Здоровье для всех - Герберт Шелтон

Доктор Хардинг не сообщает нам ничего нового о профессии медика, и тем не менее он один из первых, кто осуждает и опровергает других «лечащих» профессионалов, поскольку они «не в состоянии диагностировать болезнь». Для простого человека врач — это опытный специалист, который может отличить «одну» болезнь от «другой» с достойной похвалы точностью. Простого человека обучали тому, что так называемые болезни есть специфические явления с симптомами и патологиями, которые столь явно выражены и индивидуальны, что и на бегу можно их прочитать. Он не знает, насколько схожи эти «болезни» и насколько произволен дифференцированный диагноз так называемых болезней. Поэтому первое, что он спрашивает у врача: «Доктор, а что у меня?»

Нынешняя мода — это групповая медицина. В клиниках формируются группы из специалистов по каждому органу и системе в организме человека. Больной или больная идет в одну из этих клиник и проходит через руки пятнадцати-двадцати специалистов, каждый из которых обследует и диагностирует свою часть организма больного. Каждый специалист определяет состояние своего органа и части тела, ставших объектом его специальности, и дает название отклонениям от нормы, которые он там нашел. Это и есть «болезнь». После того как больной прошел через руки двадцати таких специалистов, он уходит из клиники с двадцатью-тридцатью болезнями.

Но что действительно выявили эти специалисты? Они выявили симптомы. Ларинголог нашел ринит, синусит и тонзиллит. Гастроэнтеролог — хронический гастрит, энтерит, колит, проктит и холангит. Уролог — цистит и метрит и т. д. и т. п. Но каждая из так называемых болезней есть всего лишь локальное проявление общего катарального состояния. Это лишь симптомы — последовательные и сопутствующие виды развития общего предшествующего состояния. И вместо того чтобы признать единство этих многих так называемых болезней, «научная медицина» выделяет отдельные органы или части тела для специфического лечения или удаления хирургическим путем. Группа специалистов собирает и объединяет свои мозги и решает, каков будет исход (прогноз) ваших многих болезней. Их мнения основаны на обычных результатах их собственных методов лечения и игнорировании других локальных состояний. И как только больной уходит от них и их методов и обращается к другим методам, их прогноз перестает иметь какую-либо ценность. Вне пределов их собственной лечебной сферы врачи не имеют права на свое мнение.

Наш мир поразительно разнообразен. Это мир бесконечных изменений, возрастающих отклонений, расхождений, дивергенции, все больших дифференциаций. Разнообразие вокруг нас столь широко и безгранично, что получило заслуженное наименование «постоянно множимое множество». Но в основе этого безграничного разнообразия лежит конечное единство. Науки рассматривают совершенство как единство. Единство и целостность явлений стали краеугольными камнями науки. Ни одна система мышления и практики, которая отказывается признавать эти принципы, никогда не сможет стать наукой. Порядок и целостность, проявляемые во всех природных процессах, демонстрируют ее основополагающие единство и закономерность.

