Танец с драконами - George Martin

К тому времени, как он оттолкнул Красную Джейн и поднялся на колени, всадники уже готовились спешиваться. Две дюжины верховых уехало, и столько же вернулось, а это значило, что поиски не увенчались успехом. Это плохо. Рамси не любит вкус поражения. «Он захочет причинить кому-нибудь боль».

В последнее время его господину приходилось сдерживаться, ведь Барроутон был полон людей, в которых нуждались Болтоны. Рамси понимал, что нужно быть осторожным с Дастинами, Рисвеллами и его собственными дружками-лордиками. С ними он всегда был учтив и улыбчив, но за закрытыми дверьми представлял собой нечто иное.

Рамси Болтон был одет, как и подобает лорду Хорнвуда и наследнику Дредфорта. Плащ из волчьих шкур, защищая от осеннего холода, был скреплён на правом плече желтыми волчьими клыками. На одном боку Рамси носил фальшион с широким и тяжёлым, словно у тесака мясника, лезвием, а на другом – длинный кинжал и небольшой, но острый как бритва кривой нож для свежевания. Все три клинка имели рукояти из жёлтой кости.

– Вонючка, – позвал его светлость, возвышаясь в седле на Кровавом, – от тебя разит. Я чую твой запах через весь двор.

– Я знаю, милорд, – пришлось сказать Вонючке. – Прошу прощения.

– Я принёс тебе подарок.

Рамси обернулся, снял что-то с седла и швырнул.

– Лови!

Вонючка стал неуклюжим из-за своих цепей, оков и недостающих пальцев, чем был до того, как он узнал свое имя. Брошенная ему в руки голова, отскочила от обрубков пальцев и упала под ноги. От неё во все стороны полетели черви. Из-за запекшейся на ней корки крови, понять, чья она, было невозможно.

– Я велел тебе поймать её, – сказал Рамси. – Подними.

Вонючка попытался поднять голову за ухо, но это оказалось плохой идеей – зелёная плоть сгнила, и в руке осталось только ухо. Малый Уолдер рассмеялся, и спустя мгновение остальные тоже стали хохотать.

– Хватит, – произнёс Рамси. – Просто позаботься о Кровавом. Я загнал ублюдка.

– Да, милорд. Позабочусь.

Вонючка поспешил к коню, оставив отрубленную голову собакам.

– Сегодня ты пахнешь как поросячье дерьмо, Вонючка, – сказал Рамси.

– Для него это уже достижение, – улыбнулся Дэймон Станцуй-для-Меня, скручивая свой хлыст.

Малый Уолдер спрыгнул с седла.

– Можешь и за моим конём поухаживать, Вонючка. И за конём моего маленького кузена.

– Я сам позабочусь о своём, – возразил Большой Уолдер.

Малый Уолдер стал любимчиком лорда Рамси и с каждым днём все больше походил на него, но младший Фрей был сделан из другого теста и редко принимал участие в жестоких забавах своего кузена.

Вонючка не обратил на оруженосцев внимания. Он повёл Кровавого в конюшни, шарахаясь в сторону, когда конь лягался. Охотники прошли в дом – все, кроме Костлявого Бена, который, ругаясь, пытался разнять дравшихся за отрубленную голову собак.

Большой Уолдер прошёл следом в конюшню, ведя своего скакуна. Снимая уздечку с Кровавого, Вонючка бросил взгляд на Большого Уолдера.

– Кто это был? – спросил он тихо, чтобы другие конюхи не услышали.

– Никто.

Большой Уолдер снял седло со своего серого.

– Просто старик, которого мы встретили по дороге. Он вёл старую козу и четырёх козлят.

– Его светлость убил его из-за коз?

– Его светлость убил его за то, что тот обратился к нему, как к лорду Сноу. Хотя козлятина была ничего. Мы подоили козу и поджарили козлят.

