Затмение - Рагнар Йонассон

кнопку звонка.

Открыл мужчина. Она улыбнулась и, поставив в дверной проем ногу, быстро протиснулась сама, прежде чем он растерянно произнес:

– Послушайте, я же вас знаю, этот… этот шрам.

Обычно люди не говорили ей о шраме.

– Я видел вас по телевизору. – Затем он повысил голос: – Никакой вы не полицейский. Убирайтесь.

– У меня к вам предложение, – сказала она абсолютно спокойно. – Мне нет никакого дела до ваших делишек, меня интересуют любые сведения об Элиасе Фрейссоне. Если вы ответите на несколько моих вопросов, я обещаю не упоминать вас в репортаже. Если нет…

Она помедлила. Раньше она не была такой жесткой и бескомпромиссной. Последние два года сильно ее изменили.

– …Если нет – можете рассчитывать на полный дом журналистов.

Он растерялся.

– У меня в машине оператор, – солгала она. – Я позову его – и от съемки вам не отвертеться.

– Что вы хотите знать об Элиасе? – спросил он сердито.

– Как хорошо вы были знакомы?

– Он просто работал у меня. Я, собственно, его и не знал. Насколько помню, он был рукастым, и я платил ему хорошие деньги.

– Кто вам его порекомендовал? – Исрун гнула свою линию.

– Мой знакомый из Дальвика, его зовут Свавар. Они с Элиасом были близкими друзьями. Долго работали вместе.

– А можете дать телефон или адрес этого Свавара?

Он кивнул, исчез внутри и вскоре принес почти нечитабельную записку. Протянув ее Исрун, резко сказал:

– Возьмите и до свидания.

– А больше вы ничего не знаете об Элиасе? Что-то, что могло бы мне пригодиться?

– Черт возьми, мы с ним практически не были знакомы, – зло сказал Рикард. – И угораздило же этого идиота умереть на моей земле. Насколько я знаю, он с головой погрузился в благотворительность, организовывал какой-то концерт в Акюрейри. Это все. Уходите сейчас же, пока я не позвонил в полицию.

– Спасибо за помощь. – Она вышла на лестничную клетку и улыбнулась Рикарду.

Он захлопнул дверь.

Исрун спустилась на лифте, села в машину и отправилась на север.

Первой остановкой будет Дальвик.

18

– Какие мы разборчивые, – сказал Хлинюр, когда Ари открыл коробочку с надписью «Рождественский чай», положил несколько чайных листьев в ситечко и погрузил его в кипяток.

– Не тебе об этом судить, – ответил Ари. – Пьешь целыми днями пойло, которое вы называете кофе.

– А у тебя, погляжу, все еще Рождество?

Ари улыбнулся, но ничего не ответил и покинул буфет.

Хлинюр остался на месте. Он терпеть не мог надменную улыбку Ари.

Его охватила зависть. Даже гнев. Но гнев нужно скорее направить на Томаса.

Ведь это Томас попросил Ари руководить расследованием. А Хлинюру доставались какие-то пустяки. Томас готовил Ари к серьезным делам? К должности начальника отделения в будущем? А ведь Хлинюр был старше и опытнее, должен бы иметь преимущество.

Разумеется, он понимал, что нужно вырваться из этого порочного круга разочарования и жалости к себе, но ведь легче сказать, чем сделать. Сейчас он не мог думать ни о чем, кроме этих чертовых электронных писем. Вот Томас и оставил его за бортом этого крупного дела. Самого крупного за последние годы. И этот факт усиливал его депрессию.

Неужели плюс ко всему он еще и неудавшийся полицейский?

Сможет ли он вообще вернуться в нормальное русло?

Став взрослым, Хлинюр связался со всеми своими жертвами. Просил прощения. Некоторые восприняли это хорошо, другие – нет. Гойти был единственным, с кем Хлинюр не разговаривал. Он нашел его на страницах газет – в некрологах.

Сомнений быть не могло: Гойти сам лишил себя жизни. Хлинюр был уверен, что это связано с прошлыми издевательствами, прямо или косвенно. Именно он убил одного из школьных товарищей своей травлей и причинил непоправимый вред психике других.

Иногда при чтении этих ужасных посланий, которые он получал по электронной почте, Хлинюр становился злым и подозрительным.

Скоро я научу тебя умирать.

Кто стал бы посылать ему такое? Может, кто-то из Сиглуфьордюра? Вероятно, отправитель следит за ним, провожает с работы и на работу? В некоторые дни его подозрительность начинала зашкаливать.

Он все еще не пробовал расследовать это дело, выяснить, кто из друзей или родственников покойного Гойти мог отправлять такие письма. Возможно, это не так уж важно. Послания доходили до своего адресата.

Судя по всему, ему действительно придется учиться умирать.

Утром ему звонила подруга из Сойдаркрокюра. Он хорошо знал, что она хотела обсудить. Перейти на новый этап в отношениях. Ему очень нравилась эта девушка. И при обычных обстоятельствах он бы с нетерпением ждал от нее такого предложения.

Сейчас же он не стал отвечать на звонок.

Ари цедил рождественский чай. На самом деле он ничем не отличался от любого другого чая, никакого особого рождественского вкуса у него не было. Ари и не знал, каким Рождество должно быть на вкус, никогда об этом не задумывался. Помнил, что мама иногда рассказывала о запахе яблок на Рождество в своем детстве; он же не помнил никакого особого запаха яблок.

Своим вкладом в расследование Ари был доволен. Собирался продолжать в том же духе.

После того как стало известно, что дом, в котором нашли тело, принадлежит Рикарду Линдгрену, у Ари появилась идея: а не мог ли настоящей целью убийцы быть этот пресловутый доктор?

Ари собрал сведения о трех жертвах медицинских ошибок Рикарда. Вдова преклонного возраста из Брейдхолта скончалась на операционном столе, у нее остались дочь и внуки, живущие в том же районе. Женщина-пенсионерка из Коупавогюра, которая умерла в тяжких мучениях. У нее остались муж, живший теперь в Акюрейри, и дети. Пожилой мужчина из Хафнарфьордюра с сопутствующими заболеваниями, скончавшийся после тяжелой операции. Его единственный сын жил в Норвегии.

Кроме того, они с Томасом получили подробную информацию от полиции Акюрейри о ходе расследования. Какой-то столичный корреспондент звонил в полицию Сойдаркрокюра и выяснял, не был ли Элиас замешан в контрабанде наркотиков. Сослался на свои источники, но не захотел их назвать. После этого полиция провела расследование, но ничего подобного не обнаружила. Помимо прочего, оказалось, что Элиас вроде только что вернулся из Дании, куда ездил на несколько дней в начале недели. Однако он не бронировал стыковочный рейс ни в одной из исландских авиакомпаний, а летал ли зарубежной, сейчас как раз выяснялось.

Ари также связался с третьим коллегой Элиаса, Паулем Рейниссоном, которого Томас назвал Палли Полицейский, поскольку тот одно время летом работал в полиции Сиглуфьордюра. Пауль был на пути из Рейкьявика и обещал зайти в отделение, как только окажется в городе.

Ари решил тем