Здоровье (физиология) и болезнь (патология) не выпадают из принципа единства явлений. Какие бы ни появлялись «болезни», все они разные только по внешним признакам. В качестве разъяснения вариаций живых явлений «здоровье» и «болезнь» — удобные термины. Но они не конечные реалии. «Современная медицинская наука» продолжает верить в множество унитарных причин, во многие не связанные между собой явления, мириады специфических болезней и в необходимость многих лечебных средств от «болезней». Отсюда ее путаница, неясность, групповщина, провалы. Это не наука, и она не современна. Ее многие разделы — лишь хранилища фактов. Но эти факты не связаны между собой, не сведены в единую систему. Факты эти подобны бусинкам без нити, разбросанным по полу. Сегодняшняя медицина — это та же химия перед открытием ее законов; ее можно сравнить с астрономией до Ньютона и Кеплера, она в одном ряду с астрологией и алхимией. Фактически медики все еще ищут вечный эликсир, панацею, философский камень. Закон и Порядок отсутствуют во всех школах так называемого лечения. Каждая из них и все они вместе верят в лекарства, чудеса, магические подходы, чудотворные заклинания, «всеобщие» причины и в специфические средства. Во всем (если исключить разновидности) так называемые безлекарственные школы с самого своего основания аллопатические. Вся их концепция жизни, здоровья, болезни, лечения и т. д. — аллопатическая. А это означает, что их представления те же самые, что были у врачей «троглодитского периода». Болезни рассматриваются ими как некие самостоятельные активные, имманентные, т. е. внутренне присущие, феномены, каузальные явления, сами по себе производящие зримые результаты. А само лечение — показное воинственное наступление на болезнь. Фактически — это война с организмом и его жизненными силами. Существуют два генеральных процесса в так называемой болезни, а именно: а) процесс дегенерации, вызванный совместным действием всех повреждающих влияний, вступающих в контакт с организмом; б) борьба жизненных сил, направленная на защиту от этих повреждающих воздействий и восстановление от того урона, который они нанесли организму. Дегенерация представляет собой ретроградное преобразование, инволюцию или нисходящую вниз эволюцию с тенденцией к распаду. Оборонительные реакции или процессы — явления одного ряда с реакциями и процессами здоровья, это жизненные или физиологические процессы, интенсифицируемые или модифицируемые с целью принять чрезвычайный вызов для спасения жизни. Говоря словами доктора Тролла, «все острые заболевания есть кризы токсемичного перенасыщения, которые все надо „лечить“ безотносительно к названию этих заболеваний». А в основе симптомов, симптомокомплексов «специфической болезни», безграничного взаимодействия, физиологического потока, его разнообразия и сложности, различий и множественности проявлений лежит вечный и универсальный принцип единства — человеческий организм. Это «унитарное сообщество», по определению Вирхова, в котором все части взаимодействуют друг с другом для достижения единой цели, а именно — раскрытия и поддержания совершенного физиологического порядка. Проявления человеческого организма как в «болезни», так и в «здоровье» — это действие внутренних сил адаптации, которые всегда стремятся приспособить живой организм к окружающей среде.

Наряду с развитием целостного параллельно происходит развитие его частей. Это верно и для цельности процессов и явлений, представляющих собой последовательно составные части внутренних процессов и явлений, начиная с самых крупных и кончая самыми малыми в организме. По мере того как организм становится больше и обретает собственную общую форму, каждый из его органов делает то же самое. В этом плане мы рассматриваем эти органы как необходимые группировки и видоизмененные для облегчения адаптации организма, но в то же время мы рассматриваем их не как различные' формы существования, а как составные части одного единого внутренне взаимосвязанного и взаимозависимого организма.

Мы знаем, что эволюция организма и эволюция его разных частей происходит повсеместно по одному и тому же образцу. Это рассуждение поможет нам понять многие вещи и прийти к истине. Однако никакие аналогии не могут быть точно совпадающими, и при рассмотрении любой аналогии между развитием организма и развитием болезни необходимо) иметь в виду, что болезнь не есть некий организм, не есть нечто самостоятельное, это лишь расширяющееся и возрастающее состояние. Термин «эволюция», как и многие другие, произвольно применяемые наукой, не имеет определенного значения. Патологическая эволюция, как я ее определяю, есть форма проявления расширения и завершения процесса дегенерации и может быть равным образом применена к механизму болезни, всегда подразумевая, что обратная метаморфоза не может иметь место без длительного действия причинной связи. Чем больше я изучаю стиль эволюции болезни, тем больше поражаюсь ее единству, даже при полном представлении о разнообразии ее форм и множественности стадий. Все болезни, представленные в нозологии (учение о болезнях и их классификации), — это всего лишь система результатов эволюции, которые, будучи представленными поверхностному наблюдателю как специфические и независимые друг от друга самостоятельные явления, являются результатом одной эволюции, всегда происходящей по одному и тому же образцу. Болезни не существуют («в своем роде», sui generis).

В каждом типе болезни, как и в совокупности типов, мультипликационность результатов постоянно помогала переходу от более однородного к более разнородному состоянию. В последовательности «болезни» от «низшего» (простого) к «высшему» (сложному) типу и соответственно более высокой ступени сложности многие факторы объединяются для осуществления патологической эволюции. В болезнях существуют различия, но не разновидности.