Pticy - Tarjei Vesaas

Веревка, привязанная к щиколотке Маттиса, тут же натяну­лась, и сильный рывок потащил его к воде. Господи, что это такое?

- Нет! — крикнул он первое, что пришло на ум, сел и протерглаза. Они все еще слипались.

- Еще раз — взяли! — раздался крик.— Раз-два — взяли!

Снова рывок — ближе к воде. Маттис попытался освободиться.

- Пусти!

Наконец он понял, что это шутка.

Вокруг него горохом рассыпался смех. Он даже вспомнил о вкусных, желтых горошинах. Девичий голос произнес:

- Вставай, парень, или мы тебя искупаем!

Другой голос спросил:

- Почему ты не вычерпал воду из лодки? Она же у тебя сидит на дне.

Маттис потряс головой, ему хотелось убедиться, что это не сон. Потом он ударил рукой по скале, ушибся и наконец поверил своим глазам. Сердце подскочило и застряло у него в горле. Нет, это не сон, рядом с ним наяву стояли две хорошенькие де­вушки.

- Отвязать тебя от лодки? — смеясь, спросили они.— А то это как-то глупо.

- И правда глупо,— сразу согласился он, стараясь привести мысли в порядок.— Да я к этому привык,— добавил он, заметно оживившись. Его большие глаза стали еще больше.

Девушки не слушали его. Не поняли, на что он намекает. Од­на из них склонилась над его ногой и распутала узел. Маттис ук­радкой глядел на нее, ощущая, как ее пальцы прикасаются к его голой ноге; все это было для него необычно — и зрелище и ощу­щение. Наконец он увидел все разом: и красивую, недавно просмо­ленную лодку, на которой приплыли девушки, рядом с его за­тонувшей, и их самих — веселых, загорелых, как все отдыхающие. В лодке валялись выгоревшие куртки или какая-то другая одеж­да, девушки были в купальниках и могли в любую минуту бро­ситься в воду.

Маттис быстро оглядел их. Сейчас важно не сделать какой-нибудь глупости. Если он все испортит, он долго потом будет сты­диться и каяться.

- Это как будто сон, и мне снится то, о чем я мечтал,— начал он, глядя на дальний берег. Смотреть на это было нельзя.— Я во­обще-то много о чем мечтаю,— неожиданно прибавил он.

Девушки с удивлением глянули на него:

- О чем же?

- Об этом не спрашивайте. Этого не узнает никто.

- Ладно, не будем,— сказала одна из девушек.— Мы тоже о чем только не мечтаем, это нам понятно.

И они доброжелательно поглядели на него. Они, верно, умные, подумал он.

- Я видел много таких, как вы! — опять неожиданно для се­бя выпалил он. Ему хотелось подбодрить себя.— Летом у нас полно отдыхающих: их встречаешь на дорогах, в лавке, повсюду. Так что вы не думайте...

Он умолк. И сердито посмотрел на них. Сердито и злобно он имеет право смотреть на них, так ему по крайней мере казалось. Они по-прежнему приветливо улыбались.

- Мы тебя понимаем,— сказали они.— Мы сразу догадались, что ты не так прост.

Маттис быстро поднял глаза, благодарный им за то, что они ничего не знают о нем. Он сам дивился своей смелости. Он спо­койно говорит с девушками и смотрит им в глаза.

Но вот он снова уставился вдаль и спросил тихо, уже совсем другим голосом:

- Откуда же вы приплыли?

Они беззаботно махнули рукой на синевшие в дымке берега, где Маттис никого не знал.

- Мы живем здесь уже две недели. А сегодня по случаю хо­рошей погоды решили покататься на лодке,— ответила одна из девушек.

- И взяли курс на этот островок, чтобы тут искупаться,— подмигнув ему, сказала другая.— А когда приплыли сюда, мы тут кое-что обнаружили.

Не смей, говорило ему что-то каждый раз, когда он хотел обернуться к девушкам. Его взгляд был по-прежнему прикован к чужим берегам. Девушки продолжали рассказывать:

- Сперва мы испугались, что тут произошло кораблекруше­ние, но, когда подплыли поближе, наш страх улетучился.

- Это было приятное крушение,— не вытерпел Маттис, от счастья ему было даже больно.

- Но ты все-таки потерпел крушение,— сказала одна из де­вушек.— Ты, видно, тонул и спасся здесь на островке?

Маттис хмыкнул.

- Раз вы приплыли сюда, все это уже пустяки,— сказал он от всего сердца.

- Прекрасно сказано! — похвалили они.

Он сохранит в памяти эти слова. Прекрасно сказано, решили они. Может, и умно тоже?

- А вы меня раньше когда-нибудь видели? — спросил он, и сердце у него екнуло, но удержаться от этого вопроса он не мог.— Ну, например, на дороге, или в лавке, или еще где-нибудь?

Они покачали головами. Чудесное зрелище!

- Нет, мы ведь издалека и никого тут не знаем.

- И ничего обо мне не слыхали?

