Рейтинговые книги
Читем онлайн Городская фэнтези 2010 - Антон Орлов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 151 152 153 154 155 156 157 158 159 ... 169

Ты, мы видим, хоть и комсомолец, но бога боишься. Похорони нас, прочитай Псалтырь над могилой и тогда живи себе спокойно. Это тебе третье испытание, самое главное: потому что настоящая любовь не та, что ведет тебя к смерти, а та, что позволит тебе остаться человеком, а твоей возлюбленной — успокоить свою душу.

Ну, грибник так и сделал — похоронил каэспешников и прочитал над ними Псалтырь, который нашел все в том же заброшенном дачном доме. Да только девушку с гитарой хоронить не стал, да и отпевать, понятно, тоже — самому, дескать, пригодится. А любовь моя такова, решил грибник, что мне все равно — мертвая моя любимая или живая. И подумал грибник, что уж теперь настанет для него счастливая пора, но не тут-то было.

Ожила она ночью, да и заплакала: «Что ты наделал? Не послушался ты моих друзей да на нас обоих беду навел. Не будет мне теперь покоя навек, да и тебе счастья не видать. Будем мы с тобой теперь души людские губить и рушить чужие жизни». Таки вышло…

Вокруг нас клубилась туманом ночь. Вдруг рассказ старика прервался, потому что в другой комнатке его домика снова раздался звон гитарной струны. Пронесся окрест над местами, где умер Ленин, звук, именуемый «ми-минор», и снова все стихло.

Старик посмотрел мне в глаза:

— Жена играет. Днем стесняется, а по ночам — ничего.

Артем Белоглазов

Выключатель

Иногда Коське вспоминалось детство. Как пацанами еще воровали горох с колхозного поля, как играли в прятки или войнушку среди высоких и толстых кукурузных стеблей. Посаженные квадратно-гнездовым способом ряды темно-зеленых растений уходили вдаль правильными ровными линиями. Будто много-много параллельных прямых, которые Коське доведется изучать потом на уроках геометрии в седьмом классе. Жесткие, с острыми краями листья шуршали за спиной; качались стебли, развевались пучки волосьев, росших из крепких золотистых початков. Если задрать голову, то становилось видно ярко-голубое июльское небо, перекрещенное сужающимися к верхушке стволами. В небе плавало и дышало жаром огромное желтое солнце, похожее на только что выкатившийся из печи румяный колобок. Облака днем скрывались, объявляясь лишь к вечеру, чтобы пролиться дождем. Такое «разумное» поведение облаков не могло не радовать: надобность в поливе огорода отпадала. И свободное время, проводимое опять-таки на улице, с лихвой возмещало прополку грядок и прочие несуразности.

В бескрайнем кукурузном поле немудрено было заблудиться или вовсе потеряться, да так, что блуждаешь и блуждаешь, выбредешь наконец, к пыльной грунтовке и сам удивляешься — эвон занесло. Поэтому в прятки играли редко, чаще в войнушку — за фашистов и за наших. По очереди. Естественно, «фашисты» каждый раз проигрывали и, разумеется, не обижались. Реванш брали на следующий день, в роли «наших». Точкой сбора обычно назначали старую водонапорную башню, высившуюся в центре поля и огороженную символической оградкой-штакетником непонятно в каких целях. Внутри башни, покрытой синей облупившейся краской и пятнами ржавчины, вечно что-то гудело и хлюпало. На железных боках обильно выступали капли влаги, оставляя со временем белесоватые потеки.

— Дальше ста метров не уходить, — напоминал Серега и хмурил редкие брови. В руке он держал водяной пистолет-сикалку. Одевался Серега обыкновенно, как все: рубашка или футболка, штаны, сандалии. Зато на голове носил самую настоящую пилотку — выгоревшую, линялую и со звездочкой. Пилотку Серега выпросил у отца, а сикательный пистолет — у брата-восьмиклассника Игоря, которому тот более не требовался: надоел. Эти военно-властные атрибуты, наподобие скипетра и державы у монарха, резко возвышали Серегу над остальными, давали право распоряжаться. Он и командовал. Никто, впрочем, не спорил.

Воевали азартно, с переменным успехом, но с ожидаемым, конечно, результатом. Потом, утомившись, отдыхали; ели сочную, сладкую, не приобретшую еще должной зрелой твердости кукурузу; валялись на теплой земле — пузом кверху, надвинув кепку на лоб — чтоб нос не сгорел. Составляли планы на вечер: у деда Игната вишня поспела, у Бузыкиных красная смородина сильно вкусная.

— Может, искупаться сходим? — нехотя бросал Серега. — Жарко.

— Можно, — соглашался народ. — Щас, полежим чуток.

Ленивые и сонные полуденные мухи вяло жужжали, пролетая над головами. По травинкам, листикам, суховатым комьям земли ползали мелкие жучки, гусеницы, муравьи. От съеденной кукурузы слегка подташнивало и хотелось пить. Как всегда, по рукам гуляла двухлитровая фляжка с ягодным морсом, прихваченная запасливым Коськой. Пузатая, смахивающая на средней вместимости бидончик фляжка.

Это детство было неправильным.

Тогда он вспоминал другое.

Улицы, улочки, перекрестки… Облезлые фасады домов — Двух-, трех- и пятиэтажных. Стук доминошек во дворах, где сидели забивающие «козла» компании. Очереди возле бочек, с которых торговали пивом или квасом. И люди в очереди, в основном — с банками, с канистрами, берущие «продукт» про запас. Невысокие молодые клены, акации, вербы, березки, в изобилии растущие перед каждым домом. Трава на газонах, зеленая, но привядшая от случившегося вдруг в мае неслыханного солнцепека. Ходить по газонам «строго воспрещалось». А никто и не ходил — бегали, носились, как угорелые. «У-у, пацанва шкодливая!» — ругался усатый дворник дядя Женя, грозил мосластым кулаком, сплевывал в сердцах. Брался за метлу угрожающе. И стайка ребятни порскала со двора на улицу. Там их поджидали куда более интересные приключения.

Постовые с полосатыми жезлами и громким заливистым свистком; бодрые, чихающие бензиновым перегаром «Запорожцы», трудяги-«Москвичи», наглые вертлявые «копейки». Шум, гудки и фырчанье проезжающих машин, уворачиваться от которых, пересекая дорогу, было трудно, опасно и вместе с тем — весело. Естественно, пешеходная зебра и светофор игнорировались напрочь. Потом ватага дружно садилась в дребезжащий и лязгающий трамвай-пятерку, чтобы, проехав с десяток остановок, вылезти на Вишневского, а дальше гурьбой устремиться в Центральный парк культуры и отдыха имени Горького. Опробовав бесчисленные аттракционы и объевшись до икоты мороженым, шли в кинотеатр — на дневной сеанс. Если успевали, конечно. На вечерний не пускали: строгая тетка-контролер с впалыми бледными щеками и глазами навыкате, уперев руки в бока, кричала: «До шестнадцати! Понятно? Ишь, удумали!» Подрагивавшая на теткиной щеке бородавка с тремя торчащими из нее волосинками наводила на нехорошие мысли, например, что контролерша — заправская ведьма и по ночам, как раз после вечернего сеанса, с гиканьем носится над примолкшим городом, оседлав разлохмаченную от частого мытья полов швабру.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 151 152 153 154 155 156 157 158 159 ... 169
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Городская фэнтези 2010 - Антон Орлов бесплатно.

Оставить комментарий