Снежака, дочь Платона - Юрис Осиповс

— Дешево мы тебе обойдемся, — кивнул Кри. — Надо бы еще золота запросить.

— Хватит с вас и еды, — быстро сказал Торфейсон. — Ладно, согласен, — старик протянул руку, и Кри пожал ее.

— Будешь моим должником, — усмехнулся ведьмак.

В доме собиралось все больше мужчин, и начиналась очередная попойка. После заката викинги вывели в зал одну женщину и прибили ее косы к широкой доске. Две по бокам и одну сверху. Вперед вышел слегка пошатывающийся викинг, и ему подали топор.

— Что происходит? — спросил Кри.

— Недавно Герм однопалый объявил, что спал с женой Сигара, — староста кивнул на викинга с топором и поморщился. — Сигар это слышал и в ярости убил Герма. Теперь он должен доказать, что его жена была верна ему. Если она ему верна или неверна, то убийство Герма оправдано. Если неверен он ей, то ему придется уплатить виру, так решил совет.

Кри пожал плечами и покачал головой, но не стал вмешиваться. Сигар, не целясь, размахнулся и бросил топор. На последнем движении он покачнулся, и топор ушел в сторону. Воткнувшись в стену, далеко от женщины. Викинги захохотали над неудачей.

— Что это значит? — спросил с интересом наблюдавший за происходящим Каликорор.

— Проверка на верность жены, — пояснил ему Хьярм. — Ее муж должен, бросив топоры, обрубить ее косы, чтобы доказать, что она ему верна.

— А если у него не получится?

— Если он убьет ее, то она не верна ему. Если промахнется, то он ей неверен, — пояснил Хьярм.

— Понятно, — кивнул жрец. Он с интересом смотрел за действиями северянина. Во второй раз Сигар тщательно прицелился перед броском, и топор задел косу. Викинги отозвались одобрительным ревом. Довольный Сигар отхлебнул еще пива, хотя его шаг и так не отличался твердостью. Он прицелился и бросил топор третий раз. Каликорор улыбнулся и шевельнул пальцами. Топор пролетел через зал, и его лезвие воткнулось в лицо женщины. Жрец увидел, как побледнел Сигар при виде того, во что превратилось лицо его жены. Ее кровь и мозг запачкали пол. Сидевшие в зале северяне пораженно замолчали, никто не ожидал подобного исхода.

— И что она нашла в Груме, урод был, скажу я тебе, — недовольно проворчал Торфейсон. Викинги вынесли на улицу тело женщины, и пир продолжился. Сигар топил свое горе в пиве, а несколько женщин быстро вытерли пол.

— Эй, скальд, спой что-нибудь! — крикнул староста. — А то сидим, как на похоронах.

Вперед вышел длинноволосый молодой северянин, к удивлению Каликорора не носивший бороды. Он настроил свою лютню и подождал, пока северяне замолчат.

— Я спою вам песню о снах Бальдра, — громко сказал он. Каликорору понравился его голос. Звонкий и не хриплый, в отличие от голосов остальных северян. Скальд запел, и викинги с молчанием слушали его песню:

Тогда собралисьВсе асы на тинг,И асиньи все тожеСошлись на совет:О том совещалисьСильные боги,Отчего сны у БальдраСтоль зловещи.Один поднялся,Древний Гаут,Седло возложилНа спину Слейпнира;Оттуда он внизВ Нифльхель поехал;Встретил он пса,Из Хель прибежавшего.У пса была грудьКровью покрыта,На отца колдовстваДолго он лаял;И дальше помчался —Гудела земля —Один к высокомуХель жилищу.На восток от воротВыехал Один,Где, как он ведал,Вельвы могила.Заклинанье он началИ вещую поднял,Ответила вельваМертвою речью:Что там за воин,Неведомый мне,Что в путь повелел мнеНелегкий отправиться?Снег заносил меня,Дождь заливалИ роса покрывала, —Давно я мертва.Один сказал:Имя мне Вегтам,Я Вальтама сын;Про Хель мне поведай,Про мир я поведаю;Скамьи для когоКольчугами устланы,Золотом полУсыпан красиво?Вельва сказала:Мед здесь стоит,Он сварен для Бальдра,Светлый напиток,Накрыт он щитом;Отчаяньем сыныАсов охвачены.Больше ни словаТы не услышишь.Один сказал:Вельва, ответь!Я спрашивать буду,Чтоб все мне открылось:Еще хочу знать,Кому доведетсяСтать Бальдра убийцей,Кто сына ОдинаСмерти предаст.Вельва сказала:Хед ввергнет сюдаДерево славы;Ему доведетсяСтать Бальдра убийцей,Он сына ОдинаСмерти предаст.Больше ни словаТы не услышишь.Один сказал:Вельва, ответь!Я спрашивать буду,Чтоб все мне открылось:Еще хочу знать,Кто за убийствоХеду отплатит,Кем на костерОн будет отправлен.Вельва сказала:Ринд в западном домеВали родит,И Одина сынНачнет поединок,Рук не омоет,Волос не причешет,Пока не убьетБальдра убийцу.Больше ни словаТы не услышишь.Один сказал:Вельва, ответь!Я спрашивать буду,Чтоб все мне открылось:Еще знать хочу,Кто эти девы,Что будут рыдать,Края покрывалВ небо бросая.Вельва сказала:Нет, ты не Вегтам,Как я считала,Ты, верно, Один,Ты древний Гаут!Один сказал:Ты же не Вельва,Провидица вещая,Ты, верно, матьТрех великанов!Вельва сказала:Домой поезжай!Гордись своей славой!Отныне сюдаНикто не придет,Пока свои узыЛоки не сброситИ не настанетГибель богов!

