Ветер перемен - Семен Малков

— В этом ты права. У честных людей нет капиталов, чтобы купить крупные предприятия, — согласно кивнул Артём Сергеевич. — Но у теневиков они есть, и будет очень полезно для экономики страны, если их пустят в дело. А небогатым людям приобрести собственность должно помочь государство кредитами. — Что касается посулов Чубайса, то это — чистейший обман. Допустим, люди и обменяют эти бумажки — ваучеры — на такие же бумажки — акции предприятий. Толку-то от этого никакого!

— Почему же? — не поняла Варя. — Ну вот мы, например, сможем получить на них акции гостиницы напротив нашего дома, и будем получать дивиденды.

— Держи карман шире! — усмехнулся Артём Сергеевич. — Здесь-то и кроется обман. Акций и так будет немного, а кто завладеет гостиницей, проведет дополнительную эмиссию и совсем их обесценит. Это известный фокус!

— Но тогда в чем смысл этих ваучеров? Для чего Чубайс и те, кто за ним стоят, все это затеяли?

— А смысл в том, чтобы с помощью этих бумажек «на халяву» завладеть тем, что сейчас принадлежит всему народу, — возмущенно объяснил он. — Эти ваучеры — в их руках, и ни перед кем отчитываться они не собираются. Скоро самые лучшие и доходные производства будут принадлежать либо им, либо связанным с ними подставным лицам.

— Неужели такая афера может пройти безнаказанно? Слишком все очевидно, — усомнилась Варя. — Неужели Ельцин настолько бессовестный, что прикроет ее своей властью? Его же народ проклянет!

— Народ они надеются обвести вокруг пальца. Открыто действовать не будут, — убежденно ответил Артём Сергеевич. — Скорее всего через подставных лиц и родственников создадут липовые фонды и товарищества, которые и завладеют самыми жирными кусками общественного пирога.

— Думаю, что ты заблуждаешься, — не согласилась с ним жена. — Чубайс и другие молодые реформаторы — начинающие политики и не станут марать себя такими аферами. Это же их полностью дискредитирует и поставит крест на дальнейшей карьере.

— Ну как ты не понимаешь, что их главная мечта — разбогатеть, — с досадой махнул рукой Наумов, которому уже надоел этот спор. — Скоро поймешь, что я прав.

Однако Варе не хотелось верить мрачным прогнозам мужа, и прошло время прежде, чем она убедилась, что все обстоит так, как он говорил.

* * *

Вскоре разразилась такая политическая буря, что об афере с ваучерами все забыли и думать. Несмотря на открытые угрозы окружения Ельцина разогнать парламент, Верховный Совет решился-таки, опираясь на действующую Конституцию, отстранить его от власти. Уповая на то, что он не осмелится нарушить Основной закон страны, которому присягал, парламент низложил президента, передав его полномочия Руцкому.

В ответ Ельцин объявил, что не признает решения Верховного Совета и не намерен ему подчиняться. Более того, вопреки Конституции, своим указом прекратил полномочия депутатов. Тогда сторонники Хасбулатова и Руцкого, среди которых превалировали члены КПРФ, со всех сторон устремились в столицу на защиту парламента, создавая вооруженные отряды. Над страной нависла угроза гражданской войны.

Положение осложнилось настолько, что заколебалась армия и растерялось руководство милиции и спецслужб. Настойчивые приказы Ельцина насильно выгнать депутатов и их сторонников из «Белого дома», где в то время находился Верховный Совет, не выполнялись. Ситуация стала схожа с путчем ГКЧП, когда армия и спецслужбы не решились выступить против народа.

Конфликт и на этот раз можно было разрешить малой кровью: противники достигли бы политического компромисса, если б не поддались безумной жажде власти. Но опьяненный кажущейся растерянностью Ельцина и правительства, явно переоценив свои силы, «новый президент» Руцкой перешел в наступление.

Вооруженная толпа москвичей и прибывших на подмогу молодцев из других регионов, в том числе казаков и даже жителей Приднестровья, по приказу Руцкого смяла блокирующее «Белый дом» милицейское оцепление и сначала овладела мэрией, а затем устремилась в Останкино на штурм телецентра. Так пролилась первая кровь.

— Нет, ты посмотри, что вытворяет Руцкой! Он просто негодяй, а мы-то еще были за него, — ужаснулся Наумов, глядя в телевизор: там шел репортаж с места событий. — Мало того, что кроет матом. Ты слышала, как он призывал летчиков бомбить Кремль?

— Да, слышала. Может, он психически нездоров, Тёмочка? — недоумевающе посмотрела на мужа Варя. — Ну как можно лишь для того, чтобы взять власть, разрушать главную историческую реликвию России?

