Первое Дерево - Стивен Дональдсон

— Я… — Линден хотелось выговориться, доверить ему все свои страхи, но признания были настолько ужасны, что застревали у нее в горле.

— Мы никогда не встречали ничего подобного этому кокону. Мы нуждаемся в твоем видении. Ты должна помочь нам разобраться. — Его безграничное доверие пронзило сердце раскаленной иглой. — Как ты думаешь, для нас это опасно? А может, он это сделал как раз для того, чтобы спасти себе жизнь?

Взгляд Линден невольно вернулся к Ковенанту, которого почти не было видно сквозь мерцающий щит. Зато слишком хорошо был виден Вейн. Он возвышался над коконом, и его обычная странная улыбка сейчас казалась откровенной ухмылкой. Что бы ни случалось (если только это не касалось его загадочной миссии), этому черному истукану все как с гуся вода! Хотя что требовать от существа, которое и живым-то назвать трудно. Между ним и Ковенантом существовала странная связь, суть которой пока была непостижима.

Нет, — услышала Линден свой охрипший голос, и это вернуло ее к действительности. — Яд остался в нем. И он умирает… там, внутри.

— Тогда,- мягко, но настойчиво продолжал Красавчик,- мы должны отыскать средство, чтобы снять этот щит и вылечить его.

Услышав это, Линден с трудом сдержала крик: «Да где ваши глаза? Я же пыталась одержать его! Это я во всем виновата!» Но ее праведный гаев, не успев вырваться наружу, разбился на кусочки о каменную стену доверия Великанов. И поэтому всю накопившуюся горечь она вложила в одно слово:

— Как?

— А вот это, Избранная, скажешь нам ты, — светло улыбнулся Красавчик.

Внутренне содрогнувшись, она закрыла глаза и спрятала лицо в ладонях. Она что, мало еще навредила? Чего от нее хотят — чтобы она окончательно добила его? Разве что кинжала не предлагают.

— Нам необходимо твое видение, - продолжал мягко настаивать Красавчик. — Ты должна помочь нам разобраться. Главное, чтобы ты верила, что это возможно. Ну, хорошо, пробиться силой сквозь его щит мы не можем. Но мы можем попытаться понять его природу. Что это за сила? Что могло вынудить его выставить такую сильную защиту? Что происходит с ним? Избранная, подумай, — Красавчик бережно приподнял ее за плечи и осторожно поставил на ноги, — как нам связаться с ним, чтобы убедить принять нашу помощь.

— Связаться?.. — Линден поперхнулась от удивления и негодующе всплеснула руками. — Он умирает! Он глух и слеп от яда и лихорадки! И вы что же, считаете, что я так запросто подойду к нему и спрошу: «А не снять ли тебе свою защиту, дружок?»

Но Красавчик в ответ на ее яростную атаку лишь счастливо улыбнулся:

— Замечательно! Если ты способна на сарказм, значит, не потеряла надежды.

— Надежды на что? — почти выплюнула она ему в лицо.

— Ну хорошо, хорошо. — Красавчик примирительно погладил ее по плечу. — Ты не знаешь способа с ним связаться. Зато можешь ответить на множество других вопросов, если постараешься.

— Да что вам всем от меня нужно?! — взорвалась Линден.

— Хотите, чтобы я призналась в том, что в его состоянии виновата я одна? Ну так вот вам: да, я виновата! Он принял меня за Опустошителя или за кого-то еще похлеще! Он обезумел от ужасной боли. Последнее, что зафиксировало его сознание, — это атака крыс. Так откуда ему было знать, что на него воздействуют для того, чтобы помочь? Он даже не осознавал, что это я. А потом уже было поздно. Это можно сравнить с… — Она на секунду замялась, подыскивая точное слово: — …с истерическим параличом. Он слишком боялся за свое кольцо, вот и испугался, что оно может попасть к Лорду Фоулу. Ведь Ковенант прокаженный, у него омертвели нервные окончания, поэтому он считает, что не может контролировать свою силу. Даже когда он еще не был отравлен, он переживал, что никогда не знает, насколько мощным окажется выброс силы. А он больше не хочет никого убивать!

Слова лились потоком, и Линден не могла остановиться: ей хотелось выплеснуть, исторгнуть из себя все, что она получила и поняла до того, как Ковенант вышвырнул ее из себя. Говоря, она могла выразить словами и осознать то, что до этого распирало ее мозг хаотическим клубком размытых образов.

— Он понимал, что с ним случилось. До этого у него уже были подобные рецидивы. Когда яд снова проник в него, его сознание оказалось затоплено страхом: он понимал, что становится абсолютно беззащитным. Но не нас он боялся, а самого себя. И Фоула. Когда я попыталась подчинить его себе, его распирало от силы. Что ему еще оставалось делать? Он начал защищаться. И вдруг…

Слова стеклянными осколками вонзались в горло. Но она не могла больше молчать.

— И вдруг он видит, что это я. И понимает, что чуть не убил меня. Это ужаснуло его настолько, что он закрылся изнутри. Полностью отрезал себя от внешнего мира. Не для того чтобы удержать нас. Для того, чтобы удержать себя. Нет никакой возможности с ним связаться, — раздельно произнесла Линден, глядя Красавчику прямо в глаза. — Вы можете звать его с утра до вечера, рыдать над ним, пока не зайдетесь. Он вас не услышит. Он пытается защитить вас от себя. — И вдруг вся ее ярость сошла на нет, и севшим голосом она добавила: — Нас.

Меня.

И над застывшим в безветренной ночи кораблем нависла тяжкая тишина. Великаны замерли без движения, словно все их жизненные силы зависели от жизни моря. А оно казалось мертвым. На пламенную речь Линден навалилось молчание, как надгробная плита надежде. Горе, которое причинили ее слова, было безграничным, как простиравшаяся вокруг ночь.

Но тут Красавчик снова заговорил. И, к удивлению Линден, в его голосе не было ни горечи, ни безысходности. Его уродство развило в нем необычайную силу духа.

— Продолжай, Линден Эвери. Хотя твое уныние грозит заразить и нас. А представляешь, какое большое уныние должно быть у Великана! Вот что, пока мы не скисли окончательно, давай попробуем посмотреть на все это под другим углом. Ты говоришь, что Друг Великанов Ковенант закрылся в раковине, чтобы предохранить нас от себя, так? Отлично. Но как до него достучаться? На каком языке?

Линден вздрогнула. В своем упрямстве он повторяет ее ошибки.

— Каково его самое сильное устремление? — гнул свое Великан. — Что для него важнее всего? Может, если мы каким-то образом сумеем внушить ему, что продолжаем его дело, он поймет, что мы живы-здоровы, и сможет отпустить себя и раскрыться?

Линден вскинула на него удивленные глаза: этот вопрос застал ее врасплох. Но ответ пришел мгновенно:

— Первое Дерево. Поиск. — Образы, толпившиеся в мозгу Ковенанта, еще живо стояли у нее перед глазами. — Это самое главное. Ему необходим новый Посох Закона. А мы стоим на месте…

Красавчик широко улыбнулся. Но вспыхнувшая в сердце Линден надежда тут же угасла.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});