Фантастические циклы романов. Компиляция. Книги 1-25 (СИ) - Шаргородский Григорий Константинович

Дело пошло на лад — я уже не путал Рудому движения, а просто выдавал плотно упакованный пакет приказов с определенной связкой действий.

Дожидаться кучи-малы мы не стали — лишь обозначили точку обманной обороны, а когда «озверевшие» рванули к нам всей толпой, Рудый сорвался с места. На коротких дистанциях сагар мог дать фору любому олимпийскому чемпиону, причем на скорости он двигался не как горилла, а как человек, утяжеленный большим рюкзаком. Осталось только сшибать ударами лапы не справляющихся с инерцией бега врагов. Да только я забыл, что наш главный противник не «озверевшие», а дикарский божок.

При настолько плотном контакте с питомцем попытки перехватить контроль выглядели жалко, и мой враг пустил в дело другие козыри.

Неожиданно в бок сагара врезалось что-то тяжелое. Меня окатило чужой болью, словно кипятком, на секунду лишая сознания. Сагар был не таким нежным, поэтому моментально оправился и, ухватив очередного бронебойного мутанта за уродливую конструкцию из сросшихся рогов, рывком свернул ему шею. Второго «желвакорогого» он встретил оплеухой когтистой лапы с тем же результатом, а третьего прибил к земле ударом костяных лезвий, выскочивших из наростов у запястий.

Несмотря на всю данную ему божком силу, мутировавший буйвол с перебитым позвоночником и пронзенными внутренностями забился в предсмертных судорогах. С этой напастью мы справились, но темп, увы, потеряли. Догнавшие нас «озверевшие» тут же образовали кучу-малу.

Поборов приступ паники, я все же заставил сагара не дергаться. Через секунду облепившие нас «озверевшие» стали для сагара живым щитом от остальных дикарей. Довольно опасным щитом — я совсем забыл о своей «ахиллесовой пяте». Боль в спине я сначала не воспринял как свою, но уже через секунду взвыл, чувствуя, как рвутся мышцы на спине. Казалось, моя боль придала сагару сил, и он «взорвал» образовавшийся курган из копошащихся тел.

Ценой серьезного ранения я все же обхитрил «озверевших» во второй раз. У огромной толпы опять появилась легкоразличимая цель, к которой они тут же стремились и только через пару секунд поняли, что нас под живым курганом уже нет.

Все — финишная прямая. Теперь, даже если я истеку кровью, ручейки которой уже пропитали мою одежду, Рудый на одной ярости все же доберется до маячившей впереди конструкции.

А божок-то испугался — обычные люди и мутировавшие буйволы с криками и стонами волокли огромную платформу к просеке, но слишком медленно. Теперь у меня было целых десять ударов сердца, чтобы с помощью острого зрения сагара рассмотреть нашего главного врага. Он был похож на толстое дерево с короткими ветками без листьев. Все дерево опутывали уже знакомые лианы. Эти жуткие побеги прижимали к мясистому стволу обнаженные тела чернокожих людей. Судя по всему, шаманы были не просто привязаны к стволу, а вросли в него.

Какая мерзость!

Лица всех «вросших» были повернуты к нам. Внезапно часть толкающих платформу индусов упала на землю, начав корчиться и разбухать, мутируя.

Поздно дергаться, «шоколадки», я уже здесь.

Не ограничившись созданием новых «озверевших», коллективный разум божка бросил в нашу сторону всех обычных дикарей и тягловых животных.

Повинуясь даже не мысли, а ее тени в моем замутненном сознании, Рудый, не замедляя бега, сделал небольшой прыжок вперед. В конце короткого полета он оттолкнулся сначала руками, а затем усилил движение мощными ногами. Прыжок получился на славу — сагар перелетел через рванувшую к нам толпу и приземлился прямо на огромной платформе, по своей сути являвшейся гигантской кадкой с землей. Когти сагара начали кромсать все, что попадалось под мощные лапы, — лианы, ствол дерева и вросших в него шаманов. Внешне они были очень похожи на моего мучителя с Корабельного Острова. Это сходство лишь добавило мне ярости и сил.

Казалось, это не закончится никогда. Новая партия «озверевших» уже ползала по дереву и телу сагара. Еще один приступ боли рванул и без того израненную спину, отправив меня во мрак беспамятства.

