Наши фиолетовые братья - Евгений Прошкин

– При чем тут ботинок! – презрительно бросила Дарья. – Ты этот сучок сам только что отломил. И не мог пришелец в кустах застрять, у него же излучатель был, – добавила она, обращаясь к капитану. – Короткий излучатель, вмонтированный в правый рукав. Или нет… в левый?..

Офицер по-прежнему соблюдал нейтралитет.

– Хватит бредить, – заявил Борисов. – Я пришел сюда с юга, и идти надо на юг. А ваши улики – доказательства более чем косвенные. Все эти рукава и веточки… Чушь! – подытожил он.

Капитан некоторое время постоял в раздумье, словно сравнивая достоверность показаний одного битого и двух небитых. Наконец, приняв какое-то важное решение, он опустил на шлеме забрало и уже из-за бронестекла улыбнулся всем троим.

– Зинчук! Построить расстрельную команду! – дружелюбно произнес он. Затем на секунду приподнял колпак и спросил: – Так куда мы идем?

– Туда! – одновременно выкрикнули Дарья, Матвей и Шуберт и одновременно же вытянули руки, все – в разные стороны.

Офицер удовлетворенно кивнул и защелкнул на шлеме гермоклапан. Один из бойцов, видимо, как раз Зинчук, споро выстроил в шеренгу пятерых десантников.

– Я согласна! – выпалила Дарья.

– С чем? – поинтересовался капитан.

– А-а… А со всем! – нашлась она. – Со всем согласна. Да мне, если честно, все равно, куда идти. Могу вообще никуда не ходить… – Она с независимым видом развернулась и направилась обратно к шлюзу, но офицер поднял длинный СТУРН и положил приклад ей на плечо.

– Зинчук! – позвал он. – Команда готова?

– Так точно!

– Оружие к бою. Защита – на максимум. В цепь. Среднее прикрытие. Направление… Запад, – сказал он после паузы. – Марш!!

Шестеро бойцов, включая неотличимого от прочих Зинчука, вскинули от животов чудовищные дула нанодиссамблеров и, вминая мелкие камни в сухую пыль, медленно двинулись на заходящее светило. Слева на траках со скрежетом ползла взводная МУЗА – Мобильная Установка Залповой Аннигиляции.

Когда стало ясно, что отделение Зинчука во главе с капитаном двинулось впереди отряда боевым дозором, у кандидатов на расстрел снова отлегло от сердца. Новая функция расстрельной команды была им более по душе. Не омрачало радости очередного спасения от нанораспада даже то, что шли они вместе с авангардом и почему-то – видимо, исключительно по совпадению – не за строем, а впереди. Капитан небрежно помахивал стволом тридцатикилограммового СТУРНа, и в его прицельном мониторе невзначай появлялась то спина Борисова, то ноги Матвея, то Дарья, шагавшая посередине.

Вскоре на пути попались первые заросли кустарника, уничтоженные десантниками так быстро, что Борисов не успел и моргнуть. Опасливо ступая по атомарному праху, он окончательно распрощался с идеей удрать, впрочем, так же как и с другими своими идеями – предложить взятку, сказаться больным или пригрозить связями в верхах. Мастер подозревал, что все многообразие вариантов в данном случае ведет к одним и тем же последствиям.

Глядя на вылизанную землю, Борисов глубоко задумался об этих самых последствиях и потому крики в радиоэфире воспринял не сразу. Когда же он поднял глаза, то увидел, что от прежней степи, кроме пепла под ногами, не осталось уже ничего.

Он оказался внутри огромного колодца, или, точнее, – в некоем пространстве, огороженном сплошной ширмой, если тут можно было говорить о какой-либо точности. Матовые стенки неопределенно-темного цвета поднимались метров на десять и образовывали почти правильный цилиндр примерно двадцати метров в диаметре. Борисов мог бы обойтись и без расплывчатого «почти», однако он почти сразу обнаружил, что это вовсе и не цилиндр, а замкнутый ряд прямоугольных панелей, каждая – шириной около полутора метров. Разумеется, мастер удивлялся тому, откуда на ровном месте взялся этот колодец и как он в него попал, хотя удивлялся он не сказать чтобы сильно. После стремительной смены ландшафтов появление этой странной постройки скорее злило, чем вызывало изумление.

А вот капитан встревожился не на шутку, о чем свидетельствовал мощнейший залп из нанодиссамблера. Непроницаемая секция поглотила заряд, как вечность поглощает бытие микроба. Остаточное поле на мгновение искривило углы и грани и, всколыхнув воздух, растворилось.

Интеллект офицера оказался достаточно высоким, чтобы не повторять попытку.

– Где мы? – задал он не слишком оригинальный вопрос.

