Мои печали и мечты (Сборник пьес) - Алексей Слаповский

Б. А какая тебе разница? Тебя же не будет. Будет — пустота. Нет, не хочешь ты этого делать! Целый месяц, он, видите ли, ходит, примеривается! А потом еще раздумывает: смешно будет или не смешно! Надо как я: вышел и прыгнул.

А. Ну и прыгай! Я могу и в другой раз. У тебя порыв — а у меня дело решенное.

Б. Ой ли? Ты же обрадовался, когда меня увидел! Я для тебя — отсрочка. Так что не надо про пустоту и про то, что без причины. Если все для тебя пустота, то и я — пустота. Меня нет. Что ж ты? Вокруг — пустота. Прыгай.

А. Думаешь, не прыгну? Только отойди. Отойди подальше! (Встает на край. Выпрямился.)

Б. Постой!

А. Что еще?

Б. Если я увижу, я испугаюсь. И не смогу. Дай я первый. Ты-то не испугаешься, ты давно готов. А я, скажу честно, человек слабый. Не мужественный я. Но сейчас — как пружина, как… Она поймет! Мне сейчас надо, именно сейчас! (Направляется к краю.)

А. Стой! (Отталкивает Б. от края.) Мне, конечно, все равно…

Б. Тогда не мешай!

А. Я просто хочу, чтобы ты понял, там — ничего нет. Ничего! Пустота! Куда ты смотришь? Взлететь, что ль, собрался? Вниз надо смотреть, вниз!

Б. Откуда ты знаешь, что там пустота? Ты что, был там?

А. Знаю!

Б. Ничего ты не знаешь. А вдруг что-то есть? Совсем другое? А если нет… Это все равно лучше, чем сейчас… Хочется, понимаешь ли, чего-то необычного. Хотя бы минута полета…

А. Шесть секунд. Я бросал камень, засекал время.

Б. Пусть шесть секунд. Но — полет! Совсем другое!

А. Прыгал бы с парашютом! Или на дельтаплане.

Б. Я же говорю: боюсь высоты. И я не об этом! Я о состоянии духа! Совсем необычное! А все вокруг — обычно. От этого свихнуться можно. И другого не будет. И завтра она таким же голосом, точно таким же голосом скажет…

А (стонет). Боже мой!..

Пауза.

Б. Знаешь что? А давай вместе, а?

А. Конечно! Жил в стаде — и погибай в стаде!

Пауза.

С другой стороны — не все ли равно? Я ведь решил. Хорошо. Приготовились.

Встают у края крыши. Б. смотрит вверх, А. — перед собой.

Б. Знаешь… Напоследок я хочу сказать тебе… Ты замечательный человек. Нет, не это. Я хочу сказать…

А. Молчи! Это делают молча!

Б. Да. Правильно. Минута молчания.

А. Минута? Да. Засекаю. И махну рукой. (Смотрит на часы. Медленно поднимает руку.)

Б. Постой!

А. Еще что?!

Б. А вдруг ты меня обманешь? Я прыгну, а ты нет?

А. С какой стати?

Б. Чтобы посмеяться надо мной. Надо мной почему-то часто смеялись, хотя во мне нет ничего смешного. Люди какие-то вокруг… Юмористические… И ты меня обманешь — я и буду лететь один, и думать, что меня опять обманули. Жизнь меня постоянно обманывает; я жду, а — ничего… Значит — опять? И я умру от обиды раньше смерти!

А. Я клянусь тебе, я клянусь, что прыгну вместе с тобой!

Б. Чем клянешься? Клясться надо самым дорогим. У тебя есть что-то самое дорогое?

А. Нет!

Б. Тебе легче. А у меня есть…

А. Тогда какого черта кончать с собой, дурак?

Б. Ты не ругайся, ты не сердись. Если кто-то дорог для меня, это не значит, что я кому-то дорог. Я никому не дорог. Никому не нужен. Хорошо. Я тебе верю. Засекай время.

Стоят. А. смотрит на часы. Поднимает руку. Хлопает дверь. Оба резко оборачиваются. Появляется В.

А. Этого не может быть!

Б. Да… Эй, друг, заходи, не стесняйся! Третьим будешь?

В., не отвечая, смотрит вверх.

Б. Чего ты там выглядываешь?

В. Звезда.

А. Звезд много.

В. Зеленая звезда… Она там ждет… Я здесь.

Б. Кто ждет? Звезда ждет?

А. Сроду не видел зеленых звезд.

В (не отвечая ему). Я здесь. Видишь меня?

А. Кому это он?

Б. (смеется). Женщине. Девушке. Бабе. Жене. Она на звезде, а он тут. Свидание у них такое. Да?

В. Что?

Б. Я говорю: свидание, что ли, у вас? С той звезды, что ли, она смотрит?

В. Да.

Тишина.

Трое смотрят вверх.

Темнота.

Только звезда горит.

Конец

ЖЕНЩИНА НАД НАМИ

(комическая драма в 2-х частях)

Действующие лица:

ОЛЬГА

ГАЧИН

ЦАПЛИН

ЛУКОЯРОВ

Часть первая

Большая пустая комната нового дома, в которой ведутся отделочные работы. Мусор, обломки кирпичей, носилки, лопаты, инструменты, в углах доски, брусья и т. п. Входят трое мужчин: ГАЧИН, ЛУКОЯРОВ и ЦАПЛИН. Осматриваются. Гачин и Цаплин одного возраста, Лукояров старше. Гачин одет в джинсы и футболку. Лукояров тоже в джинсах, но с пузырями на коленях, и тоже в футболке, но яркой, с каким-нибудь аляповатым рисунком, все это очень не идет к его довольно громоздкой фигуре, Цаплин — в сером костюме, в белой рубашке и в галстуке.

