Тысяча девятьсот восемнадцатый год - Лион Фейхтвангер

_Томас_. Я слушаю.

_Социал-демократический депутат_. Настроение достаточно подготовлено. Через три-четыре недели можно выступить. За это время, конечно негласно, не впутывая крупных вождей, следует организовать несколько вооруженных нападений на правительственные учреждения.

_Томас_. Цель?

_Социал-демократический депутат_. Надо спровоцировать полицию, чтобы она стреляла в народ. У нас будут убитые. Великолепный повод к демонстрации, как мне кажется.

_Томас_. Вам так кажется, господин депутат? Посылать людей на смерть, чтобы вы могли произнести речь? Вы продекламируете пролог, мы вам подадим в качестве декораций несколько трупов, и наконец финал - демонстрация под звуки труб и литавр. Сколько вам понадобится трупов для выхода во втором акте?

_Социал-демократический депутат_. Несколько человек не в счет, все дело поставлено на карту.

_Конрад_. Вы не правы, Томас. Одним энтузиазмом политика не делается. Нужна режиссура, нужна организация.

_Томас_. Не будем наперед пережевывать каждую возможность. Революцию рассчитать нельзя. Революцию нельзя "делать". Она должна разразиться. Ей нельзя приказать: повремени-ка, теперь ты нам не нужна, приди потом.

_Социал-демократический депутат_. Но ведь мы должны создать какой-либо непосредственный повод.

_Томас_. Непосредственный повод, сударь, - это трупы. Трупы во всем обитаемом мире, белые и чернокожие, вздутые от морской воды, высушенные зноем пустыни, трупы детей и трупы женщин.

_Социал-демократический депутат_. Но ведь необходима какая-то организация, нужно распределить обязанности, работу. Честь и слава вашему справедливому гневу, но что мы сделаем, если завтра кончится хлеб, а послезавтра деньги? Повремените. Нужны только три недели. И тогда все необходимое будет подготовлено.

_Томас_. Еще три недели. Вечно - "еще три недели". Война позади вас, перед вами, вокруг вас. У вас убитые, пленные, искалеченные. У вас одичание, ложь, голод, хищничество. Умирающие дети, изголодавшиеся женщины. Всякого, кто посмеет поднять голос против беснующейся стихии, дубиной валят наземь. Все это у вас есть, все это нагромождалось одно на другое четыре года подряд. Если таких четырех лет еще недостаточно, неужели вам помогут три недели?

_Молодой студент_. В России решились без проволочек. И когда начали, на все нашлись люди.

_Еврейка из Галиции_. И так будет всюду, где возьмутся за дело.

_Социал-демократический депутат_. А если неудача?

_Томас_. Революции происходили во все времена, и, по сути дела, они никогда не удавались. Но они двигали человечество вперед, порою едва ощутимо, но неизменно. Не удастся нам переворот - мы будем знать, что умираем за правое дело, умираем добровольно, тогда как теперь тысячи людей умирают поневоле и за дело неправое.

_Социал-демократический депутат_ (собирает свои папки с делами). Здесь ни у кого нет чувства действительности. Я ухожу. Я один буду продолжать работу в партии. Кто со мной? (Конраду.) Вы идете?

_Конрад_ (колеблется; решился). Нет.

Социал-демократический депутат удаляется.

_Томас_. Не поймите превратно, братья. В том, что он говорит, есть доля правды. Надо отдать себе ясный отчет: мы пускаемся в неизведанный путь. Правое дело само по себе - еще не гарантия успеха. Мы не должны бросаться в бой в угаре дурмана, как шла на эту войну молодежь, которой вскружили голову ложью. Мы пойдем без песни, реющей над нами, без лучезарного знамени впереди. Мы пойдем просто и сурово, крепко стиснув зубы, зная, что предстоят тяжелые испытания и что успех не обеспечен. Вы обдумали все это, друзья? Вы готовы отважиться?

_Все_. Мы обдумали. Мы готовы.

_Конрад_. Будет нелегко, и уверенности в победе нет, но мы пойдем.

_Добродушный_. Ну вот наконец полетят бомбы.

КНИГА ТРЕТЬЯ

Кинешь - видишь людей,

сердце разрывается или леденеет.

Шамфор.

1

Библиотека на вилле Георга. _Георг_ один, читает, курит.

_Анна-Мари_ входит. Георг поражен.

_Анна-Мари_. Да, это я. Я пришла к тебе. Это бесстыдно, но я пришла. Я бросаюсь тебе на шею. Ты очень презираешь меня? Я тебя люблю.

