Журнал «Вокруг Света» №11 за 1980 год - Вокруг Света

Те же немногие, для кого история становится профессией, сталкиваются иной раз с тем, что общеизвестные факты при проверке оказываются не столь уж точными. Считали, к примеру, что человек каменного века тратил на изготовление топоров, наконечников для стрел и копий многие дни. От долгого повторения это утверждение превратилось в аксиому. А потом вдруг в наши уже дни решили проверить это на практике, и выяснилось, что средний лаборант может изготовить за день топоров и стрел на небольшое племя.

Иногда — чаще всего не профессионалы, а любители — впадают в другую крайность: начинают сомневаться в вещах, которые подтверждены документально и скорее всего имели место. И множатся доказательства того, что Колумб не плавал в Америку, Троянская война — это иносказание! где имеется в виду нечто совсем другое, а египетские пирамиды — вовсе не усыпальницы фараонов, а своего рода счетные машины.

Ганнибал, карфагенский полководец, так прочно и надежно вошел в историю, что благодаря ему появилось в сборниках «Крылатых латинских фраз» выражение «Ганнибал анте портес» — «Ганнибал у ворот», служащее для обозначения крайней опасности. Причиной тому смелые и остроумные действия Ганнибала, разбившего римские войска у Тразименского озера и при Каннах и вышедшего в глубь Апеннинского полуострова.

Нашлись, однако, люди, которые засомневались: а был ли Ганнибал? А если был, переходил ли Альпы? А может быть, не переходил?

Дело в том, что карфагенские войска наводили ужас на неприятеля боевыми слонами, вытаптывавшими пехоту врага. Но слоны, столь грозные на равнине, совсем не приспособлены для переходов через горы. Каждая крутая тропа становится для них серьезным препятствием.

Спорное теоретическое положение лучше всего при возможности проверить практикой. В 1959 году некто Тоньи, директор итальянского цирка, предпринял попытку повторить Ганнибалов переход и тем посрамить скептиков. Он дошел со своими смирными цирковыми слонами до перевала, откуда нужно было идти вниз. Слоны немедленно забастовали; они умели многое: подниматься на задние ноги и танцевать вальс, ходить по кругу, но спускаться по горным тропам было не их специальностью. Все попытки заставить их идти вниз — бананом и палкой — окончились неудачей. Все это как нельзя лучше подтверждало мнение зоологов о слонах и тем самым «антиганнибаловские» доказательства. Конечно, полемика о карфагенском полководце никогда не получала широкого распространения, и школьники по-прежнему разбирали смысл выражения «Ганнибал у ворот», но вызов был брошен. И в рядах сторонников существования Ганнибала созрело решение: совершить переход. Через Альпы. На слонах.

За дело взялся Джек Хилер, человек, облазивший самые высокие вершины мира и охотившийся на леопардов в Африке. Хилер никогда не отказывался ни от какой опасной работы, если она могла сделать ему приличную рекламу. Понять его можно: он владелец небольшого туристского бюро, а в этом деле без рекламы не обойтись.

Слонов одолжил сын циркача Тоньи — Луиджи, тоже циркач и слоновладелец.

Нужно было установить точный Ганнибалов маршрут. За дело взялся гимназический учитель-латинист Алессандро Каньи, страстный ганнибалофил, ведший полемику с ганнибалоненавистниками на страницах научно-популярных журналов для детей и юношества.

По свидетельствам римских историков, которым латинист Каньи свято верил, в войске карфагенян было сорок тысяч воинов и тридцать семь слонов. Другие сведения были отрывочными и даже противоречили друг другу. Однако Каньи и Хилер внимательно их проработали и выбрали путь, по их мнению, наиболее соответствовавший историческому.

Предположили, что Ганнибал прошел по Альпам примерно двести тринадцать километров и через пятнадцать дней пути вышел к равнинам нынешнего Пьемонта. Поход начался 7 ноября 218 года до нашей эры. Прежде всего Ганнибал перешел реку Дуррансу. Обитатели этих мест встретили его дружественно, преподнесли оливковые ветви и гирлянды цветов. Довольно скоро, однако, отношения резко ухудшились, и туземцы напали на солдат. Ганнибал распорядился пустить против них слонов, и враг панически бежал — такой ужас внушали эти невиданные могучие животные.

Историки утверждали, что самой трудной частью похода был спуск с перевалов. Альпийские тропы малопроходимы да к тому же покрыты снегом, столь же незнакомым и страшным для слонов, как сами они для местных горцев. Каждый неверный шаг грозил падением в пропасть.

