Молот - Александр Авраменко

— Плохо! Но ничего. Есть чем их встретить. С изменниками разберемся потом. Ты же не сомневаешься, что твои люди предали Империю?

Крепыш опустил голову — крыть было нечем. А сейчас каждая минута на вес крови. Крови имперских солдат и офицеров. Конечно, Империя даст отпор. В этом нет никаких сомнений. Но все ли успеют среагировать? Приготовиться к отражению атаки?..

Оба мужчины буквально ворвались в огромный зал, в котором находился штаб. Десятки операторов за сферами голографических мониторов, возбужденные офицеры управления, гул логгер-систем, работающих в максимальном режиме, — обычная рабочая обстановка во время военных действий.

Император сразу прошел на свое место — большое кресло возле полукруглой консоли. Короб поспешил в другой конец зала, где столпились его подчиненные. Движением пальца выведя на экран картинку атакующих, Иван немного успокоился. Все-таки это был лучший вариант из просчитанных им — афера. Даже странно, что князь пошел на это. Флот атакующих чуканцев ненамного превышал имперцев по численности. А по количеству орудий и тоннажу даже уступал жутким кораблям Империи.

У Ивана вспухли желваки мышц на челюсти — он очень не хотел так поступать с Чуканом, но все в этой Галактике должны запомнить одну непреложную истину: посягнувший на Империю лишится всего, и в первую очередь — жизни!

— Ваше Величество?.. — Вопрошающий взгляд командующего войсками.

— Уничтожить!

Коротко. Ясно. Максимальный объем информации в минимуме слов. Как и положено биокомпьютеру. Офицер поворачивается спиной, дублирует приказ своего вождя. По его сигналу могучая военная машина Империи начинает свою работу: планетарная пехота занимает укрытия, приводит в действие зенитные установки. Флот начинает выдвижение навстречу противнику, одновременно перестраиваясь в боевой порядок. Два часа — и начнется битва. На что все-таки рассчитывают чуканцы? Почему князь решился на столь откровенную авантюру?..

Спустя тридцать минут Император узнал ответ на свой вопрос — чуканский князь имел в своих военных закромах ядерное оружие. Вспышки примитивных атомных боеголовок озарили вечный мрак, и эфир наполнился криками о помощи. Взрывы вспарывали прочные корпуса, отравляли людей смертельными дозами радиации, превращали в мертвецов жестким излучением. Такие бомбы были гораздо опаснее для кораблей Империи, чем любые мезонные, фотонные или гравитонные боеприпасы. Первая линия обороняющихся была полностью уничтожена, а в ней по традиции находились самые мощные корабли Империи.

Войска дрогнули, но не отступили. Несмотря на потерю дредноутов и ТКАПов, в строю оставалось еще достаточно линейных кораблей. И они сделали свое дело. Авианосцы выпустили тучи истребителей, и пилоты крошечных машин совершили невозможное, перехватив вторую волну ракет. Они расстреливали двигатели, разбивали рули управления, подставляли себя под боеголовки, и ни одна из «атомных игрушек» чуканцев не достигла основных порядков имперского флота. А когда ядерный арсенал нападающих иссяк, имперцы отыгрались за все.

Штурмовики и эсминцы расстреливали корабли противника тяжелыми торпедами. Крейсера и фрегаты вели огонь в упор, рискуя попасть под свои же осколки. Чуканцы дрогнули. Солдаты де Берга не щадили ни себя, ни врага. Впервые за кампанию уничтожались спасательные средства: капсулы, боты. Счастливчики, умудрившиеся надеть скафандр и выброситься с погибающего корабля, тоже были обречены на мучительную смерть — вытаскивать их из вакуума никто не собирался. В ослепительной вспышке исчез госпитальный корабль, украшенный древней эмблемой медиков. Применив запрещенные боеприпасы, солдаты князя поставили себя вне закона, и теперь к ним были не применимы никакие правила войны. Озверевшие от гибели своих товарищей экипажи не знали пощады.

К исходу третьего часа битвы Империя победила. Немногие уцелевшие корабли попытались сдаться, передавая мольбы о капитуляции, но подошедшие на дистанцию пистолетного выстрела корабли Империи разнесли их на куски. Бесформенные обломки, изуродованные тела, оплавленные сгустки металла — все это под воздействием слабых гравитационных сил сбивалось в комья, уносимые прочь солнечным ветром…

Флот Империи, понеся тяжелые потери, вернулся на парковочные орбиты вокруг Монсеррата. К поверхности потянулись длинные цепочки челноков, доставляющих раненых в стационарные госпитали: в некоторых экипажах раненых было больше половины списочного состава. Но ни один из имперцев не ушел с боевого поста, пока был в состоянии исполнять свои обязанности. Перемотанные бинтами, с кое-как залепленными биоклеем ранами, в разодранных осколками скафандрах, в залитых кровью мундирах, они дрались, не прося и не давая пощады. Не было еще столь большого ожесточения среди людей на их памяти…