Что ж, я сделал все, что мог, и, когда встречусь с погибшими на стенах Дун-Нова воинами, мне уже не будет стыдно…

Сознание возвращалось нехотя, рывками, и первые его прояснения приносили с собой лишь цветные пятна и невнятный гул голосов.

И все же муть небытия не могла удержать живого надолго.

— Не сдох все-таки, — неприятный голос был не самым желанным приветствием.

Зато более приятным было злобное рычание Турнока. А прозвучавший удар вообще ласкал мою душу словно елей.

Слипшиеся веки с трудом открыли для меня картинку окружающего мира.

Я лежу на боку в знакомой кровати коменданта Дун-Нова, а вокруг собралась очень разношерстная компания. Присутствовала почти вся верхушка войска — верховный воевода, новый командир корпуса Вин Драган и почти все мои ближники. А вот парочка Чистых явно были лишними. Точнее, сейчас было видно только одного, второй валялся на полу после удара Турнока.

— Ты умрешь за это, раб! — тут же зашипел оставшийся на ногах Чистый.

— Кто раб?! — взревел гном.

— Прекратить… — прохрипел я. Как ни странно, мой слабый голос был услышан. — Турнок, назад. А монахов прошу покинуть меня. — Увидев, что Чистый даже не дернулся, я добавил с максимальной для моего состояния жесткостью в голосе: — Или слово ярла в этом королевстве уже ничего не значит?

По взгляду монаха было видно, что плевать он хотел на всех ярлов, вместе взятых, но, судя по всему, приказа об открытой конфронтации Врадак еще не давал, поэтому Чистые удалились — один самостоятельно, а второго вынесли. Да уж, удар у гнома поставлен хорошо. С одной стороны, мне хотелось, чтобы Чистый окочурился, с другой — не было желания заполучить новую порцию проблем.

Чрезмерное усилие заставило сознание вновь заскользить в беспамятство, но присутствие монахов меня сильно беспокоило.

— Они со мной что-то делали?

— Только через мой труп, — прорычал гном, и по его тону было понятно, что он скорее зарубит меня, чем позволит Чистым прикоснуться к моему телу.

Интересно, откуда взялась такая ненависть? Нужно будет спросить.

— Это я их позвал, — с непривычным раскаянием сказал верховный воевода, — ты уже трое суток в беспамятстве, а они когда-то спасли принца.

— Очень плохая идея, — прорычал я. — Лучше сдохнуть.

Не знаю, почему мне так казалось, но интуиция подсказывала, что эта мысль была более чем здравой. Сия здравая мысль оказалась последней на этот день…

В койке, несмотря на старания всех целителей войска, я пролежал больше седмицы. Сюда же мне приносили все свежие новости. Задумка воеводы удалась на все сто. Мы с Рудым основательно разворотили древесно-шаманского божка. После этого вернувшееся королевское войско вместе с корпусом поводырей и викингами раскатали по земле оставшуюся толпу дикарей, не упустив ни одного.

При втором «включении» находившийся рядом верховный хорох, не дожидаясь вопроса, сообщил, что с Рудым все в порядке. Раны на теле сагара зарастали намного быстрее моих, а искореженный панцирь сойдет при следующей линьке.

Мне же было намного хуже. Самой приятной новостью было то, что до позвоночника «озверевшие» не добрались, хотя плоть порвали изрядно. Впрочем, для местных целителей восстановление мышц было не самой сложной задачей. Труднее было с сухожилиями и хрящами. Так что мне повезло больше, чем Клеппу.

Да, здоровяк как-то умудрился выжить. Его нашли в башне. Медная Голова прикрывал собой останки Эйда. Когда Клеппа доставили к целителям, он представлял собой мешок плоти и костей. Войсковые лекари слепили все в кучу, но сказали, что здоровяк останется калекой. Скули не допустил самоубийства узнавшего об этом очнувшегося берсеркера и тут же собрал тынг уцелевших хирдов.

На этом собрании хирд «Могучего Тура» выбрал Говоруна херсиром и отправил Клеппа с еще несколькими викингами на «пенсию». Они должны были вернуться на острова и доживать жизнь в «доме жалости». У меня же по этому поводу были другие планы, и я в лепешку расшибусь, но воплощу их в жизнь.