Ты покинул меня. Я осталась одна, и мне нужно было опьянение. Мне нужны были деньги, свет, платья, мотовство, исполнение моих причуд, танцы. Я пошла к Шульцу. Ушла от него, вернулась к жизни простой, без блеска. Потом пришел Томас. Но от него ко мне нет больше пути. Он требует от меня смирения, он требует, чтобы я решилась жить в бедности. Но я не могу. У меня нет для него слов. Я не могу больше оставаться с человеком, сила которого - в смирении. Ты же горд, ты ясен, ты надменен, красив, умен, богат. В моей жизни за последние годы было много мужчин. Но в памяти у меня остались только два лица - Томаса и твое. Томас многое мне дал. Но стать такой, как он, я не могу. Может быть, я дурная. Пусть лучше я буду дурной по-своему, чем хорошей по чужой указке.

Тебя я люблю, Георг. Презирай меня. Делай со мной что хочешь. Скажи, что ты презираешь меня. Пусть глаза и губы твои будут надменны. Но позволь мне приходить к тебе. Позволь мне любить тебя. Я люблю тебя, Георг. Я люблю тебя. Я люблю тебя. (Прижимается к нему.)

Георг резким движением привлекает ее к себе.

2

На Красной вилле. Предутренний час. Шампанское. Ликеры. Черный кофе.

Мужчины и дамы в вечерних туалетах. В соседней комнате танцы.

_Первый господин_. Итак, завтра это начинается.

_Второй господин_. Симпатичная страна. Революция в ней начинается по железнодорожному расписанию. Начало революции: девятое ноября, шесть часов десять минут утра. Опоздавшим вход разрешается только в антракте.

_Третий господин, изобретатель центрального охлаждения_. Вы видите в моем лице величайшего неудачника нашего столетия... До войны - Бангкок... проблема, как приспособить тропики для европейцев... система центрального охлаждения... В Центральной Европе, где даже летом нужно отопление...

_Господин Шульц_. Трое из моей прислуги попросили сегодня отпустить их по случаю революции.

_Первый господин_. Вы смотрите на вещи с птичьего полета, господин Шульц.

_Господин Шульц_. Я холоден, как лед. Что такое революция? Меняется флаг, сущность остается та же. Политика - вопрос второстепенный, хозяйство - это все. Денежное обращение должно во все времена так или иначе регулироваться. Всегда нужны люди, отводящие денежный поток по каналам. Это понимают немногие. Поэтому у меня мало конкурентов.

Беспокоиться мне нечего. Государство - это хозяйство.

_Раненый_. А хозяйство - это вы.

_Господин Шульц_ (указывая на раненого). Посмотрите, вот наша молодежь. Проливает немного крови за идеал. Теряет на этом деле руку или ногу. Пробивается к познанию истины. Находит свое место в реальной действительности. Четкий маршрут.

_Дама с бокалом шампанского_ (восторженно глядя на господина Шульца, прижимается к нему плечом). Мой ягненочек. Так умненько он болтает весь день. (Целует его.)

_Господин из австрийского посольства_ (аплодирует двумя пальцами). Прэ-э-элестно. Прэ-элестно.

_Второй господин_ (у карточного стола). Наличные вышли. Можно чеком?

_Третий господин_. Выпишите не раньше, как на одиннадцатое число. По случаю революции банки завтра и послезавтра закрыты.

_Второй господин_. Надо же было именно мне получить такие карты. Черт побери!

_Изобретатель центрального охлаждения_. Величайшего неудачника нашего столетия вы видите в моем лице... Бангкок... Система центрального охлаждения... Страна, где даже летом центральное отопление...

_Первый господин_. Я только что восхищался вашей библиотекой, господин Шульц. Однако я не вижу у вас роскошного издания "Коммунистического манифеста". Есть чудесное издание - японская бумага, переплет из свиной кожи, экспрессионистские виньетки. И даже не очень дорого. Восемьсот марок.

_Господин Шульц_. Всыплю же я моему секретарю. Ведь я дал ему распоряжение подписываться на все роскошные издания. В конце концов почему бы и нет. Деньги есть. Хрустящие кредитки день и ночь текут тебе в карманы. Покупаю все: книги, драгоценности, дома, искусство, хлеб, мужиков, кофе, женщин, скот, водку, мораль. Все, что пахнет барышом. Достаточно открытки с извещением о продаже.

_Высокий бледный господин_. Русские революционеры бросили офицеров в Неву. Им привязывали камни к ногам. Водолазы видели трупы, стоящие вертикально, до жути огромные, раздутые. Течение раскачивало их из стороны в сторону. Один водолаз сошел с ума.

Отдаленная трескотня пулемета.

_Первый господин_ (вздрагивает). Что это?

_Господин Шульц_. Легкий пулемет. Репетиция. Пристреливаются. Прошу не беспокоиться.

Пауза. Джаз в соседней комнате заглушает пулеметную стрельбу.

_Первый господин_. Вы ведь знакомы с Томасом Вендтом, господин Шульц?

_Господин Шульц_. Да. Писал когда-то драмы. Очень пикантны сцены распятия. Ему надо было остаться драматургом. Широкий размах, идеалы, этика - хороши в романе, на сцене. Юродивый. Впрочем, симпатичный человек. Молодой, строгий, живой, симпатичный, интересный.