Враг моего отца (СИ) - Ридд Анастасия

Кончиками пальцев касаюсь уголка папки и открываю её. Перед глазами находится досье на Миллера. Здесь собрано всё — его фотографии, дата и место рождения, адрес, занимаемая должность и многое другое. Чем же он так насолил отцу?

— Даша? — от громкого голоса отца я резко вздрагиваю. — Что ты здесь делаешь?

— Папа, ты наконец-то вернулся! Привет! Я увидела приоткрытую дверь и решила заглянуть, — делаю шаг к нему навстречу. Судорожно дернув рукой, я случайно задеваю папку, и она с грохотом валится на пол. — Ой, пап, извини, я нечаянно. Сейчас все сложу на место.

Я опускаюсь на корточки и принимаюсь собирать бумаги, которые слетели со стола. Папка оказывается открытой, и я бегло просматриваю её содержимое, после чего захлопываю и кладу на место.

— Ничего страшного, — он приближается ко мне. — Я сам все соберу.

— Я такая неуклюжая, — хихикаю я, пытаясь скрыть свое волнение.

— Ты недавно вернулась? — его взгляд слишком внимательный.

— Вот только зашла домой. С Яной встречалась, — пожимаю плечами, пытаясь не выдать своего волнения.

— Понятно. Через полчаса будем ужинать. Сегодня даже Дима присоединится, — сдержанно произносит отец.

— Вот как? — удивленно вскидываю брови.

— Да, он уже приехал.

— Тогда я приоденусь, — усмехаюсь я. — Надо подготовиться к встрече с братом.

Пока отец не задержал меня очередными вопросами, я быстро выскальзываю из кабинета и поднимаюсь к себе. Только закрыв за собой дверь, мне удается выдохнуть. Я ощущаю себя шпионкой, которая пытается выведать у своего же отца информацию о его самом злейшем враге.

Семейный ужин проходит в более или менее спокойной обстановке. Папа по своему обыкновению нахваливает меня за успехи в учёбе, предлагаю Диме брать с меня пример. Мой брат уже не реагирует на подобные замечания, он молча ковыряет вилкой по своей тарелке с легкой ухмылкой, искажающей его красивое лицо. Я не скажу, что мы близки с Димой, но иногда можем поговорить по душам. И из этих разговоров мне известно, каков он на самом деле. Но в присутствии отца я ничего не говорю — не защищаю и не ругаю. Это совершенно пустая трата времени. Однажды уже был печальный опыт, и я не хочу его повторять. Поэтому мы с Димой просто слушаем.

В конце ужина у отца звонит мобильный и, к нашему удивлению, он не уходит в свой кабинет, а отвечает, сидя за столом. Отец кажется расслабленным, и, глядя на его безмятежное лицо, кажется, будто ничто не сможет вывести его из равновесия и спокойствия.

— Приветствую, — здоровается он, почти не заметно улыбаясь. — Рад слышать. Какие новости?

Похоже, новости не самые хорошие — улыбка мгновенно слетает с губ отца. Его лицо краснеет от злости, а глаза наливаются кровью. Мне становятся страшно. И даже брат хмуро приподнимает правую бровь.

— Будь он проклят, этот чертов Миллер! Я его уничтожу! — он бьет кулаками по столу с такой силой, что две тарелки падают на пол и разбиваются.

— Отец, — подаёт голос Дима, — что стряслось?

— Мой враг пошел войной на меня, — сквозь зубы рычит отец, а его ноздри раздуваются от гнева.

Я же в этот момент сижу на стуле ни жива ни мертва. Голос резко пропал, а желание провалиться сквозь землю стало невыносимым. Пока отец раздражается и громко кричит, объясняя моему брату, кто такой Миллер, я встаю из-за стола и делаю шаг к выходу из столовой.

— Даша! Куда собралась? — гремит грозный голос.

— Принесу веник и совок, нужно убрать разбитую посуду, — отвечаю я, скрываясь за дверью.

Прижавшись спиной к двери, я безмолвно плачу. Кажется, я теряю себя в человеке, с которым никогда не смогу быть вместе.

Глава 14

Андрей

– Меня не будет два дня, – напоминаю секретарше Людмиле. – Проследи, чтобы все вопросы переадресовывались на Николая. Меня беспокой только в крайних случаях.