«Лорд Сноу». Вонючка кивнул. Его цепи звенели, пока он боролся с подпругой. «Как бы его ни называли, лучше держаться от Рамси подальше, когда он в гневе. И даже когда спокоен».

– Вы нашли ваших кузенов, милорд?

– Нет. Я и не думал, что найдём. Они мертвы. Лорд Виман убил их. На его месте я бы так и поступил.

Вонючка промолчал. Некоторые мысли лучше держать при себе, даже если ты в конюшне, а его светлость в замке. Одно неверное слово могло стоить ему ещё одного пальца на ноге или даже на руке.

«Но, по крайней мере, не языка. Он никогда не заберет мой язык. Ему нравится слушать, как я умоляю его избавить меня от боли. Ему нравится заставлять меня умолять».

Всадники были на охоте шестнадцать дней и ели только чёрствый хлеб и солонину, не считая случайно попавшейся козлятины, поэтому вечером лорд Рамси приказал устроить пир, чтобы отметить его возвращение в Барроутон. Их хозяин, седовласый однорукий мелкий лорд по имени Харвуд Стаут, знал, что не стоит отказывать, хотя теперь его кладовые, наверняка, были почти пусты. Вонючка слышал, как слуги Стаута ворчат о том, что Бастард и его люди проедают зимние запасы.

– Говорят, он уложит в постель дочурку лорда Эддарда, – жаловалась повариха Стаута, не подозревая, что Вонючка подслушивает, – но поимеют-то нас, когда придут снега, помяните мое слово.

Но раз лорд Рамси приказал устроить пир, тот должен состояться. В чертоге Стаутов на козлах поставили столы. Забили бычка. И как только зашло солнце, неудачливые охотники принялись вкушать жаркое и рёбрышки, ячменный хлеб, кашу из моркови и гороха, запивая всё это внушительным количеством эля.

Малому Уолдеру выпало следить за тем, чтобы чаша лорда Рамси не пустела, а Большой Уолдер наливал остальным гостям за высоким столом. Вонючку приковали у дверей, чтобы его аромат не портил пирующим аппетит. Он поужинает позже – теми объедками, которые решит ему оставить лорд Рамси. А вот собаки весело носились по залу и изрядно развлекли гостей, когда Мод и Серая Джейн вцепились в одного из псов лорда Стаута из-за особенно мясистой косточки, брошенной им Коротким Уиллом. Вонючка был единственным человеком во всем зале, не следившим за схваткой трёх собак. Он смотрел на Рамси Болтона.

Собачий бой окончилась смертью хозяйского пса – старого и не имевшего ни единого шанса. Он был один против двух, а суки Рамси – молоды, сильны и свирепы. Костлявый Бен, любивший собак больше, чем их хозяин, рассказал Вонючке, что все они названы в честь крестьянок, на которых Рамси, будучи ещё бастардом, охотился вместе с первым Вонючкой, а потом насиловал и убивал.

– В честь тех, кто устраивал ему хорошую охоту. Те, что рыдают, умоляют и не бегут, не возрождаются суками.

Вонючка не сомневался, что в следующем помёте, родившимся на псарне Дредфорта, будет Кира.

– А ещё он их натаскивает на волков, – разоткровенничался Костлявый Бен.

Вонючка промолчал. Он-то знал, с какими волками должны расправиться девочки, но не имел ни малейшего желания смотреть, как они будут драться за его отрубленный палец.

Двое слуг выносили останки мертвого пса, а старая женщина достала тряпку, грабли и ведро, чтобы убрать пропитанную кровью солому, когда двери зала распахнулись, впустив порыв ветра, и внутрь вошла дюжина мужчин в серых кольчугах и шлемах, расталкивая побледневших молодых стражников Стаута в кожаных бригантинах и красно-коричневых плащах. Среди пирующих воцарилась внезапная тишина. Один только лорд Рамси отбросил в сторону кость, которую обгладывал, вытер рот рукавом, улыбнулся жирными губами и произнес:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});