Фантастические циклы романов. Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Шаргородский Григорий Константинович

Украшенные нихонскими иероглифами и вязью письменности хорохов стены водопровода оставались прежними, но теперь рассмотреть их позволяли не только просветленные очки, но и закрепленные под водой магические светильники.

В боковом бассейне, который служил конечной точкой подводно-подземного перехода, также все изменилось. В ключевых местах стояли викинги, повсюду, словно крысы, шныряла прислуга магов. Поводырей нигде не было видно, но это лишь здесь — полтора десятка моих подчиненных находились на поверхности земли и контролировали периметр временной базы на острове Хоккайдо.

Не снимая удобный гидрокостюм, я покинул седло и направился дальше — вдоль подземной реки-водопровода. Теперь мрачные тоннели напоминали улицу провинциального городка благодаря снующим туда-сюда людям.

В огромном складе и хранилище царил идеальный порядок — все ценное уже вывезено, а остальное аккуратно сложено. Это же касалось и главного зала собраний, в котором меня встретил Годобрад.

Глава брадарских магов по-прежнему смотрел на меня хмуро, но, по крайней мере, не вел себя непробиваемо заносчиво — трудно презирать человека, который увеличил твое богатство как минимум вдвое. И все же магистр постоянно боролся с собой, буквально силой убирая из своей речи презрительные нотки.

— Ярл Воронов, — кивком обозначил приветствие магистр, — я призвал вас, чтобы сообщить о выполнении данного слова.

— Прекрасно, — односложно высказался я и посмотрел на Богдана.

Молодой маг все также робел в присутствии магистра, но после моего втыка и объяснения новой расстановки сил как в дворянских, так и в магических кругах королевства уверенности у него прибавилось.

Мой личный маг утвердительно кивнул, подтверждая слова магистра.

Годобрада откровенно покоробило от того, что его слова нуждаются в подтверждении какого-то юнца. Дернув седой бородой, он двинулся к дальней части зала.

Теперь в ярком свете больших магических светильников мне удалось по-настоящему оценить красоту древних зодчих. Казалось, мы находимся внутри огромного яйца — стены купольного зала выглядели тонкими и хрупкими, но в то же время чувствовались их незыблемость и презрение к разрушительным потугам времени.

Когда приблизилась противоположная стена, я постарался сконцентрироваться, потому что впереди меня ждало самое важное.

В прошлый раз чувство опасности остановило меня еще в начале странного коридора. Всю поверхность сводчатого тоннеля с гладкими стенами украшали радужные разводы. Сверху эту фантасмагорическую роспись местами покрывали пятна копоти. Кстати, раньше их здесь не было.

Воспоминания об эксперименте с камнем и вид пятен заставили меня остановиться в самом начале пространства, освещенного магическими светильниками до рези в глазах. Эта заминка вызвала кривоватую улыбку Годобрада, но неожиданно она исказилась злобными изгибами.

— Назад! — вдруг заорал маг, копошившийся у двери, похожей на створку огромной раковины.

Крикун отскочил от двери первым, но два его ассистента если и отстали от наставника, то ненамного. В дальней части коридора полыхнуло синеватым светом, оставив на перламутре ворот уродливые волны оплавившегося металла.

— Идиот! — еще больше распалялся выкрикнувший предупреждение маг. — Левый сектор в третьей четверти! Правый, а не левый! У тебя руки кривые или память дырявая? Вон с глаз моих.

Старавшийся стать максимально незаметным ученик прошмыгнул мимо нас, а его учитель вдруг потух, как залитый водой костер, увидев, кто стал свидетелем ошибки его подопечного.

Теперь пришла моя очередь язвить. Стоило бы удержаться, но, каюсь, не смог.

— Только после вас, — с показательно вежливым поклоном отступил я в сторону, давая магистру возможность войти в коридор первым.

Годобрад хмуро дернул себя за длинную бороду и решительно направился к оплавившейся двери. Подойдя к воротам, он ожег взглядом незадачливого ученика и жестом велел ему отойти.

