Сумма наших жизней - Софи Астраби

имел дело с деревом, а не с цветами.

Камилла молчит, и Люка снова склоняется над больным растением. Она прекрасно понимает, что сравнивать заботы разных людей – все равно что складывать вместе яблоки и гвозди, но все-таки чувствует себя неловко. Люка выбрал свою профессию, несмотря на то что препятствия, которые ему приходится преодолевать, кажутся куда серьезнее, чем у нее.

Она думает о своем дедушке, который лишился правого глаза и которого время от времени мучили ужасные приступы мигрени. Однажды, когда боль была особенно сильной, она не удержалась от слов: «Бедный дедуля…» Он гордо выпрямился и сказал, что каждый раз, когда ему хочется пожаловаться, он обвязывает голову повязкой, чтобы совсем ничего не видеть. Он ходил так часами, натыкаясь при каждом движении на углы мебели. Надо побыть слепым, чтобы радоваться хотя бы полузрению. «Мое несчастье может быть счастьем для кого-то, кто еще несчастнее меня», – сказал он ей, подняв палец к небу, словно предостерегая ее.

Камилле не надо притворяться кем-то другим, чтобы быть счастливой. Она просто должна быть собой. Почему же это так трудно для нее?

25

Маргарита

Маргарита брызнула духами на каждую из двух занавесок в гостиной и несколько секунд встряхивала их, чтобы аромат распространился по комнате. Она надела платье, которое нашла скомканным в глубине шкафа – видимо, оно соскользнуло с плечиков. Поскольку уже много лет она не носит ничего, кроме брюк, то и не заметила пропажи, пока не стала наводить порядок сверху донизу, готовясь к визитам покупателей. Как она могла забыть о нем? Маргарита прекрасно помнит день, когда получила в подарок это платье. Должно быть, ей было около шестидесяти. Она была так молода… Ее сразу привлек воротник из легких кружев, и она, сама того не замечая, замедлила шаг, чтобы полюбоваться им в витрине. «Тебе что-нибудь понравилось?» – спросил муж. Она покачала головой и пошла дальше, как ни в чем не бывало. На следующий день Ришар вручил ей сверток.

Звонок в дверь выводит ее из задумчивости. В квартире царит идеальный порядок, и Маргарита стоит в дверях, медленно перекатываясь с носка на пятку. Она чувствует, как к возбуждению примешивается опасение. Створки лифта открываются, и из него выходят Тома и женщина с фотоаппаратом в чехле.

– Очень красивое здание! – говорит Тома, приветствуя Маргариту. – Это Пенелопа. Она сделает несколько снимков, как мы договаривались. Пенелопа фотографировала Катрин Денев, так что она умеет работать с памятниками!

– Ах, правда? Катрин Денев, это все-таки… не просто…

– Еще она фотографировала для дипломного проекта мусорные мешки, если это может вас успокоить, – говорит он, понизив голос.

– Я…

– Вы покажете нам квартиру?

– Да, конечно! Пожалуйста, входите.

* * *

Тома стоит на пороге, готовый уйти.

– У вас очень красивая квартира, Маргарита.

– Вы находите?

– Конечно!.. Знаете, вы с легкостью ее продадите.

Она чувствует, как у нее сводит живот.

– Дело в том, что, как я уже говорила вам, я не очень спешу. Переезд – это маленькая смерть.

Теперь живот сводит у Тома. Он сам произносил эту фразу десятки раз, в том числе в тот день, когда его отец решил переехать в Эльзас, чтобы заняться виноделием только потому, что как-то попробовал рислинг и нашел его умопомрачительным. Тяга его отца к путешествиям отражалась во всем, даже во вкусовых пристрастиях. Тома, который влюбился и к тому же впервые взаимно, испытал настоящее горе при мысли о расставании с той девочкой. Он плакал горючими слезами, какие бывают только при первой сердечной боли, и мать пришла утешить его. Она произносила слова взрослых, не понимающих, что детство – это такое настоящее, которое не позволяет заглядывать в будущее, а Тома кричал, что отец хочет убить его, потому что для него переезд означает смерть. Мать провела рукой по его волосам, но ничто не могло его утешить. Он кричал все громче и громче. «Другой не будет, ты понимаешь? Только она! Она единственная, ты слышишь меня?» Имя той девочки он сегодня уже не помнит.

– Мы не будем торопиться, Маргарита. И…

Он оглядывается, проверяя достаточно ли далеко Пенелопа.

– И мы с вами выберем будущих владельцев. Я обещаю вам это.

В глазах Маргариты появляется проблеск надежды, и Тома спрашивает себя, зачем он это сказал. Но в данный момент это не имеет никакого значения. Старушка растрогала его, и он хочет, чтобы ее квартира досталась хорошим людям. В конце концов, он всегда к этому стремится и именно поэтому выбрал такую профессию.

26

Камилла

Камилла пришла по адресу, который ей дал Тома. Белое здание с цинковой крышей, но не в османовском стиле. Скорее, скромное, незаметное на фоне остальных. Она не успевает поразмышлять об этом, поскольку Тома уже здесь. Он набирает код, толкает большую железную дверь и приглашает ее пройти первой.

– Четвертый этаж, – говорит он, нажимая кнопку лифта. – Вы увидите, квартира просто очаровательная. Хозяева дали мне ключи только вчера, и я еще не успел разместить объявление на сайте. Я подумал, что это хороший вариант для нашего первого визита. Отличный способ узнать вас получше!

Тома поворачивает ключ в замке, и дверь открывается. Квартира погружена в темноту, и Камилла невольно задерживает дыхание. Она не хочет почувствовать запах этого места раньше, чем увидит его. Тома проходит вперед, к окнам и отдергивает одну за другой тяжелые шторы из бирюзового бархата. В комнате постепенно светлеет. Сначала Камилла замечает современный, но со вкусом выложенный паркет, большую карту мира на стене справа, кактусы и апельсиновое дерево в разноцветных горшках у окна, мексиканский ковер под желтым прямоугольным журнальным столиком, сухие цветы в белой вазе. Только после этого она позволяет воздуху проникнуть в грудь.

Она делает глубокий вдох. Пахнет флердоранжем и белым перцем.

На стене справа она обнаруживает фотографии разного времени в разномастных рамках. Она узнает барселонский парк Гуэль, живописную итальянскую деревушку на склоне белой горы, Мон-Сен-Мишель среди песков… На полу у стены стоят несколько деревянных ящиков с книгами. По большей части путеводители и кулинарные книги. Камилла с трудом сдерживается, чтобы не устроиться на диване, кажется очень удобном, и полистать одну из них.

Она медленно ходит по квартире, рассматривая каждую деталь. Представляет себе семью, которая, должно быть, живет здесь. Высокая, стройная женщина в цветастой юбке, взлохмаченный мужчина с шарфом цвета ржавчины и маленький светловолосый мальчик в очках с толстенными стеклами. Она забыла, где находится и что здесь делает. Тома молчит, не вмешивается. Он неподвижно стоит в углу комнаты. Ему хочется стать невидимым и неотрывно смотреть на нее, потому что он вдруг увидел, что она красива – стоило