Дорога на Дамаск - Джон Ринго

— Скажи мне, Фил, что-то случилось?

Мой механик молча забивает пневматическим молотком очередную чеку. В ангаре стоит страшный грохот.

Поставив на место чеку, Фил откладывает в сторону молоток, и я делаю вторую попытку:

— Ты сегодня какой-то странный. Что-нибудь случилось?

Фил повернулся к ближайшему из моих оптических датчиков и смотрит на него с видом человека, не решающегося откровенничать. Наконец он набрался мужества и ответил:

— Да, случилось.

— Что именно? — задаю я наводящий вопрос,

— Да вот сын Марии… — мнется он.

— Который именно? Тот, что нюхает кокаин, тот, которого в целях перевоспитания обучают плести корзины, или тот, которому нужны для школы очки?

— Откуда ты про них знаешь? — нахмурившись, спрашивает Фил.

— Ты — мой механик. Дела в твоей семье влияют на твою работоспособность. Случись у вас в семье что-нибудь серьезное, и у тебя все будет валиться из рук. Поэтому я регулярно слежу за жизнью твоих родственников.

Немного подумав, Фил решил не обижаться.

— Ну да. Я тебя понимаю… Так вот, все дело в старшем сыне Марии — Джулио. Он начал нюхать кокаин, и его выгнали с работы, но вообще-то он неплохой пацан. Он добрый и очень переживал, когда его вытурили. Он даже сам пошел в наркодиспансер на нашей улице и попросил врачей, чтобы те его вылечили. И вообще он помогает по дому, присматривает за малышами, чтобы Мария хоть иногда отдыхала…

— Так в чем же дело?

— Он пропал, — сокрушенно покачав головой, объясняет Фил. — Вчера вечером. Он пошел за нашим пайком на продовольственный склад и не вернулся. Мария не спала всю ночь. Она просто места себе не находит. Видишь ли, у этого склада голодающие опять устроили драку. А что, если Джулио в нее попал?!. Как знать?! Не пойдешь же спрашивать у пэгэбэшников! Они и меня загребут за одно!.. Если Джулио скоро не объявится, Мария точно свихнется…

Полиция государственной безопасности Джефферсона не знает, что я могу войти в ее секретные файлы, и я, пользуясь этой возможностью, изучаю их содержимое. Драка возле продовольственного склада № 15 вспыхнула, когда я вел бой с повстанцами. В результате двадцать три человека погибли, сто семнадцать человек получили увечья, а четыре тысячи триста двенадцать человек были арестованы полицией госбезопасности.

Племянника Фила нет в списках погибших и травмированных. Он значится среди арестованных.

— Джулио попал в полицейскую облаву, — объясняю я Филу. — Его арестовали и отправили в следственный изолятор в Имоне. Там его признали виновным в мятеже и в участии в заговоре, направленном на уничтожение продуктов питания на планете. Его приговорили к пожизненным исправительно-трудовым работам в Катале. Там лагерь. В три часа ночи его отправили в зону строгого режима на Чертовых рудниках.

Фил окаменел. Полминуты он не мог даже перевести дух. Его лицо, не исключая микротатуировку, посерело.

— Но как же так?.. — запинаясь, пробормотал он. — Это несправедливо. Джулио не террорист. Он же ребенок… Да ему же только пятнадцать!.. Боже мой! Что же будет с Марией! Да как я ей это скажу?!

Фил конвульсивно сжимает и разжимает кулаки, его дыхание прерывается. А я стою и не знаю, что ответить на его вопросы.

— Мне надо идти! — внезапно говорит он, кладет молоток и слезает с моей левой гусеницы.

— Ты куда?

Фил не отвечает. Я начинаю тревожиться.

— Фил, у меня еще много повреждений!

Мой механик на мгновение замирает в дверях ангара. Его фигурка кажется крошечной точкой на фоне яркого света, льющегося с улицы, где воют полицейские сирены.

— Ну вот и хорошо, — загадочно бормочет он и исчезает за дверью.

Я не знаю, что делать. В первую очередь меня расстраивает то, что ремонт, в котором я срочно нуждаюсь, сегодня явно не будет продолжен. Фил завел машину и умчался куда-то по улицам новых трущоб, заполонивших территорию бывшей базы «Ниневия». Я не знаю, куда он направляется, но он в ярости.

Я чувствую себя почти беспомощным младенцем. Теперь мне надо ждать, чтобы хоть кто-нибудь меня починил. Я жду весь день. Наступает ночь, а от моего механика — ни слуху, ни духу. Медленно тянутся часы, а его все нет. Я начинаю беспокоиться.

Если Фил не вернется, чтобы закончить хотя бы самый срочный ремонт, мне придется обратиться к Сару Гремиану. Ужасно не хочется этого делать, но без помощи механика мне не обрести способность быстро передвигаться. Я жду до самого рассвета, чьи розовые облака обещают ветреный день. Фотографии со спутников подтверждают эту примету. С океана на Мэдисон и равнину Адеры надвигается буря. Но сейчас непогода волнует меня меньше всего. Я стою в ангаре и думаю то о ремонте, то о новых ударах повстанцев. Ведь они, как водится, не преминут воспользоваться скверной погодой. Сотрудники полиции госбезопасности терпеть не могут высовывать нос на улицу, когда там холодно и сыро, и командир повстанцев всегда наносит удары в дождливые дни.

Я приступаю к поиску своего механика. Его наручный коммуникатор запрограммирован так, что мой вызов поступает на него в первую очередь, но сегодня Фил не отвечает. Очень странно! Может быть, он напился до бесчувствия? Я начинаю определять место, в котором может находиться сейчас его коммуникатор, но к моему ангару внезапно подъезжает двенадцатиметровая фура. С моего места мне видна ее кабина, но полуприцеп закрыт трейлером. Водитель фуры выключил двигатель. Он не желает подъезжать еще ближе к моему ангару, чтобы я не открыл огонь.

Я прекращаю поиски Фила и слежу за тяжелым грузовиком. Из его кабины вылезли шесть человек — четверо молодых людей и две девушки. Они идут к моему ангару. Им лет по двадцать. У них ярко раскрашенные волосы, модная одежда, микротатуировки и пирсинг на губах, бровях и ноздрях. На девушках чрезвычайно модные сейчас на Джефферсоне дорогие люминесцентные туфли на высоких каблуках. Работать в таких туфлях и в блестящем на утреннем солнце, плотно прилегающем к телу платье, должно быть, страшно неудобно.

Незнакомцы не похожи ни на военных, ни на полицейских. Вряд ли это коммерсанты… Правительственные чиновники тоже так не одеваются и не уродуют себе лица. Хотел бы я знать, кто это и зачем они подогнали к моему ангару огромный фургон. Незнакомцы уже совсем рядом с моими дверями, и им виден мой корпус. В их взглядах сквозят страх и удивление. Мне неизвестны эти люди. А вдруг это переодетые повстанцы?! Я прихожу в полную боевую готовность.

— Стойте! Вы вторглись на территорию секретного военного объекта! Немедленно сообщите ваши имена и цель вашего появления! В противном случае я открываю огонь на поражение!

— Кто это говорит?! — спрашивает один из парней, ошарашенно оглядываясь по сторонам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});