Скальд замолчал, и викинги отозвались одобрительным ревом. Пир продолжался до поздней ночи. Постепенно северяне начали расходиться по домам, но многие заночевали прямо за столом, где было предоставлено место и Кри с его спутниками.

* * *

Утром викинги отправились на охоту. В деревне остались Каликорор и еще не выздоровевший Стигмут. Остальные викинги решили присоединиться к Кри. Они осторожно пробирались по лесу, внимательно осматривая окрестности. Ранним утром Кри осмотрел места, где, по словам Торфейсона, нападал оборотень, и заметил отпечаток огромного медведя.

Охота на оборотня была для Кри привычным, хотя и опасным делом. Викинги тоже старались сохранять спокойствие, хотя и шли по лесу с обнаженными клинками в руках.

— Ты когда-нибудь не выполнял работу? — спросил Кри Хьярм толстощекий.

— Однажды, — ответил Кри, — меня как-то нанял один богач. В его замке объявился призрак. Это была маленькая девочка. По словам хозяина замка, он не знал, кто она. Она появлялась по ночам. Ничего не делала, просто смотрела, жуткое было зрелище. Вы вот смеетесь, а ему не сладко приходилось. Как он рассказывал — он одной ночью с женой в постели был. А тут этот призрак, как появился, и давай смотреть из угла. Он потом неделю женщину взять не мог. Я, когда первый раз ее увидел, как раз брился. А тут она появляется и смотрит. Чуть горло себе не перерезал. Потом дела все хуже становились. Еда портилась. Ешь себе спокойно мясо, а оно в червяков превращается, и во рту то же самое. Молоко кисло. А пиво в уксус превращалось. Не смог я тогда избавить замок от призрака. Вернул деньги и уехал. Хозяин через седмицу повесился, не знаю уж почему. А призрак исчез. Уже намного позже я узнал, что призраком была молодая падчерица хозяина. Он ее изнасиловал, и она повесилась. Если бы он мне все сразу рассказал, я бы смог его спасти. Не пристало мертвым вмешиваться в дела живых, даже ради мести.

Викинги замолчали, а Кри углубился в воспоминания. После этой истории он поехал в дом своего наставника за советом. Его учитель тогда ничего ему не сказал, лишь то, что со временем Кри и сам все поймет. Кри понял, когда узнал о том, что призрак был падчерицей богача. Теперь Кри стал намного опытнее и подобной ошибки бы уже не совершил, но все еще корил себя за то, что не смог спасти нанимателя.

Викинги провели в лесу полдня, но ничего не нашли. Кри не беспокоился, он привык к долгим охотам, но викинги недовольно ворчали. После полудня Кри нашел подходящее место для ночи. Небольшая поляна была расположена перед отвесным склоном, и Кри велел им там остановиться. Остальную часть дня викинги провели за работой. Кри оградил поляну нарисованным полукругом, с холмом позади. После чего викинги засыпали нарисованную ведьмаком линию сухими ветками. Затем они сложили несколько больших костров, которые можно было легко зажечь, и подготовили себе большой запас дров. Викинги успели выкопать три волчьи ямы, которые заложили тонкими ветками и засыпали сверху снегом. Затем они срезали несколько длинных веток и заострили их, сделав себе подобие копий.