- А что мы могли слышать, ведь мы даже не знаем, кто ты.

До чего умна! Бывают же такие.

Хоть Маттис и смотрел вдаль, краешком глаза он все-таки ви­дел девушек, чуть-чуть. Видел, как они покачали головами: нет, они ничего не знают. Чудесно.

- Приятно слышать,— сказал он. Объяснить, как это замеча­тельно, он был не в состоянии.

Девушкам захотелось пошутить:

- А что, о тебе идет дурная слава?

Чепуха. Пусть веселятся, ему не жалко. То, о чем спросил он, совсем другое дело, сейчас это был вопрос жизни и смерти.

- Почему ты все время смотришь на воду? — поинтересова­лись они.— Что ты там увидел?

- Ничего,— быстро ответил он.— Ничего особенного.

- А может, все-таки увидел?

- Нет, я смотрю не поэтому,— серьезно ответил он.— А что­бы не поддаться искушению.

Улыбки и взгляды погасли, девушки притихли: Маттис вдруг стал таким странным.

- Ты боишься смотреть на нас? — осторожно спросила одна из них.

- Это и есть искушение,— тихо ответил он, но не шелох­нулся.

Девушка не нашлась что ответить. Сердце Маттиса было об­наженным и беззащитным. Подружки поглядели друг на друга: они ничего не понимали. Голос Маттиса, его лицо, взгляд раз­веяли их смешки словно дым. Они оторопели и смутились.

- Хочешь, мы доплывем до берега и позовем кого-нибудь, что­бы тебе помогли с лодкой,— смущенно предложила одна.

- Нет, нет! — умоляюще воскликнул он.

- Анна, давай все-таки искупаемся, как мы решили! — наш­лась другая.— Сейчас самое время.

- Давай! — будто с облегчением ответила та, которую звали Анной.— Это замечательно.

- До скорой встречи! — бросили они Маттису через плечо.

И кинулись в теплую летнюю воду. Нырнули свободно, как рыбы, и поплыли прочь. Теперь Маттис мог беспрепятственно смо­треть на них.

Они снова вернутся сюда, думал он, дрожа от радости. Они вернутся к своей лодке. И выйдут на берег.

- Я даже боюсь думать,— сказал он вполголоса, глядя, как они ныряют вдали. Они там о чем-то болтали. Потом остановились и замахали ему.

- Эй!

Маттис не шевелился. Но вот он выпрямился, неловко вски­нул руку и тут же робко опустил ее.

Наконец девушки приплыли обратно, опять смелые в весе­лые.

- Мы должны спасти твою жизнь и отвезти тебя на берег! — крикнули они ему. Они прыгали в воде, брызгались и задирали но­ги так, чтобы из воды торчали кончики пальцев.

- Это далеко! — Его испуганный возглас прозвучал, как выст­рел. От их слов его обдало жаром.

- А нам спешить некуда! — ответили они, пуская в воде пу­зыри и отфыркиваясь, губы у них были ярко-красные.— Если ты скажешь, как тебя зовут, мы отвезем тебя на берег. Доставим в целости и сохранности.

Маттис покачал головой. Но они настаивали. Они веселились, плавали возле островка и рассказывали ему о себе.

- Меня зовут Анна, а ее — Ингер. Видишь, как просто. Те­перь твоя очередь.

Он покачал головой.

- Нет, я же сказал вам.

- Не хочешь, не надо, будешь сидеть тут, пока не сдашься, упрямый осел! — Они стали брызгаться.

- Вы ничего не знаете! — крикнул он им.— Перестаньте! Не надо так говорить!

Они его не поняли, отвернулись, продолжая брызгаться, ны­рять и веселиться.

Только бы они не уплыли от меня, думал Маттис. Только бы не уплыли. Ведь это единственный раз. Потом он опустил голову и снова взвалил на себя свой крест: пусть лучше они уплывут сейчас. Пока ничего обо мне не узнали.

Отфыркиваясь, девушки вышли на берег, откинув волосы, они склонились над лодкой, ища полотенца, вытерлись и легли заго­рать рядом с Маттисом — другого места на островке все равно не было.

- Ты уж прости нас,— сказала Ингер.— На этом островочке не спрячешься, тут кругом одни только острые камни. Придется тебе потерпеть наше присутствие.

И обе девушки закрыли глаза. Солнце пригревало их. Маттис вдыхал их запах.

В нем бушевал ураган. Он не мог шелохнуться. Не мог спа­стись на своей лодке — она стояла на дне полная воды. Он с тос­кой высматривал какую-нибудь лодку, чтобы махнуть ей. Но лодок не было.

Слава богу, сказало в нем что-то.

Несмотря на свое смятение, он знал, что ни за что на свете не хотел бы лишиться этого. Девушки не догадались, кто он, и потому он мог вести себя как самый обычный человек. Он даже поддался искушению и посмотрел на них — они лежали с закры­тыми глазами.

Что это?

Как странно. Невероятно.

Такого не может быть.

Вдыхать запах, который я всегда зная.