Де Берг устало отключил панель — это сражение далось ему нелегко. Впрочем, остальным тоже. Некоторые из офицеров, устало волоча ноги, шаркающей походкой с трудом брели к выходу. Кое-кто просто сидел, тупо уставясь в погасшие голосферы. Двое лежали прямо на пластике покрытия, бездумно смотря в потолок. Временами казалось, что битва проиграна. Но краткие, всегда безошибочные указания Императора восстанавливали положение, и накал сражения только нарастал. Одного из операторов уволокли медики, потому что тот забился в истерике, увидев на мониторе, как фрегат, на котором служил его единственный брат, паря кислородом, вырывающимся из множества пробоин в изуродованном корпусе, врезался в топливные баки вражеского авианосца. Де Берг поднялся с кресла. Как бы ни было ему тяжело, но Император не должен показывать слабость перед своими подданными.

— Благодарю за службу! — пересохшим от перенапряжения ртом выдавил Иван, в ответ услышав уже привычное:

— Во славу Империи!

И гулкий удар десятков кулаков по груди…

Марк озабоченно вглядывался в инфофайл, сброшенный ему из Монсеррата. Было над чем подумать: флот Империи безвозвратно потерял почти сорок процентов имеющихся в штате кораблей и половину экипажей. Правда, чуканцы лишились вообще всего флота, но это не утешало. Лоханки, составляющие их вооруженные силы, можно было клепать чуть ли не на коленке. А вот высокотехнологичные, напичканные до отказа интеллектроникой корабли Империи была способна строить лишь одна-единственная верфь в этой Галактике, занимающая громадами сборочных линий целую планету, которую сейчас тащил сюда личный супердредноут императора — «Вампир». Незуми помедлил, затем включил аппарат связи, набрал короткий номер:

— Госпожа Делмо, это наместник.

— Слушаю вас, адмирал?

— Я знаю, что вы и так спланировали все идеально. Но нет ли у нас возможности еще хоть как-то ускорить процесс запуска производств?

В мембране отчетливо послышался усталый вздох:

— Даже если мы привлечем к строительству людей, это ничего нам не даст, кроме лишних проблем.

— Жаль. Извините, что побеспокоил в столь поздний час.

— Ничего страшного…

Абонент отключился, Марк взглянул на наручный таймер — ого! — уже почти два часа ночи. Надо хоть немного поспать. Завтра в пределы системы войдут верфи. И хоть орбита планеты-завода тщательно рассчитана, тем не менее нервы ему процесс постановки помотает капитально.

Войдя в спальню, Незуми остановился. Уира разметалась во сне, ее густые волосы рассыпались по подушке. Какая же она красивая! И зачем только он тогда… Марк снял форму, прошел в ванную, встал под душ. Долго стоял, ощущая, как уходит усталость вместе со струями воды. Вытерся насухо, вышел обратно в комнату и приблизился к большому окну. Понаблюдал за медленно плывущими в бездне двумя лунами Марлитании. Наконец лег в постель. Тихо. Лишь слабое, почти беззвучное дыхание девушки рядом. Это хорошо, что она не дождалась и уснула. Нет никакого желания рассказывать, что произошло и какие мысли одолевают его. Пусть спит и видит хорошие сны. По крайней мере, больше Уира не дичится. А сегодня вечером за ужином даже попыталась улыбнуться. Может, настанет время, когда она простит его?..

Колпак регенерационной ванны беззвучно откинулся, и Ююка, отчаянно кашляя, села, тряся головой и разбрызгивая биогель в разные стороны. Робот предупредительно поднес ей полотенце, чтобы завернуться, пока дойдет до ванны. Молодая женщина протянула руку и замерла, вздрогнув — ее чуть желтоватая кожа приобрела другой цвет. Тот самый бронзовый оттенок, так хорошо ей знакомый. Точь-в-точь как у Юлли! Схватилась за голову, поднесла прядь клейких волос к глазам — бесполезно. Они мокрые от геля, и цвет не определить, пока голова не будет вымыта и высушена. Зеркало! Ей срочно, немедленно нужно зеркало!..

Длинная, великолепной формы нога. Изумительное тело. Высокая грудь безупречных очертаний. Да, это покойная Юлли отражается в стекле. Лишь цвет глаз выдает разницу. Ююка коснулась руками плеч, медленно провела ладонями по груди, животу, бедрам, привыкая к новым ощущениям. Если бы превращение произошло не с ней, она могла бы поклясться, что соперница ожила. Воистину имперские технологии невероятны!