Кости и цветы (том 4) - Ярослав Гивиевич Заболотников

выбежать на улицу. Упавшие глыбы унесли жизни восьмерых. Если бы тогда внутри находился хоть один умело владеющий чарами Воздуха, жертв можно было бы избежать. А пошёл бы маг целенаправленно убивать людей — погибло бы ещё больше прежде, чем подоспела бы колдовская стража. К сожалению, этот случай не единственный. Обычный человек бессилен против преступившего закон заклинателя. Даже подготовленный отряд с зачарованными луками и бронёй рискует понести потери. Боевого мага же и такой не остановит.

— Ясное дело, — Джон направил Бамбука к пестревшей цветами прогалине. — С оружием всегда двояко выходит. Но лично мне привычнее ходить с клинком под боком, чем с клинком в боку. Как показывает солдатская практика, обиженный первым опустошает ножны. Если защищающийся с голыми руками, велики шансы потерять одного из бойцов. А так, пока кружатся с мечами, есть хоть время скрутить да образумить. Уж офицеры знают в этом толк… Свары сварами, а желание бросаться на своих отобьют раз и навсегда, — следопыт обернулся к спутникам: — Кстати, заметили? Мошкара наконец отстала.

— И правда… — огляделась Лайла. — Словно и не было, — она вдохнула полной грудью неожиданно знакомый аромат: — Фиалки… Неужели их отпугивает запах живых цветов?

— Или кто-то потревожил их до нас… — Джон смотрел куда-то в траву.

— Что там? — спросил едущий третьим Рэксволд.

— Попытка природы нащупать новый баланс.

Вскоре каждый из всадников мог видеть лысоватый пятачок, где различался след крупной кошки, курчавый клок шерсти и пятно крови, вокруг которого лежали мёртвые слизни. Битва за первенство постучалась во все двери. Всякое живое существо, будь его крышей хоть глиняная черепица, хоть лесная сень, ощущало, как рушится выстроенный четырьмя столетиями уклад. Некоторые — совсем недолго. В следующей роще обнаружилось обглоданное тельце с пожёванной головой и вытекшим глазом. Сатир проводил странников немигающим взглядом уцелевшего и продолжил собирать мух в россыпи фиалок.

Воинов жертва леопарда не тронула. Душу Лайлы же забросала комьями сожаления. Существа с животными убивали друг друга и раньше. Так задумано природой. А вот столкнуть лбами устоявшиеся популяции с возрождёнными — преступление. Более жестокое, чем хладнокровная казнь нескольких тысяч варваров или истребление сотен магических созданий во имя спасения дочери. Столько боли. Столько смертей. Ради эгоистки, что пока не оправдала ничьих надежд: королевой не стала, гексаграмму не сберегла… Но придёт черёд искупления. Для начала под руководством Дельвинуса и с поддержкой Леонардо можно будет избавить мир от похотливого демона.

Лайла не ведала, что один из её союзников гнил в руинах крепости, другой — покоился на морском дне. И что за Хризальтерой стояла сила в разы превосходящая некогда великую мощь «Альянса Света». Скованный из чаяний щит ещё не успела изъесть ржавчина безысходности…

* * *

Ближе к вечеру деревья расступились — перед взорами предстала широкая заводь. К ней всадников вывела какофония криков, напоминавших не то кабанье ворчание, не то потревоженный курятник. Их издавала бродившая по мелководью стая крупных птиц. Розовое оперение. Длинные, похожие на шесты ноги. Продолговатые зигзаги шей и будто надломанные бело-чёрные клювы.

— Магические? — подозрительно таращился на них Рэксволд.

— Нет, — опередил Лайлу с ответом Джон. — Таких я знаю… — наслаждаясь наполненным речной прохладой ветерком, он убрал с лица защекотавшую нос чёрную прядь: — Это эти… Как их… Фламинго.

— В бестиарии подобных не встречала, а с обычной фауной Ардонэйзии знакома поверхностно, — любовалась птицами вампирша. — Их элегантность достойна королевских балов.

— Да я сам первый раз их вижу, — признался следопыт. — Но один сослуживец, родом из этих краёв, мне как-то доказывал, что нет птицы красивее. Потому и запомнил.

— Деревня, — Эрминия смотрела на дальний берег, где за голубой дымкой, у леса, светлели дома.

— Ну всё, почапали, — развернул коня ассасин, — хватит на солнцепёке торчать.

Странники поехали вдоль заводи. Зеркальная гладь блистала синевой, на фоне которой зеленела группка живописных островков. С бахромой трав и тенистыми зарослями. Пока Лайла мечтала об уютном домике на одном из них, Джон рассматривал прорезавшуюся из дымки деревню. Весьма нарядную. Рыжие крыши. Расписанные пёстрыми красками стены. Украшенные громадными цветами ставни. Складывалось впечатление, что яркие образы — отличительная черта жителей Ардонэйзии. Об этом же думал и Рэксволд, пытаясь представить, на что здесь похожи похороны:

— Тут, небось, и в последний путь спроваживают с цветами в глазах. Не удивлюсь, если воткнутыми.