Карфагенским солдатам пришлось все время укреплять тропы и удалять с дороги валуны, особо мешавшие слонам. Кроме того, слоны страдали от голода — здесь, в диких горах дикой Европы, не росло ничего, что бы годилось слонам в пищу. Армия потеряла при переходе много людей и немало коней, но слоны — совершенно невероятно — все уцелели!

Согласно источникам Ганнибал прошел через Травессетский перевал — далеко не самое удобное для подобной экспедиции место. Очень возможно, что его туда намеренно завели горцы-проводники.

Но армия прошла и двинулась дальше. По расчетам Каньи, карфагенская армия делала в день километров по пятнадцать-двадцать, по тем временам весьма значительное достижение.

И это было все, что удалось выяснить.

12 сентября 1979 года четыре человека на цирковых слонах Чикита и Бэби отправились из деревни Браманса по следам великого карфагенянина на завоевание Альп.

В первый день они прошли всего десять километров. Зато на следующий день удалось подняться на две тысячи двести метров над уровнем моря.

— «Подняться — не спуститься!» — телеграфировал из Турина желчный оппонент. «Жребий брошен», — ответствовал ему телеграммой на чистой латыни Каньи (это крылатое выражение, правда, относилось к другим событиям римской истории, зато соответствовало моменту).

Оба слона ступали по крутой каменистой тропе с великой осторожностью. Всего лишь в нескольких сантиметрах от тумбообразных их ног зияла пропасть.

К вечеру экспедиция заночевала в селении Гранж-де-Савинь. Уставшие слоны прекратили шагать в том же месте, где останавливались их предки, служившие Ганнибалу! Двадцать с лишним столетий назад слоны точно так же устали и этим определили место ночлега великой армии...

Карфагенян при выходе из лагеря ждала засада. Алессандро Каньи ждал почтальон. «Вернись, пока не поздно!» — гласила латынь телеграммы. Отправили ее, естественно, из Турина.

Утром небо оказалось затянутым облаками. Экспедиция двинулась к селению Клапьер. Через несколько часов начался ливень, и пришлось вернуться. Делал ли это Ганнибал, сын Гамилькаров, выяснить не удалось.

А дальше начался спуск. Лаской и уговорами удалось убедить слонов идти. От каждого их многотонного шага обрушивались камни и лавинами низвергались в пропасть. Слоны, ко всеобщему удивлению, не потеряли головы, отважно балансировали на надежных тропинках и уверенно по ним продвигались.

Участники экспедиции вздохнули с облегчением, лишь когда дошли до Сан-Джиакомо, и через несколько часов победно вступили в деревню Суса, где поныне высится триумфальная арка императора Августа.

Равнины Пьемонта лежали у ног Бэби и Чикиты так же, как некогда у ног грозных слонов Ганнибала. Впрочем, Чикиту и Бэби это не занимало. Гораздо больше их радовали свежее сено, бананы и апельсины, которые они заслужили, перейдя Альпы.

Люди тоже заслужили отдых и на некоторое время славу.

Но Алессандро Каньи не пошел отдыхать, пока не отправил в Турин последнюю телеграмму на чистой латыни: «Ганнибал анте портес!»

Л. Ольгин, В. Виноградов

«Я вернусь свободным»

У Джекоба Махонго пышная черная шевелюра «афро» и чуть грустные карие глаза. Рассказывая о себе, он явно волнуется и долго подыскивает нужные английские слова.

Мы сидим с ним в небольшом открытом кафе на одной из тихих улиц Мапуту. Веет прохладный ветерок, доносящий до нас аромат цветущих магнолий. Джекоб с удовольствием потягивает пиво и курит. Ничто не отравляет здесь отдых. Можно расслабиться, не думать об изнурительном труде, возможном визите полицейского. Здесь мир свободных, и он — его частица.

Джекоб рассказывает. Он говорит о жизни в страшном мире, носящем лаконичное имя — ЮАР.

С раннего детства в память врезались две вещи изгородь из колючей проволоки, окружавшая их квартал на окраине Кимберли, и грохот жестяных листов, срываемых ветром с жилищ. Зачастую буря практически целиком «разбирала» какой-нибудь домик, и тогда листы со скрежетом и уханьем летели по улице, а оставшиеся без крова люди пытались их догнать.

Иногда мать подводила его к колючей проволоке, даже позволяла выйти наружу и говорила что там начинается другой мир. Но за забором росли та же трава, те же деревья Земля и там и тут вроде бы одинаковая. Маленький Джекоб не мог уразуметь чем же отличается мир за проволокой от того, в котором родился и жил он сам.