Что ж, нужно отдать должное: Годобрад знал свое дело. Взмах широкими рукавами, как крыльями, вновь заставил пространство полыхнуть, но следующий жест оградил мага от жара ловушки. Годобрад шагнул вперед, словно в полымя, но через секунду стало понятно, что последняя ловушка уже обезврежена.

Степень злости магистра стала понятна, когда от его прикосновения створки двери рассыпались множеством осколков.

Мне что-то расхотелось язвить.

Мы с Богданом одновременно шагнули вперед. Рядом засеменил мелкими шажками вынырнувший из какой-то норы верховный хорох. Птицелюда даже трясло от предвкушения чуда. Его настроение постепенно начало передаваться мне.

А через минуту мысли и желания разом покинули мою голову, и свободное место заполнил восторг. Коридор с ловушками и странная дверь скрывали от меня настоящую сокровищницу. В этом помещении золота и артефактов было мало, но не это главное в лаборатории магов, специализирующихся на изменении они.

Взгляд скользил по помещению, не в силах задержаться на отдельных деталях. А их было предостаточно — доски с таинственными схемами, множество прозрачных сосудов с зародышами они, манекены с амуницией коваев и хидоев. Даже чучело сагара с настежь раскрытыми спинными створками. И сотни… нет — даже тысячи свитков с драгоценной информацией.

Я замер в шоке, а вот верховный хорох, похоже, имел нюх на самое ценное. Он ощупал жадным взглядом все помещение и тут же устремился к большой стенной нише, в которой находилась странная конструкция из прозрачных трубок и пульсирующих артефактов, каждый размером с человеческую голову.

Только теперь я осознал, что все вокруг простояло в таком виде огромное количество лет. Пыли на предметах не было, но время все же оставило свой ощутимый отпечаток. Стекла потемнели, во многих емкостях случились протечки и содержимое высохло до состояния мумии, и только странная конструкция в стенной нише сверкала как новогодняя елка.

— Не спеши, нелюдь, — строгий голос Годобрада словно пригвоздил хороха к полу, остановив совсем рядом с вожделенной нишей, — по договору все артефакты принадлежат нам.

— Никто с этим и не спорит, — стараясь сохранять спокойствие, сказал я.

По глазам мага было видно: он сам понимает, что неправ, но ничего с собой поделать не может. По тройственному договору викинги получают все добытое золото, маги имеют право на все артефакты и магические свитки, а мне достаются лишь яйца они… ну и четверть стоимости добычи магов и викингов.

В данном случае Годобрад заявил свое право на магическую конструкцию, но здесь было о чем поспорить, потому что сквозь плетение прозрачных деталей проглядывало находившееся внутри яйцо — чуть крупнее, чем у коваев, но меньше, чем у хидоев. Простое яйцо с тускло-серой скорлупой не выглядело особо ценным, но для меня все сокровища Хоккайдо вдруг показались незначительными. Судя по лицу магистра, его посетили те же мысли. А на искаженную страданием клювастую мордочку хороха вообще нельзя было смотреть без жалости.

Годобрад решительно скрестил на груди руки:

— Когда мы изучим артефакт, вы получите свое яйцо.

Тон магистра не оставлял вариантов. Это чувствовали и мы, и маги — одетые в мантии люди вдруг рассредоточились вокруг нашей разношерстной компании. Богдан тихо зарычал, прикрывая меня от заходящих со спины коллег-магов.

— Боюсь, я вынужден настоять на собственном праве. Как только мы извлечем яйцо, вы получите все артефакты из конструкции, — возразил я, глядя в глаза магу.

Магистр презрительно улыбнулся, на что я ответил такой же реакцией, потому что был готов к подобному выпаду. Готовился еще до того, как пошел на переговоры с магами, потому что в общении с этими субъектами никакая паранойя не будет чрезмерной.

Ситуация мгновенно изменилась, когда в лабораторию вбежали сопровождающие меня поводыри и викинги из охраны базы. Скрывавшие их броню плащи полетели на пол, открывая взорам магов сложную вязь гномьих рун на латах.