Вечная сталь - Григорий Игнатов

и непонятно, откуда вдруг такой страстный порыв. После первой встречи Блейд уверился, что мисс Тодд способна плюнуть в лицо самому дьяволу. Кто-то должен присматривать за ней, но гордячка ни за что этого не допустит.

Когда Онория деликатно откусила пирог, ее взгляд смягчился от удовольствия, и она прошептала:

— Вкусно.

Блейд неловко дернулся, когда мисс Тодд языком слизала оставшуюся на губах крошку, и пробормотал:

— Ага.

Ему нравилось созерцать явно написанное на ее лице удовольствие. Момент чувственного наслаждения — и он стал его свидетелем.

Представил, чем еще порадует Онорию, и ее реакцию, такую же замечательную и непосредственную, как сейчас, когда красавица с закрытыми глазами наслаждается следующим кусочком.

Учительница мельком глянула в его сторону.

— Вы слишком пристально смотрите.

— Ниче не попишешь, вы для того сделаны.

На ее лице промелькнул испуг. Мисс Тодд повертела вилку.

— Такой комплимент несколько грубоват, но достаточно приятен. Но этим займемся потом, когда освоим элементарные правила.

— Я тока правду сказал. Взгляд не оторвать.

Она искоса посмотрела большими миндалевидными глазами.

— Это смущает. Вам бы понравилось, если бы я на вас пялилась?

Блейд развел руки в стороны:

— Смотрите, скока хотите, милашка.

Онория подцепила остаток пирога и осторожно сняла его с вилки красными, как вишни, губами. И, вызывающе сверкнув глазами, медленно осмотрела все его тело, сантиметр за сантиметром, словно пытаясь найти изъян. Неловкое чувство.

— Женщине не приличествует… так смотреть на мужчину, — сказала она, тревожно нахмурившись, и задержала взгляд на бедрах хозяина, словно завороженная.

Член Блейда тут же встал. «Слава богу, что кожаные штаны такие узкие», — подумал он, чувствуя ее принизывающий взгляд на этой части своего тела.

— Значит, вы никада не разглядывали мужчину?

— Конечно, нет.

Облегчение заполнило его грудь.

Онория покачала головой, будто проясняя мысли.

— Как вам так легко удается меня отвлечь? — Отставила пустую тарелку и вытащила листок бумаги из стопки. — Это алфавит. Нам с вами нужно по нему пройтись. Этим сегодня и займемся. Похоже, что уместные темы для разговора вам совершенно несвойственны.

Блейд не возражал. Онория положила листок на небольшой письменный стол между ними и подтянула кресло поближе. Ее ученик поставил кресло рядом, и когда Онория наклонилась, то плечи столкнулись.

Она отшатнулась от Блейда.

— Вы очень близко сидите.

— Я не вижу буквы. — И слегка прищурился.

— Вы же голубокровный! — У него должно быть сверхъественно идеальное зрение.

Поддразнивать Онорию оказалось забавнее, чем все остальное, что он обычно делал с женщинами, включая голых. Ее так легко смутить.

Онория отодвинула кресло и прижала верхний край листа чайной чашкой. На бумаге были изображены двадцать шесть квадратиков, заполненных крупными черными буквами. В таком виде Блейд мог узнать большую часть, но если буквы расположены в беспорядке, ему не всегда удавалось уловить смысл.

Онория указала на первую букву:

— Это «А» как «аэростат».

Блейду нравилось, как двигаются ее губы, выговаривая слова, как они влажно блестят, как двигается ее язык при произнесении гласных и согласных.

Мисс Тодд заставила ученика повторить звук, что у того идеально получилось. Дойдя до буквы «F», она нахмурилась и велела:

— Будьте внимательнее.

— Ага.

— Сосредоточьтесь на буквах, а не на… не на моих губах, — пояснила Онория.

— Я знаю буквы, когда они расположены вот так.

Онория вскинула бровь.

— Докажите.

— Чернил нету. Как ж докажу?

Потянувшись к креслу Онории, ученик нежно погладил ее руку.

Мисс Тодд попыталась высвободиться, но Блейд перевернул ее руку в своей, обнажил запястье и прошептал, изображая саму невинность:

— Придумал!

Кончиком пальца он вывел первую резкую линию буквы «А» на гладкой коже Онории. Намеренно коснулся легко, а мисс Тодд приоткрыла рот и беспомощно вздрогнула.

— Прекратите.

— «А» — как «ах», — Блейд вернулся к началу и начал осторожно выписывать следующую букву. — «B». — Перевел взгляд с ее шеи к груди, а потом наклонился ближе и тихим гипнотическим голосом продолжил c дьявольской улыбочкой: — «В» — как «взгляд».

Онория скосила глаза, разглядывая рот ученика. Она задышала с трудом и облизнула губы:

— Этого достаточно. — Но словам недоставало уверенности.

— «C» — как «сладость». — Еще один изгиб, намекающий на непристойность.

Господин медленно наклонился ниже, и его дыхание прошлось по шее учительницы.

Онория дрожала, кролик в капкане охотника, сознавая, что успокаивающие поглаживания опасны, но не понимая, почему. Блейд чувствовал ее внутреннюю борьбу; она с полным правом могла высвободиться и дать ему пощечину. Совершенно расслабившись, Онория хотела подождать и узнать, что еще он сделает. Любопытство ее погубит. Под чопорностью и плотно зашнурованным корсетом скрывалась страстная женщина. Но ее нельзя завоевать силой, лишь сладостным соблазном желания.

Блейд приподнял ее руку и прижался губами к тыльной стороне запястья. Онория резко вдохнула, а сердечко бешено заколотилось.

— «D» — как «дар», — прошептал Блейд, обдав ее кожу прохладным дыханием. — Моя любимая буква. — И стал выписывать изгиб буквы «D» языком на запястье Онории. С такого расстояния он почувствовал манящий аромат ее соблазнительного тела.

— Прекратите, — выдохнула Онория дрожащими губами. Она вся трепетала.

Блейд поднял глаза, продолжая выводить замысловатые контуры буквы «E», и встретился с ее расширенным и встревоженным взглядом. Блейд перестал «рисовать» и присосался к нежной коже в сладостной пародии на то, что сделал бы со вскрытой веной.

Это стало последней каплей: Онория с криком отпихнула Блейда, прижала руку к щеке и уставилась на ученика затуманенными страстью глазами. Она казалась уязвимой, и Блейд понял, что холодная маска безразличия, которую гостья часто надевала в его присутствии, спала. Онория нахмурилась и принялась тереть отметину на запястье. Она была недовольна тем, что голубокровный проник через ее эмоциональные барьеры, и никогда не забудет, с какой легкостью ему это удалось.

— Вы… — выкрикнула она, собирая бумаги и засовывая их в сумку. — Вы перешли черту! Это неприлично и недопустимо. Спокойной ночи.

— Вы забыли пирог для брата и сестры, — напомнил Блейд, когда она уже повернулась уходить.

Еще раз раздраженно зыркнув, Онория вернулась и аккуратно завернула пирог в салфетку.

— У вас есть два дня. Советую научиться сдержанности.

И с этими словами вышла, слыша его смех за спиной.

* * *

— Мисс Прайор, можно с вами поговорить?