Прилежная ученица - Остин Несси

Сможет ли она не замечать того электричества, которое возникает в атмосфере каждый раз, как они подходят друг к другу? Она неуверенно кивнула.

– Тогда нам нужно постараться быть вежливыми и придерживаться определенных правил общения, принятых между родственниками. Ты согласна?

На ее лице застыла нерешительность.

– У тебя есть какое-то другое предложение? – раздраженно спросил Алессандро. – Будем есть поодиночке каждый в своей комнате? Не будем разговаривать? Совсем перестанем общаться друг с другом? Но тогда у тебя не будет возможности видеться с племянником, что, как ты утверждаешь, является целью твоего пребывания здесь.

– Это действительно так! Иначе зачем бы еще я торчала здесь?

Он опять пожал плечами и взял с тарелки персик.

– Я мог бы предложить тебе пару правдоподобных причин.

– Например?

– Возможно, ты хочешь узнать, не принадлежала ли твоей кузине какая-то собственность, которая может перейти тебе по завещанию.

Эвелина охнула и всплеснула руками.

– Алессандро, ты не перестаешь удивлять меня. Я считала, что уже знаю о тебе все самое худшее, но ты каждый день готовишь мне новые сюрпризы. Не хотела бы разочаровывать тебя, но меня мало интересуют твои деньги.

Он смотрел на нее, не отрываясь. – Что бы ты там ни говорила, но нам придется прийти к какому-то компромиссу. Если моя жена знала о моих отношениях с Камиллой и принимала их, то я не вижу никакой причины, почему бы это должно волновать и задевать тебя. Ведь такой причины нет, правда? – Он посмотрел на нее так, что у нее опять вкралось смутное подозрение, что он абсолютно точно знает, что такая причина у нее есть.

– Так что не стоит нам ругаться каждую минуту пребывания вместе. То, что мы думаем друг о друге, не так уж и важно. Как и то, что мы чувствуем… Единственное, что нас объединяет, это наши родственные связи с Ренцо, что бы ни утверждали наши тела.

Его слова ранили ее, как кинжалы.

– Ты, наверное, прав. Я согласна. Ты прав, мы должны поддерживать цивилизованные отношения ради мальчика.

– Прекрасно. Да, пока я не забыл. – Он продолжал чистить персик и говорил как бы между прочим. – В следующие выходные у нас в Риме – семейное торжество. Я собираюсь взять Ренцо с собой. Если ты все еще будешь здесь, можешь поехать с нами.

– Ты это серьезно?

– Абсолютно.

– А не рановато ли устраивать праздники так скоро после похорон?

Должен он хоть соблюсти какое-то подобие траура!

Теперь он резал персик, вонзая лезвие ножа в розовую мякоть, источающую сок.

– Что поделаешь, ведь жизнь продолжается. И я не должен забывать о сыне. Соберется вся семья, и все хотели бы, чтобы и Ренцо был с нами.

– И они, конечно, хотели бы утешить тебя. Скорбящего вдовца, – неодобрительно хмыкнула Эвелина.

Алессандро оставался совершенно спокоен.

– Решай сама. Если хочешь, поехали с нами. Нет – я не очень расстроюсь.

– Я не взяла с собой ничего подходящего для сборищ такого рода.

– Это не трудно уладить. – Его улыбка была способна растопить любое сердце. – Завтра поедем по магазинам. Я думаю, что мы сможем купить что-то на твой вкус.

Его предложение имело какой-то двусмысленный привкус. Вот так же он мог водить по магазинам свою любовницу. Наверное, точно таким же тоном он говорит с Камиллой. Но почему-то сердце Эвелины радостно задрожало, невзирая на гневные протесты разума.

Глава 6

Алессандро назвал адрес, и машина тронулась с места. Шикарный автомобиль двинулся из аэропорта в центр Рима.

– Смотри внимательно, Эвелина. Любуйся Римом, он незабываем.

Эвелина послушно посмотрела в окно, думая, однако, о том, что красоты любого города, даже такого прекрасного, как Рим, не могли сравниться с привлекательностью мужчины, сидящего рядом с ней.

Их отношения резко изменились с тех пор, как Алессандро поведал ей историю своего брака.