— У волхвов глаза мертвецов жрец выпивает через полую кость, — как бы невзначай заметила Эрминия.

— Мерзость какая, — поморщилась Лайла.

— Merzos? — ехавший в конце Шойсу вдруг поравнялся с вампиршей. — Merzos? — повторил он, не сводя с неё пристального взгляда.

— Мерзос-ть… Но я пока тебя не понимаю… — неторопливо помотала головой та.

Тогда иномирец постучал указательным пальцем по наполовину согнутой ладони.

— Всё равно не понимаю, — Лайла явственно продемонстрировала недоумение. — По-видимому, я произнесла нечто похожее на слово из его языка.

— Или белобрысый наконец самоопределился.

— Рэксволд. Нельзя же так.

— Почему? Ему один чёрт всё сказанное, как горох об стену.

— Ты не прав.

— Ага. Как докажешь это, так язык и прикушу.

— Будь по-твоему, — вампирша указала на солнце: — Шойсу, что это?

— Sonses? — ответил тот.

Удивлённый ассасин даже оглянулся. А иномирец чуть придушил шипящий акцент и поправился:

— Solnses.

— Вот же ж… — культурное продолжение Рэксволд подобрал не сразу, — умник нашёлся, — он посмотрел на довольную Лайлу: — Ой всё, уделала. Лыбиться необязательно.

— Правильное начинание. Надеюсь, ты сможешь сдержать слово без напоминаний.

— Угу, — хмурый Рэксволд вернул взгляд к деревне. — Развелось тут башковитых… Кто только за язык тянул… — проворчал он и подхлестнул коня поводом.

Джон негромко усмехнулся, Эрминия ухмыльнулась уголком рта, а Лайла попыталась объяснить Шойсу значение слова «мерзость». Указание на вычерченные в воздухе объекты и гримасы отвращения наполнили бирюзовые глаза пониманием. В ответ иномирец попытался объяснить Лайле, что такое «merzos». Обрисовал треугольную пластину, какую носят в ладони и поднимают на уровень лица. Скорее всего, какой-то пропуск. Хотя, если не смотреть на факты через призму известного мира, это могло быть и предметом быта, и даже оружием.

Сбоку плескалась вода. Под копытами шелестела трава. Спереди же доносился подозрительный галдёж. И вот, обогнув пару ярких домов с палисадами, странники осторожно въехали в деревню. Галдёж утих — всадников встретили немые взгляды собравшейся у колодца толпы. Почти одни женщины. С вертикально взятыми косами и вилами. Одинокий старик с луком в руке. Несколько детей.

— Да, Джон, умеешь ты выбрать деревню… — прервал молчание ассасин.

Вдруг женщина в сарафане бросила вилы и кинулась к странникам:

— Умаливаю вас! Спасите моего сынича! Его неведома зверяка в лесадку сволокла, а у нас молодавых крепаков не осталось: все в столицу на добытки наёмничьи укатили. Одын стрелец есть, и тот тетёвы не вытянет. А мина одинёху не пущают. Но мы и скопом — зверяке не ровня. Плужники мы. Не борцы.

— Куда ехать? — без раздумий спросил Джон.

На миг опешив от эльтаронского языка, женщина указала ладонью в лес:

— Туды. Детяки горвику близ утёса собирали. Давайтыма лучше покажу! — она потянула руки к следопыту, и тот помог ей взобраться на Бамбука. — Старшой, хоть и запыханный прибёг, страшиль несусветную описал… Огромедную! С глазьями, как блюдца!

— Ясно… — Рэксволд глянул на севшую за широкой спиной женщину, а потом на Джона: — Ну поехали, наваляем тварине.

Всадники порысили в сторону зарослей. С шелестом преодолели бахрому ветвей. Всё время, пока взор гулял мимо проносившихся мимо стволов, Лайла гадала, кто из магических созданий мог напасть на ребёнка. Гидра? Обычно обитает у болот. Да и глаза не похожи. Василиск? Питается только камнями. Редко встречается днём. Может, лусэн какой заигрался? Так он вообще элементаль, что водоёмов не покидает и зачастую пребывает в безобидной дрёме. Мрачная тайна породила не менее мрачный вопрос. Есть ли вообще шансы у ребёнка против лесного хищника?..

Размышления прервал направляющий возглас женщины: в просвете между деревьями темнел утёс. Взяв курс на него, странники выехали на поляну.

Гряда увешанных красными ягодами кустов… Брошенные корзины с рассыпанной горвикой… И длинная полоса примятого бурьяна — явный след от кого-то ползучего… К сожалению, попутный ветер не давал вампирше учуять существо.

— Скарги. Разведка, — ладонь отправила невидимого мефита в лес.

— Сразу после кустов разделимся и прочешем округу, — предложил