Гаран вечный - Андрэ Нортон

— Этого я не знаю, — честно ответила Текла.

— Но я должен вернуться! — Он произнес эти слова как клятву, данную самому себе, а не тем, кто его сейчас слышит.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Рамсей встал спиной к камину, внимательно глядя на Теклу.

— Может Мелколф запустить машину в обратную сторону? — спросил он у девушки.

— Не знаю. Посылка снов — это дело Просвещенных. Я много раз видела это у наших людей. Сбывшиеся предсказания — тоже обычное дело. Но использовать машину… — Она покачала головой. — Этот Мелколф пошел новыми путями. Я знаю только, что использование его машины вместе с посылкой снов что-то изменило: Каскар умер, а ты жив. Хотя они стремились не к этому.

— Оситес и императрица, — медленно продолжала она. — Они хотят, чтобы ты исчез, потому что теперь ты угроза для их целей. Но они не поднимут на тебя руку, чтобы достичь своего желания. А вот относительно Бертала, Урсвика и Мелколфа этого я не могу пообещать. Они охотно убьют тебя, чтобы скрыть свою тайну. И Очалл — если ты попадешь в его руки… — Текла вздрогнула. — Он превратит тебя в оружие, которым уничтожит всех противников.

— Они знают, что ты помогла мне уйти из Улада?

— Оситес должен догадаться; Очалл определенно знает, что стражникам в ту ночь была внушена галлюцинация. Но он винит Оситеса. Только владеющий Силой может выступить против Просвещенного. Мне ничего не говорили. И я ничего не скажу, когда исполню предначертание судьбы и обручусь с Берталом. Я слишком ценна для их планов…

Взгляд Теклы оставался спокойным. Она действительно верит в то, что говорит; Рамсей не сомневался в этом.

— Если бы я мог добраться до этой машины… — снова начал он, говоря наполовину с собой, вслух высказывая мысли.

— Не знаю, что бы ты смог сделать, — откровенно ответила Текла. — Тайну машины знает только Мелколф. Но, вполне возможно, они, чтобы скрыть тайну, согласятся вернуть тебя в твой мир.

— Они намекали тебе на это?

Текла покачала головой.

— Я не смогла поговорить ни с кем из них. Но если ты вернешься в Лом, окажешься в пределах досягаемости Очалла. А я не сомневаюсь в его намерениях. Каскар был его созданием, он был полностью в его власти. Как сделал он принца своим орудием, так же сделает и тебя.

В Рамсее вспыхнул гнев. Какой бы дикой ни казалась ее история, она похожа на правду. Сам факт, что Текла полностью в нее верит, убеждает. То, что его хладнокровно использовали для осуществления интриги в другом мире, использовали жестоко, без его ведома и воли, превращало горячий гнев в ледяную решимость. Отныне Рамсей Кимбл не будет марионеткой, не будет действовать по капризу тех, кто осмеливается использовать незнакомцев в своих целях.

— Я хочу вернуться в Лом. — Он не задавал вопрос. Просто сообщил факт. — Я должен добраться до машины…

Текла встала.

— Я знала, что ты так ответишь. Но ты выбираешь самый опасный способ действий. Однако я не выскажусь против. Потому что хоть я и не Просвещенная, но у меня есть предчувствие, что такова твоя тропа. Но так как тропа эта опасна, мы должны идти по ней с осторожностью…

— Мы? — повторил он. — Я больше не могу надеяться на твою помощь. — Вероятно, он должен быть благодарен ей за то, что она уже сделала, дала ему передышку, убежище, где он мог скрыться на время от двух могущественных группировок, ни одна из которых не желала ему добра. Но дальнейшие ограничения его действий приводили его в раздражение. К несчастью, в этот момент он понятия не имел, какими будут его действия, ему нечего было противопоставить ее плану, потому что она знает правду. И он испытывал лишь негодование, что придется действовать не по собственному плану.

Текла пожала плечами. Оживление исчезло с ее лица.

— В таком случае иди открыто навстречу смерти, незнакомец. Или к еще худшей, чем смерть, участи, которую готовит тебе Очалл. Разве ты достаточно знаешь наш мир, чтобы найти в нем место и не выдать себя тысячью способов, больших и малых, первому же внимательному наблюдателю?

Он восставал против этой логики, но не мог не признать, что она права. Он владеет языком — не очень хорошо — только благодаря ее приказу и старательности Гришильды. Но обычаи, даже мелкие привычки повседневной жизни — она права: он в любую минуту может совершить фатальную ошибку.

— Теперь ты понял? — Должно быть, она прочла его мысли. — Только если понял и согласен на мое руководство, ты можешь вернуться в Лом. Хотя и это очень неразумно. Гораздо разумнее на время остаться здесь, потом уехать за море, где у всех чужаков странные обычаи, и поэтому ты не будешь бросаться в глаза среди местных жителей…

— Я не собираюсь оставаться здесь — даже в Ломе! Я вернусь в свой мир!

— Справедливо. Если это возможно. Ты будешь сопровождать меня в Лом как Арлут, под личиной, которую мы уже использовали. По старому обычаю человек, которому угрожает месть — кровник, — ходит под маской. А у меня нет родственников мужчин, которые должны присутствовать при обручении. Никто из мужчин моей крови не встанет рядом со мной и не сможет быть моим защитником. Это древний обычай, всего лишь формальность. Я выбрала бы для церемонии одного из родственников Бертала. Но у меня теперь есть кузен из-за моря, и в подобном нет необходимости. Ты неплохо овладел нашей речью, теперь нужно изучить наши обычаи, как вести себя в роли кровника — чтобы в Ломе не вызывать подозрений.

Текла не могла задерживаться в охотничьем доме. Она переночевала и утром улетела на флайере, но еще до конца дня другой флайер высадил у дверей мужчину. Пожилой человек, с сединой в черных волосах, с звездообразным шрамом в углу рта.

Он небрежно приветствовал Рамсея, внимательно оглядывая темными глазами молодого человека, словно мог сделать вывод по одному этому взгляду.

— Юрк, — представился он. — Командир ее личной стражи. Я тоже выходец из заморского Толкарна.

Юрк стал его инструктором. Рамсей так никогда и не узнал, доверила ли Текла командиру своей стражи всю правду. После момента их знакомства Юрк больше никогда не упоминал свою госпожу. Напротив, он полностью сосредоточился на поставленной перед ним задаче — сделать из Рамсея как можно лучшую имитацию молодого толкарнского лорда.

Он рассказал Рамсею, что страна за морем находится в таком же хаотическом феодальном состоянии, в каком находился Улад до прихода старого императора и покорения своенравных и воинственных лордов. В Толкарне нет центральной власти, которая могла бы навести порядок; каждый Дом владеет собственной территорией. Один Дом может вступить с другим в союз для защиты, или для совместного набега на соседа, или по какой-либо другой взаимовыгодной причине, но такие союзы редко держатся больше нескольких лет или, возможно, одного поколения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});