– Поняла, Андрей Владиславович, – с улыбкой говорит секретарша. – Желаю вам прекрасного отдыха.

Отдых… Как давно я по-человечески не отдыхал. Наверное, предстоящие два дня в компании Даши Немцовой тоже сложно назвать полноценных отпуском, но все же, это больше, чем я позволял себе в последние годы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

При мысли о девушке, в груди уже привычно становится тепло. Но на этот раз к этой теплоте примешивается другое чувство – саднящее и давящее. Потому что это последнее свидание с Дашей, пусть и длинною в два дня. И я все еще не уверен, что она будет готова продолжать наши встречи, когда над ней перестанет дамокловым мечом висеть страх, что я передам ее отцу видео.

В последние дни я все чаще задумываюсь над тем, был ли я прав изначально затеяв эту игру в шантаж. Я ведь не стал бы передавать материалы Немцову, даже если бы Даша отказала мне. Тогда я думал, что пяти дней мне хватит чтобы пресытиться ею или же, если этого не случится, убедить ее остаться со мною без условий. И что я имею? Один поцелуй и огромный шанс, что это моя последняя встреча с девушкой, которая по-настоящему зацепила меня, не прилагая к этому никаких усилий.

До отъезда еще большая часть дня, поэтому я заставляю себя взяться за дела. Команда юристов, которые заняты «АрТехом» вчера порадовала меня хорошими новостями, но я опасаюсь чересчур радоваться, чтобы не спугнуть удачу. Если все пойдет по плану, министру Немцову придется отступить. И проект застройки будет безоговорочно нашим.

Кроме этого, у холдинга еще куча проектов. Два из них – на финальной стадии согласования, поэтому я в первую очередь просматриваю документацию по ним и отдаю в работу отделу продаж. Потом встречаюсь с ребятами из отдела закупок, чтобы проверить открытые тендеры на материалы для отделки загородного коттеджного поселка. К семи часам, когда пора ехать в аэропорт, возникают проблемы на складе, с которыми тоже приходится разбираться здесь и сейчас. В итоге, когда я, наконец, сажусь в машину и мой водитель, уточнив, готов ли я ехать, отъезжает от тротуара, Даша пишет, что уже приехала в аэропорт.

Я не привык заставлять ее ждать. Кого угодно – да, но не ее. К ней у меня совершенно особенное отношение. Откинув голову на спинке заднего дивана, набиваю ей ответ, что скоро буду и, извиняясь, прошу подождать меня в одном из кафе. А сам уже думаю, каким сюрпризом станет для Даши эта поездка.

Жаль, конечно, что мне пришлось заранее уточнить наличие у нее открытого Шенгена – то, что мы летим в Европу, не станет для нее сюрпризом. Но все остальное… Надеюсь, мне удастся порадовать ее. Потому что выражение искреннего удивления на ее лице – это бесценное зрелище. Я это понял, еще когда она как ребенок восторгалась пойманной в озере рыбе и смеялась, когда мы с ней летели на парусе вслед за катером. Ради таких эмоций – чистых, горячих, откровенных – я готов на все.

В аэропорту мы с Дашей встречаемся, как старые знакомые после длительной разлуки. Мне очень хочется ее обнять, останавливает только то, что я знаю – она будет смущаться, потому что нас могут увидеть. Хотя я и считаю, что наши с ней отношения — наше личное дело, которое не касается светских сплетников. Тем более, в прошлый раз мы уже перешагнули некую черту, которая еще недавно казалась недостижимой.

– Мы летим в Вену? – изумляется она, когда нам выдают посадочные.

– Мы летим в Вену, – отвечаю с улыбкой.

Неподдельный восторг на лице девушки вызывает у меня прилив мужской гордости — я все сделал правильно. Это было то, что нужно.

— А зачем? Что мы будем там делать.

— А вот тут тебе придется подождать, — я цокаю языком, наслаждаясь Дашиным разочарованием. — Немного терпения, и ты все узнаешь.

Когда мы садимся в самолет, уже ночь. И хотя мы летим в бизнес-классе, Даша отказывается от еды и напитков и, откинувшись в кресле прикрывает глаза.

— Будешь спать?

— Я устала, — говорит она тихо. — В последние дни было много разного…

— Отдыхай, — говорю мягко, замечая темные тени под ее глазами. — Может быть, попросить принести тебе плед?