Они больше не ругались, не ссорились, не выясняли отношений. Они всегда были подчеркнуто вежливы, может быть, даже слишком вежливы. Казалось, что они договорились сохранять определенную дистанцию между собой, которую ни один из них не собирался нарушать.

Теперь Эвелина была вынуждена признать, что Алессандро оказался прав. Разве было у нее какое-то право влезать в его личную жизнь? Это ведь была его жизнь, его выбор, и она не имела ко всему этому никакого отношения. Но все же сердце у нее болело каждый раз, когда она думала об Алессандро и его любовнице. Но, насколько она знала, ночных визитов к Камилле больше не было, по крайней мере она ничего о них не знала.

Эвелина догадывалась, что Алессандро решил затаиться, выждать, пока она не уедет в Америку, и она уже подумывала возвращаться, хотя и никак не могла назначить окончательную дату отъезда. Было понятно, что она не может жить здесь вечно, но у нее не хватало смелости попросить Алессандро отпустить Ренцо с ней в Бостон. Нужно заметить, что с каждым днем ее решимость все уменьшалась.

Как бы то ни было, несколько дней перед семейным торжеством были на редкость приятными для них обоих.

По утрам Алессандро уезжал на работу, оставляя Эвелину с Лючией и Ренцо. Теперь, когда Эвелина завоевала безграничное доверие старой няньки и искреннюю привязанность мальчика, Лючия не запрещала ей взваливать на свои плечи основную заботу о племяннике. И Эвелина была этому рада. Под бдительным надзором Лючии она даже стала учить малыша плавать. Как-то раз Алессандро пришел домой непривычно рано и, к своему удивлению, обнаружил эту парочку в бассейне. Эвелина с Ренцо радостно плескались в воде, не обращая никакого внимания на окружающих.

– Это что еще такое? – охрипшим от волнения голосом прокричал Алессандро.

Эвелина подняла на него глаза. Струйки воды лились по ее счастливому лицу, а Ренцо взвизгивал от восторга, крепко держась за ее шею.

– Я учу Ренцо плавать.

– А ты у меня спрашивала разрешения на это? – негодующе вопрошал Алессандро, чувствуя себя несколько неуместно в своем деловом костюме рядом с этой беспечной парочкой.

– Должна тебе сообщить, что я чемпионка своего штата по брассу! Он со мной в полной безопасности! – безапелляционно заявила Эвелина.

– Может быть. Но в будущем, будь добра, согласуй все свои нововведения со мной, договорились?

– Договорились, – лаконично ответила она и присела поглубже в голубую воду, неожиданно подумав о том, что у нее слишком открытый купальник.

– А то вдруг ты решишь учить его альпинизму, – подмигнул ей Алессандро, подарив самую неотразимую из своих улыбок.

После обеда Алессандро старался познакомить ее с местными достопримечательностями и делал это практически каждый день, насколько позволял режим дня Ренцо. Чем больше окрестностей они объездили, тем больше нравилась Эвелине эта великолепная страна с ее голубым небом, изумрудной зеленью и гостеприимными людьми. Покой и естественная скромная красота сельской местности не могли оставить ее равнодушной. Теперь ее родной Бостон казался Эвелине слишком шумным, пыльным и назойливым.

Она с наслаждением купалась в кристально чистых реках, которые впадали в Средиземное море и чьи берега украшали виноградники и фермерские хозяйства, придающие пейзажу незабываемый колорит.

Алессандро любил рассказывать ей веселые и печальные истории о великих людях, бывавших в этих местах. Эвелина с удивлением обнаружила, что в душе Алессандро, оказывается, был романтиком. Ему же хотелось поведать ей так много, и не только об истории и о культуре страны. Он мечтал открыть ей глаза на свои собственные чувства, но знал, что переступать эту границу ему запрещено. Эвелина была недоступна, она находилась под запретом, будто арабская женщина под покрывалом.

Одним прохладным вечером они втроем поехали в Сиену и остановились недалеко от города, в тенистой рощице. Эвелина распаковала нехитрую снедь для пикника и оглядела великолепное место, которое выбрал для них Алессандро. Алессандро посадил Ренцо себе на шею, чтобы ему было лучше видно, а Эвелина легла на коврик и слушала странные романтические истории как зачарованная.