Сокровища - Джоанна Кингслей

Они побывали в театре Кабуки, и Пит была захвачена великолепным зрелищем, хотя не поняла ни слова. На сверхскоростном пассажирском экспрессе отправились к Фудзияме. Поезд мчался гладко и бесшумно со скоростью сто тридцать миль в час. Они совершили восхождение на вершину конической горы, кланяясь каждому встречному паломнику на их пути.

А ночью в ванне, в саду, на прохладном упругом матрасе Хиро напоминал Пит, что, несмотря на многие отличительные черты Японии, одно оставалось таким же, как и в любом другом месте земного шара.

Время перестало существовать для Пит. Ее не беспокоило, что Лотти не знала, где она, что заказы ждут своего исполнения и пропавшие сокровища бабушки дожидаются, когда она найдет их. Сейчас все это не имело для нее значения. Только Хиро и волшебный мир, который он создал и которым он окружил ее, занимал все воображение. Пит не знала, любила ли она его — даже возможно ли это за такой короткий срок? Но и это ее, казалось, не волновало. Она знала, что ей нравится быть с ним, нравилось заниматься с ним любовью, и мысль — оборвать все это, была слишком болезненна, чтобы задумываться над ней.

— Позволь показать тебе мой сад, — сказал утром пятого дня Хиро.

— Я думала, что ты уже показал мне его.

— Это другой сад. Пойдем.

«Пойдем» стало любимым словом Пит. Когда у Хиро было наготове очередное удовольствие для нее, он просто протягивал руку, улыбался и говорил: «Пойдем». Когда он занимался с ней любовью, слегка раздразнивая, потом отступая, до тех пор пока она едва сдерживалась, чтобы не закричать и не попросить освободить ее, он всегда прикладывал рот к ее уху в наиболее удачный момент и шептал: «Пойдем». И она шла.

Итак, она брала его руку и следовала за ним туда, куда он собирался повести ее. Она знала, куда бы он ни привел ее, — все будет замечательно.

Пит удивилась, когда они сели в машину. Она думала, что сад где-то поблизости. Ее удивило еще больше, когда он привез ее в аэропорт, посадил в самолет, и они взлетели. Он не сказал, куда они летят, только в «мой сад».

Два часа они парили над Тихим океаном. Наконец он привлек ее к окну и указал вдаль на зеленый островок в середине бескрайнего синего пространства.

— Мой сад, — произнес он с улыбкой.

Небольшой остров Капингоро в Каролинском архипелаге был крошечной точкой на любой карте, коралловый атолл, окружающий лагуну с прозрачной бирюзовой водой, с вулканическим возвышением, покрытым зеленью на одной стороне. Здесь Хиро выращивал жемчуг, благодаря которому он нажил себе свое состояние.

— Три-четыре раза в году я прилетаю сюда на месяц, иногда больше, — объяснил он. — Для того чтобы дела шли гладко, нужно часто самому контролировать все.

Она улыбнулась, наблюдая, как остров внизу увеличивался в размерах, когда самолет стал спускаться.

— Это работа в одиночестве и в темноте, но кто-то должен ею заниматься, правда?

— Да, верно, не всякий может работать в раю.

Густой, трепещущий аромат цветов красного жасмина наполнял воздух, когда Пит ступила на остров. Вид лагуны и моря сопровождал их с двух сторон, когда они ехали в джипе к белому деревянному дому, как у плантатора, окруженному верандой, его колонны увивали белые и пурпурные орхидеи.

После ланча, состоящего из отварной скумбрии и салата из тропических фруктов, Хиро показал ей весь процесс выращивания жемчужины. Маленькие устрицы Пинктада мартенсии и большие черные Пинктада маргаритифера и несколько других разновидностей, помещенные в специальные сетки, прикрепляют к плотам и опускают в теплую мелкую воду лагуны.

— Различные виды моллюсков дают жемчуг разного цвета, в более крупных образуются более крупные жемчужины, — объяснил он.

Хиро проводил ее в комнату, где женщины осторожно открывали створки раковин и вводили крошечные раздражители. Моллюск, чтобы защитить себя от инородного тела, начинает терпеливо, слой за слоем обволакивать ядро перламутром, создавая жемчужину. Через три-семь лет сетки с раковинами поднимают изводы и извлекают из них готовый жемчуг для людей, подобных Пит, чтобы сделать из него прекрасные украшения.

В комнатах, где сортировался жемчуг, Пит была поражена множеством мерцающих светящихся маленьких шариков, всех размеров и оттенков.

— Как много, — прошептала она.

— Ты слышала когда-нибудь о жемчужном ковре Геквара, махараджи из Индии? — спросил Хиро.

— Ты шутишь?

— Нет, в начале этого века у него был ковер шесть на десять футов, сделанный из натурального восточного жемчуга. Природного, не выращенного. Они были отсортированы и подобраны настолько хорошо, что, казалось, по ковру пробегали волны цвета от розового к кремовому, потом к серебряному и белому. Мне бы хотелось увидеть его.

— Мне тоже, хотя не очень верится.

— Ты поразилась бы, какие сокровища были у некоторых махарадж.

Она погрузила пальцы в миску с жемчугом и помешала, словно густой крем. Потом зачерпнула пригоршню и стала изучать на свету.

— Это радужное свечение, которое ты видишь на поверхности, называется ориент, — сказал Хиро. — Между слоями перламутра есть крошечные участки, которые позволяют свету преломляться между ними. Именно это и вызывает мерцание. — Он взял большую кремового цвета жемчужину и протянул ей. — Попробуй ее.

Пит поколебалась минуту, потом положила ее на язык и покатала во рту. Познакомившись с Хиро, она, казалось, захотела испытать все всеми своими чувствами и разумом. У жемчужины на языке был слегка песчаный вкус.

— Если проглотишь, будешь долго жить. Микимото, который усовершенствовал процесс выращивания жемчуга, каждое утро, начиная с двадцати лет, глотал по одной и дожил до девяносто с лишним лет.

Пит вынула изо рта жемчужину.

— Думаю, я обойдусь.

— Завтра мы посмотрим ложе раковин, — сказал он. — А сейчас давай познакомимся с другим ложем.

Она не возражала. Хиро и его любовь становились одним из любимых наслаждений.

В Пит пробуждался сексуальный зверь, о котором она раньше и не подозревала. Секс с Люком был замечателен, и она никогда не переставала скучать по нему. Она любила его, и ей нравилось все, что он делал для нее и с ней. Но с Хиро все было иначе, секс скорее походил на длительное путешествие чувственных восторгов, уводящее все выше и дальше. Он раскрепостил ее и направил на поиски лучшего в своем сексуальном «я». В каком-то смысле Пит стала другим человеком, которого она не знала и даже не узнавала, но в то же время какая-то часть ее считала, что она наконец стала самой собой.

На следующий день Хиро дал ей «парео», юбку, представляющую из себя кусок ткани, обернутый вокруг талии. На нем была такая же.