Незнакомец из дома напротив - Кэтрин Гарбера

Два дня спустя Кэсс сидела на полу перед антикварной кроватью Рэйфа, пытаясь не думать о нем. Ремонт был почти закончен, и она должна была радоваться хорошей работе. Кровать заставляла ее думать о Рэйфе, и мысли были не всегда пристойны. Прямо скажем, ужасающе эротичны.

Он сам виноват. Каждый вечер бегает рядом в своих неприличных шортах, заставляя ее вспоминать его поцелуи. Прошлой ночью ей снова снился Рэйф в этой постели. Подсознание еще не подсказало, что он игнорирует ее, что отказался ее соблазнять.

Кэсс сжала рукой угловой столбик. Этот мебельный шедевр — одна из ее лучших работ. Она с любовью провела рукой по резной панели и с усилием прогнала образ расположившегося в постели Рэйфа в спортивных трусах.

Не думать о нем труднее, чем могло показаться. Но этот мужчина должен быть забыт. Звонок в дверь прервал ее размышления. Она поторопилась к двери, когда звонок зазвенел еще раз.

— Кто там? — Кэсс взглянула в глазок и увидела почтальона.

— Ценная бандероль для миссис Гэмбрел.

Кэсс открыла дверь, силясь вспомнить, заказывала ли она что-нибудь, потом расписалась за бандероль и пошла в дом. Открыв коробку, она с удивлением обнаружила там ночную рубашку из красного атласа.

— Боже праведный, — охнула она. Лишь один человек мог послать это. Лишь мужчина, намеренный соблазнить, покупает нижнее белье. Лишь у Рэйфа могло хватить нахальства послать столь откровенный предмет и продолжать игнорировать ее.

Она взяла ночное одеяние и зарделась, заметив спереди прозрачные красные кружева. На спине глубокий вырез, почти до талии. Это изделие не для сна, а для искушения. Она слишком стыдлива, чтобы надеть что-либо подобное.

Зачем он послал это? Она вспомнила то утро, когда подарила ему рубашки. Тогда, при встрече, он выглядел добрым, мягким, словно нашел что-то давно потерянное.

Но затем Рэйф отвернулся от нее, вновь став холодным, раздражительным соседом, каким был в самом начале. Он изменился в считанные мгновения, и она знает почему: испугался, что она примеряет ему обручальное кольцо. Кэсс не могла винить его. Она — одинокая мать и не прочь когда-нибудь снова выйти замуж. Но она знала, что Рэйф не выставлен на рынке женихов.

Кэсс встряхнула рубашку в поисках записки, и конверт упал на пол. Она немножко надеялась, что Рэйф послал подарок после их конфронтации, но логика подсказывала, что это было сделано раньше. Медленно, осторожно она подняла письмо и с нарастающим волнением прочитала:

«Полагаю, леди пристало иметь достойный наряд на ночь».

Неужели и ее слова звучали столь вызывающе? Она взглянула на прекрасную ночную рубашку, и к глазам подступили слезы. Ни один мужчина не делал ей таких подарков. Даже Карл. От него она получала кухонные миксеры и пылесосы.

Собачий лай привлек ее к окну. Рэйф и Тундра выбежали из-за поворота, и Кэсс задумалась, не запланировал ли он свое появление именно в этот момент, хотя сомневалась, что он знает точное время доставки почты.

Внезапно она разозлилась на себя и на Рэйфа. Вот мужчина, которого она хочет узнать лучше. С которым хочет проводить время. Которого хочет видеть в своей постели. Но они не созданы друг для друга.

Их прошлое работает против них. Что-то в жизни Рэйфа научило его уклоняться от обязательств, даже кратковременных. А ее воспитание не позволяет любить его без обязательств.

Она поспешила на крыльцо, намереваясь поговорить с Рэйфом. В первую очередь ей нужно знать, почему он отверг ее приглашение на День благодарения. Она знает его достаточно хорошо, чтобы не сомневаться, что «другие планы» — всего лишь отговорка. Бог с ним, ему не обязательно встречаться с ее семьей, если это ему неудобно.

— Рафаэль Сантини! — позвала она громким голосом.

— Мэм? — вежливо откликнулся он.

— Хочу поговорить с тобой. — Она подошла к ступеням и остановилась. Спускаться не стала — ей хотелось стоять с ним на одном уровне.

Рэйф перешел улицу и не спеша поднялся по ступеням. От него пахло потом. Кэсс заметила, что его взгляд упал на ее руки, и поняла, что до сих пор держит ночную рубашку в руках.

— Спасибо.

— Мне очень приятно. Думал, подарок будет чем-то... — Он пожал плечами и отвернулся. — Не важно. Причины больше не существует.

— Все же объяснись, — потребовала она, чувствуя себя храбрее, чем когда-либо раньше, и снедаемая желанием узнать, зачем он послал такой чудный подарок, если не хочет увидеть его на ней.

— Тебе не понравится причина.

Она неотрывно смотрела на него, дожидаясь ответа. На этот раз она не отступит. Ей нужно понять мужчину, которого она начала любить.

— Я знаю, что сама такую рубашку ты бы не купила. — Он коснулся рукой красного атласа. — И мне хотелось думать, что ты спишь в чем-нибудь столь же прекрасном, как сама.

— Рэйф, — прошептала Кэсс, едва не плача. Очевидно, он делал подарок с какой-то мыслью. Почему она не встретилась с ним раньше, пока жизнь не сделала ее такой, какая она есть? Она не жалела, что появился Энди, и не променяла бы его ни на кого на свете, но душа болела от мысли, что ей никогда не приведется испытать любовь Рэйфа.

— Но эта рубашка не идет ни в какое сравнение с тобой.

Он погладил Кэсс по щеке, и девушка растаяла от ласки. Так стояли они несколько минут, пока Кэсс не вспомнила, что хотела спросить еще что-то.

— Что я такое сказала позавчера? Чем расстроила тебя? Я сотни раз повторила про себя все слова и не смогла понять, чем оскорбила тебя.

Рэйф пробормотал ругательство и грубо прижал ее к себе. Потом погладил по спине и поцеловал в макушку.

— Ты ничего не сказала.

— Помоги понять.

Он сел на крыльцо и усадил Кэсс рядом с собой.

— Мои родители погибли в автомобильной катастрофе в День благодарения.

— О, Рэйф, мне так жаль. — Кэсс поняла его боль. Она знала, как смерть близких может терзать изнутри. Но вместе с тем догадывалась, что Рэйф даже не начал путь к излечению. — Но ты же не можешь проводить этот день в одиночестве.

— Я планирую поехать к Джимми. — Его серые глаза горели огнем, и она смотрела в них, пока смысл слов не дошел до нее.

— Это твой друг? — Она не встречалась с бригадой Рэйфа; возможно, он проводит этот день с одним из рабочих.

— Нет, — с усмешкой ответил он. — Это забегаловка.

— Никогда не слышала.

— В центре, недалеко от церкви.

— Бар?

Он кивнул и отвернулся от нее.

— Рэйф, алкоголь — плохое решение, — строго произнесла Кэсс. Однако нелегко сохранять ясность мысли, когда его рука лежит на ее плече. Сердце заколотилось, и она забыла все, о чем говорила, и прижалась к нему, пытаясь утешить.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});