Борисов повернулся кругом. В колодце также находились его новые знакомцы Матвей и Даша. Воины боевого дозора, да и всего отряда, остались где-то позади, хотя это слово мгновенно потеряло смысл: земля здесь была подозрительно ровной и однородной, без камней и растений. Последнее облако в небе как раз скрылось где-то за стеной. После пропажи этой приметы ориентироваться в колодце стало невозможно.

Капитан откинул на предплечье бронированную крышку киберпроводника, но здесь отказывался работать даже примитивный компас.

Матвей выглядел мрачным, но не испуганным – в предпоследнюю вылазку он тоже хлебнул немало. А вот Дарье было совсем плохо.

– Мужчины… – сказала она жалобно. – Куда нас занесло? Пойдемте отсюда…

Офицер, отойдя чуть в сторонку, продолжал возиться с компьютером, из чего Борисов сделал вывод, что каналы спецсвязи в колодце не действуют.

– Капитан, позвольте попросить у вас какой-нибудь предмет, – учтиво произнес мастер.

– Какой еще предмет? – озадачился тот.

– Ну, что-нибудь ненужное. Мне потребуется какая-нибудь вещь… весом до полутора килограммов, – закончил он, прищурившись.

– До полутора?.. – оторопело переспросил капитан, но отчего-то послушался и, вынув из поясного кармана какую-то металлическую трубку, протянул ее Борисову. – Почему до полутора килограммов?..

– Чтоб не тяжело было, – пояснил Шуберт, кидая трубку в стену.

Капитан бросился вниз и распластался по земле, точно спрессованный, остальные ничего толком не поняли. Железка, долетев до панели, как будто в нее впиталась или же вовсе исчезла – понять было невозможно.

– Почему упали, господин капитан? – поинтересовался Матвей. – Это была граната?

– А вы почему не упали? – буркнул тот, поднимаясь.

– Я не знал, что это граната, – признался Борисов. – Я человек гражданский…

– А я и так боюсь, – чистосердечно сказала Дарья. – Мне еще сильней бояться уже некуда.

– Ну а ты?.. – капитан зыркнул на Матвея.

– А я знал, что она не взорвется, – безмятежно ответил он. – А если и взорвется, то не здесь. Борисов одобрительно кивнул и продолжил:

– Похоже, это и есть транспортная система, о которой мы вам говорили. Да не простой тоннель, а… – Он пожал плечами и посмотрел на офицера, будто в чем-то его обвинял. – Это перекресток.

– Перекресток чего?! – взревел капитан. – Между чем и чем?.. Откуда и куда?..

Шуберт опять пожал плечами и пошел вдоль стены, тыча пальцем в панели и что-то при этом пришептывая.

– Ерундой какой-то занимаешься, – обронила Дарья.

– Тихо! Не мешай! Тьфу!.. Ты зачем с места сошла?

– А в чем дело?

– Да я по тебе засекал!

– Что ты по мне засекал? – насторожилась она.

– Даша, не мешай, он пластины считает, – подал голос Матвей.

– Ну вот, сбили! – трагически воскликнул мастер. – Теперь все по новой!..

– Не горячись, их тут немного, всего-то сорок четыре штуки.

– Да?.. Сорок четыре?.. А-а!.. Ну конечно! – обрадовался Борисов, но подсчет тем не менее возобновил.

Вместе с ним, тыча в стену пальцами и беззвучно шевеля губами, панели пересчитывали и остальные – не исключая капитана, который, кажется, так ничего и не понял.

– Тридцать восемь… тридцать девять… – бубнил Борисов, все более возбуждаясь, точно считал не мутные поверхности, а собственные деньги. – Сорок… сорок один… – Мастер почти завершил круг, и результат был уже ясен, однако он с какой-то детской настойчивостью продолжал: – Сорок два-а-а… сорок три-и-и… Мадам! Вы снова ушли?! Я же опять по вам засекал! То есть по вас… Тьфу!

– Никуда я не уходила, – уверенно произнесла Дарья. – Как стояла, так и стою.

– Как же это?! Тогда получается сорок пять!

– Да ну! – засомневался Матвей и, по-скорому обежав стену, вслух закончил: —…Сорок три, сорок четыре, сорок пять… Одна лишняя!

– Что тут лишнее? – не выдержал капитан. – Вы их сами, что ли, ставили? С чего вы взяли, что должно быть ровно сорок четыре?

– Дело в том, что сорок… э-э… как вы изволили выразиться, «ровно сорок четыре» – это количество планет в местной системе, – пояснил Борисов. – Планеты связаны некими внепространственными тоннелями, в существовании которых мы с коллегой…

– Я тебе не коллега, цивил нестроевой! – быстро проговорил Матвей.

– …имели счастье убедиться, – невозмутимо закончил Шуберт. – То, что заряд из вашей дуры прошел сквозь стену, и то, что граната, тоже ваша, ушла туда же, – как раз и подтверждает мою гипотезу относительно…