, – плаксиво ответил боец. – Я пароль забыл.

– У, дубина! Марш на позицию! Без тебя справимся.

Охранник выскочил за дверь, и Борисов вопросительно посмотрел на офицера. Кроме них двоих, в домике никого не осталось.

– Ну а вы что же?.. – вопросительно молвил Шуберт.

– А я с тобой разбираться буду.

Лейтенант опустил правую ладонь под стол и с пронзительным жужжанием выехал на середину комнаты. Он сидел в шарообразном кресле «Мои вторые ноги» и самостоятельно передвигаться не мог, поскольку первых, своих собственных, не имел вовсе.

– Эх, вояки… – сокрушенно вздохнул он, вынимая из бокового кармана хак-тестер. – Давай кандалы.

Борисов подтянул к животу колени, и лейтенант приложил прибор к задней панели наборного табло. Спустя секунду замок щелкнул, и Борисов с удовольствием размял затекшие ноги.

– Теперь грабли давай, – буркнул бородатый.

Шуберт протянул было руки, но передумал и, резко поднявшись, нанес сидящему в кресле единственный хорошо отработанный удар – пяткой в ухо. Высоко задирать ногу было не нужно, и удар получился преотличным. Лейтенант вылетел из кресла и, проехав на боку метра два, врезался макушкой в стену, аккурат под надписью «ДМБ 2405». Очки свалились – под ними, вместо ожидаемой оптики, оказались подернутые мутной пеленой нокаута глаза. Борисов даже слегка разочаровался. Подбежав к столу, он сорвал с сервера защитную крышку. В электронике мастер разбирался много лучше, чем в воинских искусствах, и уже через минуту из динамика послышалось ласковое:

– Да-а… это приемная корпоративного президента Геца Дауна…

– Эй! – заорал мастер. – Здесь Борисов! Борисов на связи, ответьте!

– Какой Борисов? – томно произнесла секретарша.

– Шуберт!

– Да-а? А может, Пагани…

– Заткнись, пигалица! Включи запись, на это твоих мозгов хватит, надеюсь?

– О-о-о… – неодобрительно протянула девица.

– Ну?! Включила?

– Включила, – обиженно отозвалась она.

Борисов снова выглянул в окно – сквозь пленку ни черта не было видно, и это его удовлетворило. Он машинально подобрал с пола упавший прибор для взлома наручников, затем сел на стол и, склонившись к микрофону, прошептал:

– Мастер дальней космической разведки Шуберт Борисов имеет честь доложить…

Глава 12

Обижался ли майор Калашников на судьбу, не было доподлинно известно даже самому майору. Жизнь его текла в полном соответствии уставу и принятым в Исследовательском Отделе ОВКС правилам внутреннего распорядка. С девяти до восемнадцати, шесть дней в неделю, он протирал форменные брюки на службе, вечерами пил пиво в офицерском клубе или дремал, сидя в домашней телекомнате у кромки футбольного поля. С тем же пивом в одной руке и пультом в другой. Выходные и праздничные дни Калашников посвящал общению с друзьями и родственниками. Похмелье после воскресных встреч длилось не менее двух дней, да и на третий майор чувствовал себя не самым лучшим образом. Зато потом три дня он работал с удвоенной энергией, успевая утомить своими придирками не только сотрудников отдела, но и дежурных, разбросанных по различным объектам освоенной части Галактики. Этот ритм иногда нарушали учебные тревоги и штабные авралы накануне годовых проверок, но майор относился к ним отстраненно.

Видимо, по этой причине первые идиомы полковника Бугаева начальник Исследовательского Отдела привычно пропустил мимо ушей.

– …растопчу, как последнего гъяди! Расстреляю из твоего же личного оружия! – закончил третью или четвертую фразу полковник.

Сеанс гиперсвязи с базой СС-тринадцать проходил в голосовом режиме и почему-то без контроля со стороны авторедактора. Более того, разлюбезная ГлаША, Главный Штабной Анализатор, выдавала на экран вполне приличную картинку. Порядком подзабытый интерьер оперативного зала, ухмыляющийся рыжеволосый тип с нашивками техника и багровый от гнева полковник Сильвестр Бугаев – командир, гроза и гордость Десантно-Штурмовой Бригады Оперативного Реагирования. После пяти лет «открыток» с бегущей строкой это воспринималось как маленькое чудо.

– Я тут… не понимаю, господин полковник, в чем дело случилось? – теряя от возмущения способность к связной речи, спросил Калашников. – Вы мне тут чего кричите? Я вам непосредственный подчиненный, что ли?!

