Ночной танец - Роксана Сент-Клер

– Я ничего не скрываю.

Он провел пальцами по ее шее.

– Тогда почему ты ничего не рассказываешь о своем детстве.

Лили отодвинулась, прижав колени к груди.

– Потому что мое детство тут ни при чем эта неделя посвящена тебе, твоему перевоплощению. Это ты нуждаешься в самопознании, а не я.

Джек фыркнул.

– Не нужно мне ничего такого.

Зная Джека уже довольно хорошо, Лили прекрасно осознавала, что он не отстанет ни за что на свете.

Наверное, ни за что. Наверное…

Господи, если в целом мире и есть человек, который способен понять ее и посочувствовать, то это Джек Лоук.

Вдруг, неожиданно для самой себя, Лили действительно захотелось все ему рассказать.

– На самом деле я ничего не скрываю. Я просто немного стыжусь своих… – она ждала, что Джек ответит за нее, но он ничего не сказал, – своих корней.

– Твои родители были бедными, да?

– Мои родители? – Слова застряли у нее в горле, когда она подумала об этом. – Мой отец исчез, когда мне было два года. Моя мама воспитывала меня одна, но мы были даже не бедными, а… Думаю, больше подходит другое слово…

– Обнищавшими.

Лили прикусила губу, сделала глубокий вдох и посмотрела ему прямо в глаза.

– Бездомными.

Он не пошевелился.

– Если честно, – сказала девушка, борясь с комом в горле, – мне на собственном опыте хорошо известно, что значит жить в машине, в приюте, даже на складе… Это был особенно ужасный год.

Он незаметно сжал руку в кулак.

– И сколько времени ты так жила? Глядя ему в глаза, Лили продолжила:

– Когда мне исполнилось одиннадцать, мы, в конце концов, получили однокомнатную квартиру в Уолтеме, а моя мама стала работать уборщицей у богатых людей. – Она пожала плечами. – Может, ты и не посчитал бы их богатыми, но для меня они казались миллионерами. Когда мне стукнуло семнадцать, мама умерла.

– Не удивительно, что ты хочешь денег.

– Нет, я хочу безопасности, стабильности. Я не желаю постоянно бороться за жизнь. Единственный плюс моего детства – это то, что я многое узнала о богатых людях. Пока мама была жива, да и потом, я проводила, много времени в их домах, когда не была в школе. Я наблюдала за ними. Помогала сервировать столы для вечеринок. Запоминала, как они себя ведут, что говорят, что носят. Потом, когда я стала жить одна, то пыталась все это воспроизвести.

– У тебя все получилось очень хорошо, – тепло сказал Джек, мягко беря ее ладонь в свои руки, – потому, что ты одеваешься, выглядишь и говоришь как любая образованная и хорошо воспитанная женщина.

Ее плечи, которые, как она до этого момента, не осознавая, все время держала напряженными, наконец, расслабились.

– Спасибо тебе.

– Лили. – Он нежно погладил ее по щеке. – Ты должна гордиться собой, а не стыдиться.

Да, верно.

– Мне пришлось покинуть школу в шестнадцать, чтобы пойти на работу. Я была официанткой и парикмахершей, а затем устроилась работать консультантом в Блуми – Лили не ждала его комментариев, ее как будто прорвало, и она даже не пыталась останавливать рвущийся наружу поток воспоминаний. – Я посещала ночные курсы, но мне всегда приходилось работать, чтобы свести концы с концами, так что я трудилась и трудилась. Такая возможность, такой шанс работать с иностранными клиентами для меня, Джек, выпал первый раз в жизни.

Он немного отодвинулся.

– Не удивительно, что это для тебя так важно.

– Разумеется. И наконец, наконец… – Девушка скупо улыбнулась. – Я хочу купить дом. Это все, чего я желаю. Это моя мечта, моя выстраданная, самая сокровенная мечта. Я хочу купить дом. Ничего особенного, я просто хочу, чтобы у меня была своя крыша. Вот и все.

– Ясно, – понимающе кивнул Джек, – похоже, у вас с Регги достаточно веские причины желать, чтобы эта сделка совершилась.

– А ты был так добр, что согласился на это. – Девушка коснулась золотистой пряди, свисающей на его глаз. Она обожала эту прядь. – Знаешь, ты первый, кому я рассказала о своем прошлом, своих мечтах.

– Это, – он поднес ее руку к губам, целуя пальцы, – лучший комплимент, который мне приходилось слышать.

Некоторое время они сидели в полной тишине. В конце концов, Лили прервала молчание.

– Что ж, Джек, ты заставил меня есть пальцами, отказаться от салфеток и рассказать историю моего детства. Первый урок по этикету общения полетел в тартарары.

Он поцеловал ее в щеку.

– Подожди, у нас, зато остался урок по языку тела….

– Прости, но я не могу. – Лили повернулась к нему поближе, так, чтобы их губы соприкоснулись.

– А мы только начнем. А там посмотрим. Если не захочешь, мы сразу остановимся.

Руки Джека заскользили по телу Лили, и уже вскоре она застонала, показывая, насколько жаждет его прикосновений.

В одну секунду Джек уложил ее, не размыкая объятий, на расстеленное на земле покрывало.

– Неужели мы сейчас займемся любовью? – прошептала она, гладя золотисто-каштановые волосы, спадающие ему на щеки.

Задрав повыше ее свитер, он стал ласкать ее груди.

– Похоже на то.

– Даже… после того… что ты знаешь теперь обо мне?

Джек внимательно и серьезно посмотрел ей в глаза.

– Ты была ребенком, Лили. Ребенком, который, несмотря на все невзгоды, повзрослел и превозмог все, сумев стать достойным человеком, который решает не только свои, но даже чужие проблемы. Это невероятно, правда. И замечательно. – Он улыбнулся. – А теперь давай помолчим и займемся любовью. Мне мои губы и язык нужны для совершенно других занятий.

Она радостно засмеялась, но он заставил ее замолчать долгим, глубоким поцелуем.

– Да… – прошептала она, когда он поднял голову. – Давай, мой милый, займемся любовью. Прямо здесь, на холме, под этими звездами, возле клюквенной топи.

* * *

Как и каждое утро за последние пять дней, Джек проснулся с женщиной в своих объятиях. Лили лежала к нему спиной, и Джек проник в ее горячее, влажное тело, одновременно протягивая руку к упаковке с презервативом, которую он предусмотрительно оставил на тумбочке. Но Лили внезапно отодвинулась, лишая его своего тепла.

– Завтра у нас последний день.

– В Нантакете. Не на земле. Джек вручил ей упаковку.

– Надень его ртом, Лили. Лили покачала головой.

– Тебе нужно постричься. Регги может позвонить в любой момент, а это единственное, что мы не сделали.

– Я могу забрать волосы в хвост.

Она посмотрела на него так, будто он предложил покрасить их в розовый цвет.

– Послушай, – сказал он, стараясь, чтобы слова прозвучали веско и убедительно, хотя то, что он сейчас ощущал внизу живота, не слишком этому способствовало, – за прошедшие пять дней ты испробовала на мне все свои имиджмейкерские способности. Благодаря тебе я научился теперь управлять людьми, как командир в армии, умею придерживаться в разговоре точно поставленной цели, проводить собрания, разбираться в вербальном и невербальном общении и аргументировано отвечать на критику. Кроме того, я знаю, какой вилкой нужно пользоваться для моего любимого креветочного салата, и в состоянии завязать себе галстук даже во сне. А еще у меня есть запонки. Так что давай на этом закончим. Оставь мои волосы в покое.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});