Темная звезда - Вера Камша

Я еще раз взглянула на мерцающую в воздухе тропу — возможно, когда-нибудь я буду проклинать тот час, когда на нее встала, но это только «возможно». Неизвестность всегда манит именно тем, что не знаешь, что выскочит на тебя из-за поворота в следующее мгновенье.

Я твердо помнила, что терять мне нечего, а покоя я не искала никогда, и решительно ступила на темную дорожку.

Эльф открыл глаза и обнаружил, что над ним склонился Симон. Роман попытался задать единственный интересующий его вопрос. Губы не слушались, но лекарь тем не менее все понял. Он улыбнулся и произнес какие-то слова. Роман не разобрал, но выражение глаз медикуса говорило само за себя — получилось!

Действительно, получилось. Герика спокойно спала. Не надо было быть ни магом, ни целителем, чтобы понять, что смерть отступила.

— Что ты хотя бы сделал?

— Сам не знаю. У меня был старинный Талисман, который мог вернуть отлетевшую душу, если она еще не достигла Врат и если она желает вернуться. Кроме того, это кольцо, оно тоже сыграло свою роль, но я не понял какую. Кажется, оно послужило щитом против Врага, не желавшего упускать добычу… Знал бы, какие силы я расшевелю, право, я вряд ли решился бы сделать то, что сделал.

— И хорошо, что не знал… Будем надеяться, опасность миновала.

— Может, кто-нибудь мне скажет, что здесь натворил Роман и что вообще происходит? — подала голос Лупе.

Глава 46

2228 год от В. И, Вечер 6-го дня месяца Зеркала. Северная Фронтера.

— Судя по всему это случилось недалеко отсюда?

— То не, проше дана клирика, — счастливой особенностью Зенека было осваиваться в любом обществе. Племянник Красотки Гвенды рядом с коронованными особами и высшими клириками чувствовал себя так же легко и просто, как с почтенным войтом Белого Моста. Кстати, ни Рене Арроя, ни кардинала Максимилиана это нисколько не шокировало.

Кони шли ходкой рысью по лесной дороге навстречу осени. Чем ближе к Эланду, тем прохладнее становились ночи, а в зеленой листве все чаще мелькали рыжие, алые и золотистые пряди. Да и деревья менялись. Буки, каштаны и дубы уступали место соснякам, перемежающимся чернолесьем и березовыми рощами. По обочинам дороги появился можжевельник, а кое-где в низинах стали попадаться хмурые серебристые ели. Никогда не бывавший в этих местах, Максимилиан с любопытством встречал каждое незнакомое дерево и, будь его воля, останавливался бы каждую ору, чтобы осмотреться. К сожалению, время поджимало, и кардинал приносил в жертву свою природную любознательность жесткой необходимости.

Еще недавно он и не думал расставаться с величественной Кантиской. Подающему большие надежды, но очень молодому по церковным меркам клирику предстоял долгий путь по иерархической лестнице туда, где на немыслимой высоте стоял, опираясь на посох, Архипастырь. И вдруг — головокружительный взлет. Ему еще нет сорока, а он стал сначала кардиналом без территории, затем членом Конклава, помощником исповедника самого Архипастыря и, наконец, получил кардинальскую шапку трех территорий — Эланда, Таяны и Тарски! Правда, эти земли вот-вот заполыхают в пламени чудовищной войны, но даром ничего не дается. Если ему удастся сплотить свою паству против узурпатора Годоя и убедить герцога Рене принять корону из рук Церкви, он, Максимилиан, войдет в историю как один из самых удачливых клириков, и, кто знает, возможно, именно он наследует Феликсу. Впрочем, новоиспеченный кардинал таянский и эландский искренне восхищался новым Архипастырем и, если и позволял себе иногда помечтать о Великом посохе, то только потому, что Феликс был старше его на двенадцать лет.

Разумеется, Максимилиана безумно интересовал адмирал Рене, про которого он и расспрашивал Зенека. Тот, по-юношески влюбленный в своего герцога, взахлеб рассказывал как о том, чему сам был свидетелем, так и о том, что слышал в Таяне и Эланде. Максимилиан мысленно делил рассказы восхищенного аюданта на пять и даже на десять, но даже то, что оставалось, производило впечатление.

Сейчас, проезжая через Северную Фронтеру, посольство Архипастыря проходило не столь уж далеко от Белого Моста, и кардинал, воспользовавшись этим, вновь и вновь заставлял Зенека пересказывать историю его встречи с Рене Арроем, пытаясь понять, что же все-таки произошло во время Божьего Суда. Именно от этой поучительной беседы их и оторвал один из всадников эскорта.

— Прошу прощения, Ваше Высокопреосвященство, но впереди на дороге рысь!

— Насколько я помню, рыси в этих местах встречаются довольно часто. Хотя это ведь, кажется, ночные звери?

— Да. И очень осторожные, — обычная рысь никогда не будет сидеть на дороге!

— Давайте посмотрим, — кардинал тронул шпорами нарядного рыжего иноходца — несмотря на свою принадлежность к Церкви, Максимилиан был отменным наездником и большим ценителем лошадей. Красавец-конь нетерпеливо фыркнул и перешел в легкий кокетливый галоп. Зенек послал своего буланого следом.

На повороте дороги действительно сидела большая рысь и не думала пугаться или уходить. Более того, в пасти она сжимала какую-то тряпку, которой энергично затрясла при виде приближающихся всадников. Максимилиан не успел удивиться, как Зенек с радостным криком: «Проше дана, то ж наш Преданный!» — соскочил с коня и бросился к рыси. Дикий кот с достоинством коснулся головой чуть ли не обнимавшего его Зенека. Как показалось Максимилиану, зверь многозначительно обвел глазами кавалькаду, медленно, все время оглядываясь, перешел дорогу и скрылся в кустах.

— Что это значит, Зенек? — осведомился растерянный клирик.

— Это, проше дана, наша рысь. То его, то он, кот, то бишь. Это дан Роман, ну той, что либр Роман Ясный, он в Кантиске вашей бывал…

— Что-что? — нетерпеливо перебил Максимилиан.

— То он его принцу Стефану подарил, а потом, как принца убили, так он в замке на цепи жил. А потом, видать, удрал как-то. Та вы ж не видите разве, он нас кличет?! Может, он с кем-то… — И Зенек, не вдаваясь в дальнейшие подробности, бросился в кусты вслед за Преданным. Трое охранников двинулись следом. Максимилиану ничего не оставалось, как ждать. К счастью, недолго — среди темной можжевеловой зелени засверкала рыжая голова Зенека.

— То Шандер! То бишь граф Гардани! Он жив! Проше дана! Он тут, я его нашел! — заорал беломостец и вновь нырнул в заросли. Кардинал, торопливо сунув поводья солидному беловолосому клирику, бросился на голос.

Шандер полулежал на земле, опираясь плечами на поросший ярко-зеленым мхом большой пень. При виде человека в малахитовых кардинальских одеяниях, он предпринял неудачную попытку подняться. Максимилиан этого не позволил, опустившись рядом с графом на колени. Зенек, сделав над собой усилие, тактично отошел в сторону, где, скрестив руки на груди, стоял высокий воин с непроницаемым неимоверно чужим лицом. Все еще находясь под впечатлением увиденного, аюдант герцога Рене протянул гоблину руку.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});