Мертвецы из инета. Книга первая. Мёртвая бабка - Сергей Зюзин

Это ещё кто? – всё таким же злым голосом спросила «ожившая» бабка, подозрительно посмотрев на Оксану и её родителей.

–

Давай, бабуль, откроем да посмотрим, – тут уже попробовал хитрить и папа.

–

Ага! Как же, – старуха, видно, если и стала глупее, чем была при жизни, то ненамного. – Стой, где стоишь! Я сама посмотрю!

Смерив замерших на месте правнучку, внучку и мужа последней холодным и злым взглядом, она повернулась к двери и прильнула к глазку. И тут снаружи позвонили ещё. Теперь настойчивее.

–

Ишь ты! Полиция чего-то, – едва разборчиво пробормотала она.

Оксана, мама и папа с облегчением вздохнули.

А в дверь уже начали стучать. И стучать, судя по звукам, кулаками, ногами и даже чем-то железным. Послышались сильно приглушенные звукоизоляцией мужские голоса. «Откройте! Полиция!» – прокричал самый звучный из них, повторив это затем несколько раз.

Бабка повернулась назад и шагнула снова к своей внучке и её семейству.

–

Нужно спешить, – хрипло проговорила она. – Вам нужно умереть поскорее!

И тут мама, в каком-то отчаянном порыве, бросилась к ней навстречу. Оттолкнув не ожидавшую такого поворота мёртвую старуху в сторону, она метнулась к входной двери и попыталась её отомкнуть. При этом, боясь, что не успеет, она стала громко, изо всех сил, кричать:

–

Помогите! Помогите!

Не упав от маминого толчка, бабка тут же метнулась за ней. Схватив свою внучку за плечи, она с яростным воплем отбросила её к застывшим от страха Оксане и её папе. После чего вернула рукоять замка в прежнее положение.

Папа с Оксаной маму едва сумели подхватить.

А от двери послышались глухие звуки более сильных ударов по ней снаружи. Хоть ей было и не причинить этим никакого вреда. Она была железная. Стали снова доноситься голоса полицейских. Только теперь это были крики: «Немедленно откройте! Мы выломаем дверь!» Из-за их более высоких тонов они были слышны куда лучше.

Снова повернувшись к Оксане, маме и папе, как ни в чём ни бывало, мёртвая старуха спокойно проговорила:

–

Нам лучше поторопиться, Когда полицейские сюда ворвутся, вы все уже должны быть мертвы. Иначе наша затея рухнет, и вы останетесь, как и прежде, уязвимы перед смертью!

–

А как же ты, бабуль? – робко переспросила её Оксана, пытаясь разговором с бабкой хоть немного оттянуть время. – Тебя же схватят! И тогда ты не сможешь нас оживить!

–

Я возьму от квартиры ключ, – та обернулась к стене, где на крючках висели четыре ключа от их квартиры, и быстро один из них взяла, – и когда они войдут, упаду замертво. Уж мне-то притвориться мёртвой будет совсем нетрудно! Хе-хе-хе! Дальше я окажусь в морге, и оттуда мне улизнуть труда не составит. А когда я вернусь сюда, я сразу же вас всех оживлю своей игрой.

Замолчав, бабка-покойница отправила зажатый в руке от квартиры ключ себе… Прямо в рот! И в следующий миг его проглотила. Никто вокруг не понял, что бы это могло значить, однако, и спрашивать у неё об этом никто не стал. Это хоть и выглядело странно, но важным тогда никому из них не показалось. Им всем было не до ключа! Старуха же теперь посмотрела на них как-то по-другому, словно ожидая одобрения только что ею сказанного и сделанного.

–

Обалдеть, ба! – Оксана снова пыталась тянуть время, пробуя вовлечь свою мёртвую бабушку хоть в какой-нибудь новый разговор. – Ты, как всегда, всё так здорово придумала! Только мне кое-что непонятно. Пойдём в гостиную, ты расскажешь обо всём поподробнее.

В дверь снаружи, между тем, почему-то стучать перестали.

–

Ага! Как же! Уже бегу, – с издёвкой усмехнулась бабка, снова двинувшись к своим бывшим домочадцам. – Для того, чтобы нам долго разговаривать, нужно было не вызывать полицию. А раз уж вы её вызвали, надо поспешить.

–

Ну не умирать же нам прямо здесь, в прихожке! – Оксана отчаянно сопротивлялась.

–

Какая разница, где умереть! – засмеялась старуха. – Впрочем, если уж вы так хотите, давайте, заходите в гостиную. Умрите там. Только быстрее, а то полиция ведь тоже не просто так сидит за дверью!

–

Ну причём здесь полиция, ба! – пересиливая, хоть и с огромным трудом, охвативший её ужас, Оксана продолжала цепляться за каждую соломинку. – Через нашу железную дверь они всё равно сюда не пробьются. А если и пробьются, то ещё очень нескоро. И ты всё успеешь нам рассказать. Правда, мам, пап? Ну что же вы стоите? Идёмте в гостиную! Бабуля нам сейчас всё расскажет!

