Загадка народа-сфинкса. Рассказы о крестьянах и их социокультурные функции в Российской империи до отмены крепостного права - Алексей Владимирович Вдовин

class="p1">Пругавин А. С. Запросы народа и обязанности интеллигенции. С. 375–376.

887

Ермакова З. П. Русские крестьяне – читатели Н. А. Некрасова (конец XIX – начало XX века) // Карабиха. Ярославль, 1993. Вып. 2. С. 340–353. Характерно и то, что в дореволюционных школьных хрестоматиях отрывок из «Коробейников» появился только однажды – в «Новой русской хрестоматии» Л. О. Вейнберга («Песня убогого странника») в 1905 г.

888

Добролюбов Н. А. Собрание сочинений: В 9 т. Т. 6. М.; Л., 1963. С. 336.

889

Дудышкин С. С. Две народные драмы // Отечественные записки. 1860. Т. 128. № 1. Русская литература. С. 49; Ахшарумов Н. Д. Мнение о драме г. Писемского «Горькая судьбина» // Отчет о четвертом присуждении Уваровских премий. СПб., 1860. С. 60. В зависимости от идеологической позиции рецензенты либо превозносили «Горькую судьбину» за ее художественность (П. А. Плетнев, М. Л. Михайлов, С. С. Дудышкин), либо отмечали ее отсутствие (Н. А. Добролюбов, К. С. Аксаков, Н. Д. Ахшарумов, А. С. Хомяков, М. Е. Салтыков-Щедрин). Детальный разбор мнений см.: Аникст А. А. «Горькая судьбина» Писемского и ее оценка в критике // Он же. Теория драмы в России от Пушкина до Чехова. М., 1972. С. 299–317.

890

См.: Зубков К. Ю., Перникова А. С. Литературные премии, социальные границы и национальный театр: крестьянин в русской драматургии эпохи «Великих реформ» // Russian Literature. 2021. Т. 119. № 1. С. 71–101.

891

Дэвид-Фокс М. Модерность в России и СССР: отсутствующая, общая, альтернативная или переплетенная? // Новое литературное обозрение. 2016. № 140 (4). С. 33–41.

892

Новая имперская история Северной Евразии: В 2 ч. / Под ред. И. Герасимова. Казань, 2017. Ч. 2. С. 257–264.

893

Ср.: «Ужас, т. е. основа трагедии, заключается в „Горькой судьбине“ не в сильных страстях, не в героических движениях духа, не в роковом сцеплении случайностей, не в остроте незаслуженных страданий, а в какой-то душной сутолоке задыхающихся людей» (Анненский И. Ф. Книги отражений. М., 1979 (Литературные памятники). С. 58). В 1970–1980‐е гг. А. Донсков, Л. М. Лотман и А. И. Журавлева развили идею Анненского о внутреннем характере драмы Анания, «диалектике личной вины», органично вытекающей из противоречий его натуры, и рассмотрели пьесу в широком контексте литературы о крестьянах 1850–1880‐х гг. (Donskov A. The Changing Image of the Peasant in Nineteenth-Century Russian Drama. Helsinki, 1972 (Annales Academiae Sceintiarum Fennicae. Vol. 177). P. 74–75; Лотман Л. М. Драматургия 60–70‐х гг. // История русской литературы: В 4 т. Т. 3 / АН СССР. Институт русской литературы (Пушкинский Дом). Л., 1982. С. 454–457; Журавлева А. И. Русская драма и литературный процесс XIX века. М., 1988. С. 74–75).

894

Лотман Л. М. Драматургия 60–70‐х гг. С. 457.

895

Gorshkov B. Serfs on the Move. P. 628.

896

Ibid. P. 632, 639.

897

Donskov A. The Changing Image of the Peasant in Nineteenth-Century Russian Drama. P. 78–81.

898

Писемский А. Ф. Собрание сочинений: В 9 т. Т. 9. С. 191, 192, 193.

899

Первым эту идею развил И. Ф. Анненский, который даже домыслил, что Ананий, возможно, «читал закапанную воском книгу, взятую от какого-нибудь старообрядца» (Анненский И. Ф. Книги отражений. С. 48). Об исключительности героя с большей опорой на текст драмы писали А. Донсков (Donskov A. The Changing Image of the Peasant in Nineteenth-Century Russian Drama. P. 67, 69) и Л. М. Лотман (Лотман Л. М. Драматургия 60–70‐х гг. С. 455–456).

900

Необычность понятий Анания бросилась в глаза уже первым слушателям драмы. Так, И. А. Гончаров сообщал П. В. Анненкову в письме от 20 мая 1859 г. о том, что Ананий – «мужик самолюбивый, с душком, объясняется с барином, шумит» (Писемский А. Ф. Собрание сочинений. Т. 9. С. 607).

901

О миграции крестьян в Петербург в середине XIX в., помимо указанной в главе об извозчиках литературы, см. научно-популярную работу: Лурье Л. Я. Питерщики. Русский капитализм. Первая попытка. СПб., 2011.

902

Писемский А. Ф. Собрание сочинений. Т. 9. С. 215.

903

На эту черту творчества Писемского указывала М. Дженкинс (Jenkins M. Pisemsky’s Bitter Fate. The First Outstanding Drama of Russian Peasant Life // Canadian Slavonic Papers. 1958. № 3. P. 77–78).

904

Анненский И. Ф. Книги отражений. С. 48.

905

Писемский А. Ф. Собрание сочинений. Т. 9. С. 581.

906

Авсеенко В. Г. Комедия общественных нравов // Русский вестник. 1874. № 10. С. 903. На самом деле Авсеенко развивал тезис из отзыва Плетнева (1860), который видел основную коллизию пьесы в том, что «сознание поруганной чести вызывает из души человека все ее силы к защите естественных прав, без различия гражданских сословий» (Плетнев П. А. Мнение // Отчет о четвертом присуждении Уваровских премий. СПб., 1860. С. 30). В том же направлении рассуждал позже и А. И. Урусов, предлагавший на основе гениальной актерской интерпретации Стрепетовой характера Лизаветы новую, более сложную трактовку конфликта пьесы (Урусов А. И. Статьи о театре, литературе и об искусстве: В 3 т. Т. 1. М., 1907. С. 333–335).

907

Overton B. Fictions of Female Adultery, 1684–1890. Theories and Circumtexts. Basingstoke, 2002. P. 21, 54.

908

О трансгрессии как размыкании сословных границ в драме см.: Зубков К. Ю., Перникова А. Литературные премии, социальные границы и национальный театр.

909

Писемский А. Ф. Собрание сочинений. Т. 9. С. 181.

910

Там же. С. 215.

911

Тимофеев С. Влияние Шекспира на русскую драму. М., 1887. С. 143–145; Donskov A. The Changing Image of the Peasant