— Здоровье здесь ни при чем, — ответил он возмущенно. — История знала немало властолюбцев, готовых на все ради достижения своих целей. Даже большевики стреляли из пушек по Кремлю и Зимнему дворцу. Но Руцкой — хуже.

— Чем же он хуже? — не поняла Варя.

— Руцкой, чтобы вырвать у Ельцина власть, готов стереть Кремль с лица земли. А большевики на это не покушались, — объяснил Артём Сергеевич. — Ты ведь знаешь, что выстрел «Авроры» был холостым.

Их разговор прервал настойчивый телефонный звонок. Сквозь уличный шум до Наумова донесся голос Царева.

— Привет! Сидишь дома, когда решается судьба России? — возбужденно упрекнул его друг, совсем недавно ставший наконец доктором наук. — Еще немного, и воровскому правлению банды Ельцина наступит конец!

— Откуда ты говоришь? Почему такой шум? — удивился Артём Сергеевич. — Неужто хочешь участвовать в затеваемой драке?

— Из уличного автомата звоню. Еду в Останкино, — гордо ответил Владимир Иванович. — Сейчас долг каждого патриота помочь Руцкому покончить с кликой предателей Родины.

— Не боишься, что Руцкой будет похуже Ельцина? — попытался охладить его пыл Наумов. — По тому, что он делает, этому авантюристу не жаль ни людей, ни исторических ценностей.

— Без драки банду Ельцина не скинуть, — отмахнулся от его слов Царев. — Руцкой настоящий патриот, герой войны в Афгане. Он не подведет!

— Ну чего ты от меня хочешь? Я ему не верю и поддерживать не намерен, — рассердился Наумов. — Так же, как не пошел защищать Ельцина в дни ГКЧП. Уже тогда понял, что он не тот, за кого себя выдает.

— Ладно, уговаривать тебя не буду, — недовольно бросил Владимир Иванович. — Если мы победим, ты еще пожалеешь об этом.

— Не думаю. Руцкой — такая же фальшивая монета, как и Ельцин, — спокойно возразил Артём Сергеевич. — И вообще, пора решать вопросы о власти без кровопролития, демократическим путем. Для того и выборы!

— У нас это невозможно, — не согласился Царев и повесил трубку.

А события в Останкино уже начали приобретать характер военных действий, и Наумовы всерьез беспокоились за жизнь своего друга.

* * *

Видеозапись, которую потом не раз воспроизводили по телевидению, лишь в малой степени показала народу кровопролитие, произошедшее у Останкинского телецентра. Генерал Макашов, руководивший вооруженной толпой, послал ее на штурм, хотя знал, что телецентр защищает группа милицейского спецназа «Витязь». И когда нападавшие ворвались, проломив тяжеловесным грузовиком входные двери, спецназовцы открыли по ним огонь.

Как рассказал потом Царев, ставший свидетелем произошедшего, поскольку прибыл на место, когда уже все было кончено, убитых и раненых было много.

— Это был форменный ад! — вспоминал он недавно пережитое. — Повсюду валялись трупы и стонали раненые, не получая помощи в той панике, что царила вокруг. Разве это милиция? Подлые убийцы!

— Спецназовцев винить не стоит. Они оборонялись от вооруженной толпы, — возразил Наумов. — Ты же видел по телеку, как жестоко били милиционеров из оцепления, когда сторонники Руцкого штурмовали мэрию. Если уж обвинять, то не бойцов, а тех, кто отдавал им преступные приказы стрелять в народ.

— Ну вот, ты и сам признал, что те, кто на стороне Ельцина — это преступники, — удовлетворенно сказал Владимир Иванович. — Они грубо нарушили Конституцию, а Верховный Совет и народ ее защищают.

— Но противодействовать надо законными методами, — не согласился Артём Сергеевич. — А Руцкой и Хасбулатов, по сути, подняли восстание. Это тоже противоречит Конституции. Из-за них пострадает много людей.

— Иначе нельзя, — убеждал его Царев. — Ельцин добровольно власть не отдаст. И большинство военачальников обещали им свою поддержку. Вот увидишь, армия выступит на стороне Верховного Совета!

Однако в этом состоял главный просчет Руцкого и Хасбулатова. Период растерянности и колебаний у руководства Вооруженных сил прошел, и министр Грачев согласился послать танки для подавления восставших. После неудачного похода на телецентр депутаты и сторонники Верховного Совета засели в «Белом доме». Они превратили его в крепость и под руководством Руцкого готовились к осаде, рассылая во все концы призывы о помощи. Но безрезультатно.