– Ты мне никто и звать тебя, насекомое, никак! – рявкнул полковник. – Ты меня подставил, а я такого не прощаю! Можешь заказывать себе этот… длинный ящик с четырьмя ручками! – Суеверные десантники избегали прямого упоминания ритуальных услуг и атрибутов.

– Вы мне это… толком скажите… – Майора угроза не впечатлила, но тон его стал несколько мягче. – Что там стряслось?

– Это ты мне скажи, исследователь межпространственных гиперсортиров! – прорычал Бугаев. – Что за гуманоиды здесь шастают?! И куда подевался мой боевой дозор заодно с твоими дармоедами?! Выдвинулись, понимаешь, провели разведку боем и пропали! Как жабоверблюд марсианский языком слизнул! Ты что, предупредить не мог?

– О чем предупреждать-то было? – Удивление Калашникова не имело границ. – Девка от скуки умом тронулась и каких-то залетных туристов за инопланетян приняла. Обычная профилактическая зачистка…

– А ну выйди, – послышался за спиной майора негромкий, но властный голос.

Калашникову даже не потребовалось оборачиваться, чтобы понять, кто так запросто вошел в зал спецсвязи. Людей с восьмилучевыми звездами на погонах пускали еще и не в такие секретные подвалы. Начальник Генерального штаба ОВКС генерал армии Чан остановился перед экраном Анализатора рядом с Калашниковым и уставился на изображение багрового лица полковника. О существовании руководителя ИО он, казалось, забыл мгновенно. Майор втянул голову в плечи и, выдохнув в адрес вошедшего «здравияжелаю», побрел к дверям.

– Бегом! – не оглядываясь, рявкнул «восьмилучевой», и Калашникова сдуло.

– Господин генерал армии, докладывает командир ДеШеБОР полковник Бугаев!

– Отставить доклад! – грозно сверкая угольками глаз, пророкотал генерал. – Ты почему не в кабинете, полковник?! Детство между ягодиц играет?! Решил размяться на старости лет?!

Вообще-то грозный вид и грубоватые манеры генералу Чану удавались скверно. Просто в ОВКС так было принято разговаривать с подчиненными, и этой древней традиции не нарушал никто, вплоть до командующего. В том числе – начальник Генштаба, хотя в каждой черточке лица и складке одежды Чана угадывалось академическое воспитание и долгие годы тяжелой штабной службы. Видимо, из-за последнего нюанса Бугаева начальственное рычание особо не впечатлило.

– Я боевой офицер, – неторопливо, как прицел, наводя искусственный глаз на лоб генерала, угрюмо заявил полковник. – Чего я в кабинете не видел?

– А на СС-тринадцать? – подозрительно щурясь, спросил генерал. – Почему ты решил пойти именно в этот рейд, а не на Рефлексию три, например? Там сейчас самое веселье, повстанцы контрнаступление предприняли. Целых три батальона твоих «дебоширов» там работают. Почему ты полетел именно на Солнцеподобную Систему сорок четыре? Темнишь, полковник!

– Никак нет, господин начальник Генштаба! – Бугаев поправил ворот боевого костюма, словно ему было душно. – «Следопыт», выйди вон!

Рыжий техник удивленно выпучил глаза – благодаря мультифокальным очкам казалось, что их восемь пар, – но исчез быстро и бесследно.

– Анализатор, запись – стоп, – добавил полковник. – Меня лично Семен Гаврилыч откомандировал… неформально… с инспекцией полей.

– Кто? – удивился генерал. – Командующий? – В голосе начальника Генштаба послышались нотки облегчения. – Фу-у… Это другое дело… Команда у тебя надежная?

– Мой личный взвод. – Бугаев опустил прицел сервоглаза на подбородок начальника. – Правда, они не в курсе…

– Им и не положено, – назидательно заметил Чан. – Так же, как и дежурным. А гражданским – так вообще…

– А что – гражданским? – Полковник насторожился.

– Сам знаешь, что… – Благорасположение командующего словно навесило на плечи Бугаева пару дополнительных слоев условной брони. Теперь его не мог достать даже начальник штаба. – У меня через полчаса назначена встреча. Конфиденциальная, да еще с грифом секретности в пять нулей. Знаешь, с кем? С господином Гецом Дауном!

– Это который больной? – Полковник понял, что гроза прошла стороной, и немного расслабился.

– Это который президент Монопольной Общепланетной Сырьевой Корпорации Воркуты и ее Ассоциаций, – снисходительно, по-отечески прощая нахальному десантнику дерзость, ответил генерал.