Демидовы: Столетие побед - Игорь Юркин

За Лукьяна Никита Демидов выдал родную дочь Настасью. Несомненно, определенную роль в выборе Красильниковыми траектории своей судьбы сыграло близкое общение с Демидовыми, полученный благодаря этому общению опыт. Остается, однако, вопрос: что побудило породниться с ними Демидова, к моменту заключения брака далеко их в качестве предпринимателя обогнавшего?

Известны не все браки Демидовых. Мы не знаем девичьих фамилий жены Никиты Демидовича, жен его братьев, жен сына Григория Никитича и внука Ивана Григорьевича, фамилий мужей гипотетических сестер Никиты. С другой стороны, известны фамилии (например, Поповы, Копыловы), представители которых считали себя родственниками Демидовых, мы же, зная об этом, пока не можем выявить узлы генеалогических схем, в которых контактировали эти фамилии. Реальные связи Демидовых с тульским посадом и тульскими казенными кузнецами были прочными — как и все остальные в этом маленьком мирке, они были стянуты матримониальными путами, которые чувствуются во всем: в подборе менеджеров, получении кредитов, отношениях с конкурентами, наследственном переливе капиталов.

Больше того. Видя тесную деловую связь Демидовых с той или иной тульской фамилией, невольно подозреваем лежащую в ее основе родственную связь. Вот Мосоловы — третья по успешности, после Демидовых и Баташевых, промышленная династия Тулы XVIII века. Фамилия Мосоловых мелькает рядом с демидовской то и дело. В 1731—1732 годах казенный кузнец Тимофей меньшой Мосолов был одним из трех приказчиков, заменявших на Тульском заводе Акинфия временно отсутствовавшего главного его приказчика Семена Пальцова. У другого Демидова, Никиты Никитича, на Брынском его заводе в 1733 году служил тульский житель Терентий Мосолов. Туляне Максим Мосолов с братьями, железного дела промышленники, некоторое время нанимали ручной железный завод, оставленный в Туле переехавшими в Казанскую губернию братьями Лукьяном (зятем Никиты Демидовича) и Семеном Марковичами Красильниковыми[98]. Эти фамилии соприкасались и через браки. Дочь Л.М. Красильникова вышла замуж за Алексея Федоровича Мосолова[99] — тот, получается, был женат на внучке Н.Д. Демидова. Некоторое время этот Мосолов даже жил у тещи, демидовской дочери. Кроме того, известна дальняя — через Баташевых — связь между этими фамилиями.

Наряду со взаимным родством существовал еще один фактор, незримыми узами скреплявший жителей русского города XVIII века. Не всех, но многих связывала принадлежность к старообрядчеству, в развитии предпринимательства в России сыгравшему роль поистине исключительную[100]. Степень его распространенности по регионам была разной, но в Туле старая вера пустила глубокие корни, а ее приверженцы принадлежали к заметным людям.

Но о нем позже. 

Глава 2.

В ТУЛЕ И НА УРАЛЕ

Горизонты Каменного пояса

Путь на Восток

Высокая оценка, которую получили уральские руды (такую дал не один Демидов, но также московские и зарубежные эксперты), открывала перспективу строительства завода для их переработки. Кому следовало им заниматься — казне или частным лицам? Демидов, у которого интересовались его отношением к перспективе переселения на восток, отвечал уклончиво, оставляя себе возможность изменить позицию. Да, уральская руда ему понравилась. В каком, однако, качестве его на Урал приглашали? Судя по тому, что он выговаривал право перед передачей завода в казну владеть им десять лет, ему не предлагали даже этого. Променять собственный Тульский завод на должность казенного управляющего, в лучшем случае именоваться комиссаром? Но слишком много вложено в домну и молотовые на Тулице, которые, если к тому времени и окупились, больших «прибытков» наверняка не принесли. И риск был велик: испытанная порция оказавшейся отличной руды не гарантировала устойчивого качества при промышленной разработке. Никита обдумывал доходившие с Урала новости, готовился предложить свои услуги и добиться от государства помощи, без которой нечего было и думать поднять такое великое дело.

В принципе, казна могла и принудить Демидова заняться работой на Урале в качестве своего в этих краях представителя. Так был отправлен в Тобольск суздальский оружейник Никифор Пиленок — строить там казенный оружейный двор, налаживать на нем производство ружей. И ведь что-то построил, какие-то ружья сделал. Но Демидов — не Пиленок. Тульский оружейник, в отличие от суздальского, уже имел в Москве налаженные связи, а Тульский его завод исправно давал государству сравнительно недорогую продукцию военного назначения. Демидов в случае давления на него всегда мог прикрыться своим заводом. Он то достраивался, то перестраивался: принудите его оставить — домны в Туле без хозяина погаснут.

Вот и вышло: строить заводы на Урале взялась казна, Демидов же пристально следил за тем, что у нее там получалось.

А у нее — действительно получалось. Дело — шло. Пока царь в составе Великого посольства путешествовал по Европе, начальник Сибирского приказа думный дьяк Андрей Андреевич Виниус (сын строителя Городищенских заводов) собирал мастеров. Множество раз писал об этом деле царю: отчитывался, сообщал об успехах, просил найти специалистов за границей. Петр, сознавая важность дела, пытался помочь, но не слишком успешно. Тех, кто поедет на Урал, с огромным трудом удалось насобирать на подмосковных заводах — как их владельцы утечке кадров ни сопротивлялись, приходилось подчиняться. Между прочим, одного человека — некоего Марчка кузнеца (предполагают, он был учеником Никиты Демидова) — Виниус пытался получить и «с Тулы»[101], писал по его поводу даже за границу Петру, прося содействия. Скорее всего не получил. Во всяком случае, позже, когда Демидов сам окажется на Урале, заниматься там возвращением себе отданных прежде мастеров он не станет — стало быть, нечего было и возвращать, сумел от казны отбиться еще раньше. А с демидовским Марчком (судя по всему, Марком Васильевичем Красильниковым), которого Виниус тщетно пытался у Демидова вырвать, мы еще встретимся. Он останется в Туле, где в звездный свой час сыграет очень заметную роль.

23 апреля 1699 года был дан указ строить заводы в Верхотурском уезде на реках Тагиле и Нейве. Заложенные на Нейве поначалу будут называться то Верхотурскими, то Федьковскими, потом навсегда прикипят к истории и географии под именем Невьянских. Одновременно с ними на речке Каменке, притоке реки Исети, отправленными на Урал мастерами строилось еще одно предприятие — Каменский завод. Именно на нем 15 октября 1701 года был получен первый уральский чугун. Ровно два месяца спустя чугун дала домна Невьянского завода; 8 января следующего года из него выковали прутовое железо. Его образец был отправлен в Москву, куда прибыл быстро — уже 23 февраля. В испытаниях, которые организовал Сибирский приказ, в качестве эксперта участвовал Афанасий Абрамов, представитель Демидова[102].

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});