Оксана стала выталкивать своих родителей в комнату для приёма гостей.

–

Ну идите, идите, – махнула им вслед рукой бабка, направляясь за ними и при этом зловеще ухмыляясь.

Её, судя по всему, было уже не остановить. В её загадочном разуме поднявшегося из могилы мертвеца, похоже, уже всё было подчинено только одному – поскорее убить своих правнучку, внучку и мужа последней, чтобы потом, при помощи дьявольской игры, их «оживить». И их сопротивление вызывало у неё злобу, несмотря даже на то, что когда-то она их всех очень любила.

Спешно ввалившись в гостиную, Оксана, мама и папа стали у самой дальней ото входа стены, немного в стороне от окна и двери на балкон. Не смея пошевелиться, почти не дыша от страха, они не сводили глаз с ковылявшей вслед за ними мёртвой бабки.

Оказавшись в гостиной вслед за ними, та на какое-то время остановилась у входа.

–

Рассказать, говоришь? – как будто задумчиво проговорила она, посмотрев на свою правнучку, её маму и папу. – А потом и расскажу! Какая разница? Было б из-за чего время терять.

После чего снова двинулась к ним.

–

Ну что, внучка, ты первая? – прохрипела она, снова вытягивая вперёд свои жуткие руки.

–

Не надо, ба! – закричала Оксана, поворачиваясь в поисках спасения к балконной двери, без малейшего понятия, как через неё можно было спастись. Седьмой этаж всё-таки не первый…

Вслед за ней туда же повернулись и мама с папой. Тоже мало чего понимая от ужаса. И в следующий миг все трое к той двери уже почти что рванулись, когда то, что они за ней увидели, их мгновенно остановило. С балкона расположенной над ними квартиры, по верёвке один за другим к ним спускались люди в полицейской форме! Хорошо, что балкон в их квартире не был застеклён…

Ещё немного, и первый из полицейских, спрыгнув с перил и выхватив из кобуры пистолет, устремился в оказавшуюся незапертой дверь в комнату. А за ним на балкон тут же спрыгнул второй страж порядка. За вторым, почти сразу, третий. Всего их оказалось трое, и через какие-то мгновения все они оказались в гостиной квартиры Оксаны и её родителей, откуда последние с трепетом наблюдали за их стремительным прибытием. У тех, что спустились на балкон вслед за первым, в руках были автоматы.

Увидев полицейских, бабка замерла посреди комнаты.

–

Что здесь происходит? – быстро окинув там всё взглядом, проговорил из них тот, что был с пистолетом, очевидно, старший их группы.

Один из полицейских, что были с автоматами, в тот же миг проскользнул мимо застывшей старушенции вглубь квартиры. Из прихожей через несколько секунд послышались звуки открывания им входной двери и ещё невесть какой возни, потом топот не одной пары ног…

Двое оставшихся в гостиной полицейских настороженно смотрели на застывших перед ними обитателей «принявшей» их квартиры, видно, ожидая ответа на только что прозвучавший вопрос. Однако, никто им ничего не сказал. Всё Оксанино семейство, кроме, конечно, бабки, стояло насмерть перепуганное. Никто из них не мог подобрать слов, чтобы хоть что-нибудь стражам порядка рассказать. Да и что они вообще могли тогда рассказать?! Скажи-ка сейчас любому здравомыслящему человеку, не обязательно даже полицейскому, что на тебя напал «оживший» мертвец! Как минимум пальцем у виска покрутит.

–

Так что же здесь всё-таки происходит? – спрашивая во второй раз, полицейский пристально посмотрел на Оксаниного папу и даже к нему шагнул.

Мёртвая бабка продолжала стоять посреди комнаты, не шевелясь и не издавая ни звука, если не считать её едва слышного сопения. На неё почему-то пока ни он, ни второй из оставшихся в комнате полицейских почти не смотрели.

–

Эта бабуля… – папа начал было что-то говорить.

–

Что с ней? – перебил его полицейский, мимолётом оглянувшись на бабку.

–

Да не с ней! – раздосадованно воскликнул папа. – А с нами! Она пыталась нас всех убить!

–

Чего? – полицейский снова уставился на папу, озадаченный его словами. – Одна? Вас троих?

–

Да! Да! Да! – закричал ему в ответ папа, нервы которого были уже на пределе.

–

Петрович! Тут, наверное, психиатричка нужна. Я вызову? – подал голос второй из оставшихся в гостиной полицейских, стоявший немного в сторонке.

–

Погоди! Это всегда успеем, – проговорил ему в ответ тот, что разговаривал с Оксаниным папой. – Ещё ни хрена не ясно.

Остановившись на некотором отдалении, он задумчиво стал рассматривать лица только что разговаривавшего с ним Оксаниного папы и стоявших рядом с ним женщины и девушки. Наверное, пытаясь хоть что-нибудь понять. В комнате повисла напряжённая тишина.