В двери появляется ОЛЬГА, молодая женщина.

ОЛЬГА (обращаясь к кому-то невидимому). Да, конечно. Я буду здесь. Нет, не нужно, зачем? Они же не уголовники какие-нибудь.

ЦАПЛИН. Вот именно!

ОЛЬГА (проходит). Ну что ж, здравствуйте!

ЦАПЛИН. Можете передать этим, которые нас сюда привезли, что я работать отказываюсь! Я законы знаю! Мне дали пятнадцать суток административного ареста с привлечением на общественные работы! Пусть незаконно! Но, подчеркиваю, общественные работы! — а не в чьем-то частном доме мусор убирать! Я согласен улицы мести, я согласен тот же мусор из мусорных баков на улице вычищать, а не… Что, хозяин дома — милицейский чин? Дармовую рабочую силу использует? Я работать не буду, можете им нажаловаться! Все!

ЛУКОЯРОВ. Помолчи ты! И так голова трещит… Тут тепло и сухо. Не хочешь работать — сиди. Мы за тебя поработаем. Тут же надсмотрщиков нет, правильно, девушка?

ОЛЬГА. Можете вообще не работать. И я жаловаться не буду. Мне все равно. Только ведь поймут, что вы не работаете, и пошлют, в самом деле, улицы мести. Под дождем. А сюда других приведут.

ГАЧИН. А вы, извините, кто? Архитектор, прораб, менеджер? Сотрудник милиции?

Ольга не отвечает.

ЦАПЛИН. Лично мне плевать! Я согласен под дождем, но по закону! Какой-то подлец построил дом — наверняка на ворованные деньги, а теперь еще ему и даром убирай тут! У нас что, вообще никакого порядка нет нигде?

ЛУКОЯРОВ. Из-за таких, как ты, и нет.

ЦАПЛИН. Это почему?

ЛУКОЯРОВ. Орешь много. А это уже — беспорядок. (Ольге.) Что делать-то?

ГАЧИН (глядя на Ольгу). Нет, я так не могу. Я не могу работать, не познакомившись с человеком, который нас будет курировать эти пятнадцать суток. Как вас зовут?

ОЛЬГА. Ольга меня зовут. Я жена того подлеца, который построил этот дом на ворованные деньги.

ЦАПЛИН. Я не утверждал! Я только предположил! В любом случае это частный дом — и я не обязан!

ЛУКОЯРОВ. Да помолчи ты!

ГАЧИН (озираясь). Итак, что делать?

ОЛЬГА. Ничего особенного. Убрать весь мусор. Привести все в порядок. Подготовить основу для паркета — ну, какие-то там проложить бруски или, я не знаю… (Лукоярову). Вы ведь, мне сказали, были строителем?

ЛУКОЯРОВ. Был. Лаги надо проложить. Сумеем.

ОЛЬГА. Можете не торопиться, на пятнадцать дней вам как раз хватит. Работать будете во второй половине дня, я так попросила. Я ведь живу здесь, на втором этаже, там уже все отделано.

ГАЧИН. С мужем?

ОЛЬГА (не ответив). Так что, с двенадцати до шести — и всё.

ЛУКОЯРОВ (адресуясь к Цаплину). Никогда! Только с восьми утра до восьми вечера мусор возить! Под дождем! Иди, герой, а мы тут помаленьку…

ЦАПЛИН. Мы с вами на ты не переходили!

ЛУКОЯРОВ. А я с тобой уже перешел. Ты чего такой нервный?

ЦАПЛИН. Я не нервный. Меня просто раздражает, что вас используют как рабочую скотину, а вы и рады! Где ваша гордость? Где вообще у людей гордость? (Ольге.) И вам тоже не совестно? Как рабов на плантацию вам приволакивают, между прочим, интеллигентных людей…

ЛУКОЯРОВ. Я не интеллигентный человек, меня не считай.

ГАЧИН. А я днем вообще не человек. Я ночной человек. Я живу ночью.

ЦАПЛИН. Начинается! Саша, ты позер! Ты позер с детства, сколько я тебя знаю, ты позер!

ЛУКОЯРОВ. Ладно, хватит! (Ольге). Оленька, нам все ясно. Кстати: Лукояров Дмитрий Сергеевич.

ОЛЬГА. Очень приятно.

ГАЧИН. Гачин Александр.

ОЛЬГА. Очень приятно. (Смотрит на Цаплина).

ЦАПЛИН. Не делайте вид, что вам интерено, как меня зовут! Не делайте вид, что вы вообще считаете меня за человека!

ЛУКОЯРОВ. Да заткнись ты! Оленька, значит, так. Я, в самом деле, строитель. И все будет в лучшем виде, гарантирую. Они не захотят — я один все сделаю. Маленькая только просьба, можно? Понимаете, все мы тут случайно. Мы приличные люди. Но вчера… Вчера мы себе позволили. В общем, мы сейчас в нерабочем состоянии. Нам немного подлечиться — и мы сразу герои труда.