Иллюзия победы. Часть вторая - Ник Фабер

в своей жизни.

Даже удивительно, как за этот год поменялись его предпочтения, стоило только привыкнуть к этой едкой горечи. Не прошло и шести месяцев, как он к нему пристрастился. Хоть что-то хорошее ему удалось найти на этой поганой планетке.

Как ему сказали, причина крылась в особенностях местной почвы и проведённых генетических модификаций для того, чтобы кофейные деревья могли прижиться к местным условиям. Сульфарцы в массе своей предпочитали свой поганый чай, в изобилии выращиваемый на плодородной почве планеты, так что плантации кофейных деревьев составляли едва ли пять процентов от объёма потребления по сравнению с чаем. Любимый Кромвелем напиток явно не получал должного уважения и заботы. Да и выращивать его здесь было куда сложнее.

Тем не менее, сульфарский сорт кофе стал ему нравится. В этом даже ощущалось что-то правильное. Как будто выращенный со всеми этими трудностями напиток становился от этого только лучше.

— Генерал, похоже, что верди решили сделать свой ход.

Рудворт поднял голову и посмотрел на одну из голографических проекций.

Последние три часа Кровель провёл сидя в главном командном центре базы, наблюдая за развитием событий. И вот, наконец, его противник решил начать действовать.

И делал он это именно так, как он и планировал.

— Всего один корабль, — разочарованно поморщился рейнский генерал, наблюдая за тем, как одинокая точка на проекции начала спуск на более низкую орбиту.

— Они нас недооценивают, сэр, — произнёс стоящий за его спиной полковник Фреску и в его голосе явственно слышалась злорадная ухмылка.

— Возможно, — согласился Кровель, сделав ещё один глоток и не сводя глаз с красной точки на проекции. — Жаль. Я надеялся на то, что они решат ввести в дело один из своих УДК или даже парочку.

— Даже мы бы так не поступили, сэр, — произнесённые Фреску слова звучали больше удивлённо, чем осуждающе.

В ответ генерал лишь рассмеялся.

— Знаю, но разве я не могу помечтать? Каждый мужчина мечтает о том, чтобы в его сети попалась рыба покрупнее. В желании большей добычи нет ничего зазорного, полковник. Но, похоже, что нам придётся довольствоваться тем, что попалось нам на крючок. По крайней мере пока что. Убедитесь, что всё подготовлено.

— Конечно, генерал.

Полковник быстро ушёл выполнять приказ, а Кровель так и продолжил сидеть в кресле, закинув ногу на ногу и держа в руках чашку кофе с выражением полного спокойствия на лице.

Вокруг него работало четыре десятка людей, отслеживающих положение на орбите над базой, координирующих действия наземных подразделений, обеспечивающих связь и взаимодействие различных служб, без которых было бы невозможно действие экспедиционного корпуса рейнской армии.

И все они изредка поглядывали на своего генерала, спокойно сидящего в самом центре просторного командного пункта и невозмутимо пьющего кофе. Его спокойный вид успокаивал их, вселяя уверенность в окружающих его подчинённых.

Всё-таки, кто-то из них тайком задумывался над тем, можно ли оставаться столь спокойным, когда тяжёлый крейсер выходит на позицию для явного орбитального удара. В конце-концов цель у него может быть лишь одна единственная. И все они сейчас сидели в том самом месте, куда в скором времени обрушится град кинетических снарядов.

Но какой бы пугающей не была подобная перспектива, они неотступно продолжали выполнять собственную работу, будто ничего опасного и вовсе не происходило.

Информация о приближении верденского крейсера «Кондотьер» поступала с радаров на главный командный пункт и уже оттуда расходилась в рассредоточенным вокруг базы дивизионам мобильных артиллерийских систем ПКО.

Восемь «Нахцерреров» образовывали вокруг неё практически идеальный квадрат со сторонами в десять километров в то время, как ещё две установки заняли позицию точно в центре этого квадрата. Если бы кто-то захотел, то он мог бы даже увидеть их собственными глазами, просто подойдя к окну. Две тридцатиметровые платформы замерли на лётном поле космопорта. Сдвоенные стволы их орудий подняты и направлены прямо в небо. Можно даже заметить, как они медленно поворачивались, отслеживая приближающуюся цель.

— Объект выйдет в зону поражения через восемь минут, сэр, — доложил один из офицеров и Кровель спокойно кивнул, показав, что услышал его.

***

Тяжёлый крейсер ВКФ «Вобан»

Дмитрий стоял на мостике, наблюдая за тем, как «Кондотьер» спускается на низкоорбитальный эшелон.

Тяжёлый крейсер уже миновал отметку в двести пятьдесят километров над поверхностью и сейчас приближался к рубежу, с которого уже можно будет открыть огонь. Дмитрий практически наяву видел, как собрат «Вобана» поворачивается правым бортом к планете, нацеливая разгонные блоки своих ракетных пусковых на поверхность планеты.

Вот только сейчас вместо ракет в них были заряжены двадцатитонные болванки из невероятно плотных и тугоплавких материалов. Как только придёт время, блоки пусковых выбросят их со скоростью в четыре целых и две десятых километра в секунду. Эти показатели при столкновении снаряда с поверхностью дадут выброс энергии равный взрыву очень маленькой ядерной боеголовки.

Учитывая, что сейчас к выстрелу готовились все десять пусковых правого борта «Кондотьера», этого удара будет достаточно для того, чтобы превратить всю базу Протектората в цепочку глубоких кратеров, стерев с лица Сульфара всё живое в зоне попадания, при этом не загрязняя поверхность радиацией.

Секунды идут одна за другой, приближая неминуемое, а Дмитрий продолжал неотрывно следить за тем, как «Кондотьер» выходит на точку удара.

Двадцать секунд...

Десять...

Пять...

От тяжёлого крейсера отделилась и устремилась к планете россыпь тонких линий. Они двигались столь быстро, что, казалось, были лучами лазеров, размываясь на фоне голубого Сульфарского неба. Конечно же, это ощущение было обманчивым. Ведь лазерный импульс двигался в сотни тысяч раз быстрее, но данный факт нисколько не делал происходящее менее впечатляющим. Даже наоборот.

Десять кинетических снарядов ворвались в сульфарскую атмосферу раскалёнными огненными иглами. Разогревшийся от трения об снаряд практически до состояния плазмы воздух оставлял за собой длинный огненно-белый след, дымной стрелой пронзающей небо.

— Двенадцать секунд до удара, — произнёс кто-то, но Дмитрий не обратил на него никакого внимания, продолжая следить за тем, как кинетические боеприпасы углубятся в атмосферу, приближаясь к своей цели.

Наверное, именно по этой причине он и не пропустил случившееся.

Первый из десятка выпущенных «Кондотьером» снарядов взорвался на отметке в сто двенадцать километров над Сульфаром.

А за ним следующий! И ещё!

С поверхности планеты вверх один за другим устремились невероятно быстрые огненные росчерки. Они поднимались в небо с такой скоростью, что за ними сложно было уследить невооружённым