Этюд в сиреневых тонах - Тиана Соланж

на тебя, но фирма — моя! Моей семьи! Она принадлежит Кильдеевым, а не…

— То есть, тебе плевать на Сашу, что это ее наследство? Фирма единственное, что осталось ей на память от родителей?! — с насмешкой уточнил Сокольский.

Я переводила взгляд с него на Кильдеева. Я не понимала, какую игру затеял отец, но была уверена, что действует он в моих интересах. Иначе не пытался бы выбить того из равновесия. Но не понимала только — какая роль здесь отведена мне?

— Да, фирма — моя!

— Отец!? — Бахтияр и Азим воскликнули практически одновременно. — Ты обещал…

— Помолчи, Бахтияр! Все равно она будет твоей, никуда не денется, — Азим пытался казаться равнодушным, но его выдавал азартный блеск в глазах. Словно, он уже был уверен, что выиграл. Адвокат тоже заметил это, пытаясь сказать что-то на ухо своему доверителю, но Азим только отмахнулся от него.

Я же сильнее сжала зубы, выпуская воздух через нос. Хотела уже ответить на столь опрометчивое заявление, но папа опять перебил меня.

— Хорошо, Азим…

— Что? — теперь уже мы с Бахтияром ответили синхронно, а затем обменялись потрясенными взглядами. — Но, папа…

Бахтияр хоть и не выглядел радостным, но промолчал, я же…

— Успокойся, держи эмоции при себе. Все хорошо, — едва слышно прошептал он мне, отходя от моей спины и усаживаясь рядом на диван. На секунду оставшись без его поддержки за спиной, почувствовала былую неуверенность, но рядом с ним снова ощутила себя в коконе его заботы. Его пальцы едва заметно накрыли мою ладонь, осторожно пожимая. Георгий Сокольский довольно прищурился, а затем расслабленно откинулся на спинку дивана. — Теперь поговорим о деле.

— Да что тут говорить? — отмахнулся Кильдеев, вальяжно развалившись в кресле. Он выглядел крайне довольным, словно компания моих родителей уже в его распоряжении. — Согласно завещанию, которое ты, Жора, пытался утаить, Александра должна находиться под опекой до достижения ею двадцати пяти лет, а право управлять фирмой до этого времени ты передашь мне.

— Папа, — я испуганно посмотрела на родителя, лицо которого не выражало ни единой эмоции. Казалось, он даже устал от этого визита в дом конкурента, и теперь… неужели он просто отдаст меня в семью Кильдеева. Но тогда зачем… и зачем вся эта суета вокруг свадьбы?

— Ты хорошо осведомлен о содержании завещания отца Алены, — холодно обронил Сокольский, незаметно сжав мою руку. — Вика действительно постаралась на славу, — улыбка, скользнувшая по губам отца, не предвещала ничего хорошего. — Но ты забыл… вернее, опустил одно условие…

— Это уже мелочи, — лениво отмахнулся Азим Мансурович, как от слов отца, так и от адвоката, который пытался ему что-то растолковать. — Уже не имеет значения, так как Саша вернется в семью, а бизнес…

— Это могло бы получиться, будь ей лет так… десять, — спокойно перебил его отец, покачивая ногой в дорогом лаковом ботинке. — Но Александра совершеннолетняя и вполне дееспособная, поэтому опеку над ней ты получить не сможешь. А вот еще одно условие…

У меня в душе снова вспыхнул слабый огонек надежды, что папа все-таки что-то придумает, чтобы не отдавать компанию.

— И все же по завещанию отца Алёнушки, права управления холдингом она тоже не имеет, — насмешливо перебил его Азим. Он пытался казаться уверенным в себе, но слова Сокольского поколебали его уверенность. — Как и ты, мой друг…

— Азим, ты снова не желаешь меня слышать, мой бывший друг, — тонко улыбнулся отец, и я снова посмотрела на него, не понимая его действий. Бахтияр выглядел хмурым, адвокат что-то тихо шептал хозяину дома, но тот лишь отмахивался, порыкивая в ответ.

— И все же… какое второе условие завещания? Вы же не просто так настаиваете на нем? — теперь не выдержал Бахтияр, сведя темные брови у переносицы. По мне он скользнул каким-то странным взглядом, но что удивительно, в нем я больше не видела интереса в мою сторону. Видимо, отбило, стоило посулить нечто большее.

— Верно, не просто, — согласно качнул головой папа, а затем довольно прищурил голубые глаза. — Я всегда знал, что ты намного умнее и сдержаннее своего отца, Бахтияр. Именно потому, я и надеялся, что ты сможешь сделать Сашу счастливой, и до последнего настаивал на вашем браке, — Сокольский намеренно игнорил покрасневшего от его слов старшего Кильдеева, а вот я нахмурилась сильнее от его слов. От папы не ускользнуло и это, — ты, когда-нибудь, поймешь, Александра, почему я так поступил. Но раз не сложилось….

Отец вытащил из папки какую-то бумагу и положил ее на стол, прикрыв ладонью.

— Так вот, думаю, ты Бахтияр уже догадался, что вторым условием деда Александры стало то, что она выйдет замуж. Желательно по любви, но можно и по обоюдному… согласию. Хотя это и не прописано, сам понимаешь, — усмехнулся Сокольский, ни на кого не глядя. Я же сидела, с трудом осознавая, что… да, действительно, я всего лишь приложение к фирме. Даже отец и… дед были готовы отдать меня кому угодно, но лишь бы не потерять компанию.

Я покачала головой, осторожно отбирая руку из ладони отца. Мне стало горько и обидно, слезы душили, но я понимала, что нужно сдержаться. Не стоило сейчас показывать свою слабость, а еще…

Папа бросил взгляд на меня и нахмурился. Видимо, понимал, что его слова ранили меня, потому как следующие…

— Да, Саша, я не стал говорить тебе этого, чтобы ты… я хотел, чтобы ты испытала чувства, а не подходила к выбору мужа с точки зрения выгоды. В какой-то момент мне показалось, что ты по-настоящему влюблена в Бахтияра, увлечена им, и даже порадовался этому факту. Я видел, как ты замкнулась в себе после окончательного ухода Вики из нашей жизни. Признаться, я даже порадовался этому, надеясь, что ты со временем станешь прежней. Я принял твое увлечение Бахтияром, подумал, что это судьба — повторить судьбу твоей мамы. И даже смирился с твоим выбором, — я видела, как улыбался довольно Кильдеев, а мы же с Бахтияром смотрели на обоих отцов напряженно. Мне даже показалось, что впервые Бахтияр задумался, а так ли он хотел нашей свадьбы? — Да что там, я практически настаивал на свадьбе ним, не смотря на то, что…, — ледяной взгляд Сокольского прошелся по вмиг побледневшему лицу бывшего жениха. — Сколько горя ты принес моей девочке. Я же видел, что у тебя были к ней чувства, но ты, Бахтияр, ошибся в одном — слишком ты доверился Вике. Считал, кто, как не мать расскажет тебе о слабостях дочери, а ты сможешь этим воспользоваться. Но Вика слишком ненавидела Сашу и решила воспользоваться тобой, чтобы отомстить ей.

Слова