Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Взоры всех окружающих были неотрывно устремлены на вещавшего с высоты своего амвона безумного пророка. Стоявший рядом с Владиславом здоровенный дядька в кольчужной безрукавке, разинув слюнявый рот, закатил в экстазе глаза.
Все без исключения внимали его голосу. С каждой секундой мягкость и елей уходили из его голоса. Медным набатом гремел он, взлетая над толпой. И Владислав вдруг почувствовал, как от звука его голоса ледяные мурашки бегут по его спине, как начинает кружиться голова. Дьявольский голос проникал до глубины его закаленной в семи огнях и водах души, словно пригибая его к земле…
Только один раз в жизни испытывал он что-то подобное – в тот день, когда увидел Ее …
И именно это воспоминание вернуло ему твердость, заставило сопротивляться силе падавших, как камни, слов чудовищной проповеди.
– Но в милости своей, решил он наконец освободить детей своих от власти Творца Зла, и самого его изгнать вновь туда, откуда явился тот. И пришло нынешнее время, и рухнули храмы демона, и рассеялись верующие в него. И близко уже полное торжество, и будет проклятый враг людской и божий ввергнут во тьму внешнюю, откуда пришел, и предан мукам вечным!
– А теперь, братья мои в Господе нашем, повторим же молитву Отцу нашему, поклянемся же вновь и вновь в верности ему…
– О ты, – запел речитативом проповедник, – Творец мира и податель жизни, кладезь мудрости и святости, Люцифер – Митра – Один – Ормузд – Ариман – Бафомет – Юпитер – отец людей, богов, и духов. Предаюсь тебе телом и душой, отрекаюсь от Врага твоего Иешоуа, и от орудия его – христианской церкви, и клянусь, что буду служить тебе всеми силами, истреблять христианских жрецов и богомерзкие святыни их…
Древний, темный ужас, что, казалось, старше самой земли, все нарастал, поднимался в душе разбойника…
– И клянусь служить тебе жизнью всей, которую ты даровал нам, – звучал голос Ирода, – клянусь пройти всю землю, утверждая веку в тебя…
Слова его почти заглушал гомон тысяч голосов, вразнобой повторявших слова клятвы.
Владислав шевелил губами, бормоча что-то невнятное, повторяя про себя слова полузабытых молитв. Ему было очень страшно…
– Слава Люциферу – вышнему богу! Хвала ему! Хвала ему! Да прославится князь Света! – в разноголосицу принялась завывать толпа, беснуясь и приплясывая. – Услышь же наши молитвы, дай нам блага твои, помоги истребить врагов твоих и наших, да сгорят они огнем неугасимым! Светоносный Творец!!! Воздадим хвалу! Хвала! Хвала! Не кто иной как Он! Близка уже победа! Поклоняемся тебе!
Трубы яростно ревели, а барабаны, казалось, сотрясают землю. Торжество и злая радость звучали в их голосах. Музыка резко оборвалась.
– А сейчас… – голос Ирода звучал уже гораздо тише… – Сейчас, во имя бога нашего, будет пролита кровь женщины, предавшейся служению Иешоуа и пытавшейся совратить людей от истинной веры.
С камня сдернули покрывало. На гладкой плите алтаря была распята крепко привязанная за руки и за ноги молоденькая девушка, чье тело было еле прикрыто кусками разорванного платья.
Загремели литавры, забили барабаны… Под их звуки распахнулись двери храма.
Из них вышла высокая чернокожая женщина. Из одежды на ней был только кусок ярко-алой материи, прикрывающий бедра, несколько массивных, ниспадающих на грудь золотых ожерелий, да маленькие, тоже ярко-красные, сапожки.
Вздох изумления, смешанного с благоговейным испугом, пронесся над замершей в молчании толпой.
Самому Владиславу уже приходилось видеть живых негров в своих скитаниях, и если он чему-то и удивился, так только тому, как темнокожая попала в эти края.
Она шла к алтарю, совершенно не стесняясь своей наготы, спокойно и уверенно, легкой, танцующей, даже какой-то беззаботной походкой, и ярко накрашенные кончики грудей подрагивали в такт ее шагам. Вот она остановилась у камня с неподвижной беспомощной жертвой, распростершейся на нем. В руке ее появился небольшой, тускло блеснувший на солнце треугольный нож.
– Иди же, заблудшая душа… – возгласил, вновь воздев руки к небу, стоявший на помосте. – Иди к отцу нашему, и да будет с тобой мое благословение. Пусть он смилостивится над тобой и простит, как прощаем мы.
Неторопливым, каким-то обыденным движением черная жрица перерезала горло несчастной, так и не издавшей ни звука… Яркая красная струя хлынула на камень…
Новый вздох пролетел над головами. Позади Владислава кого-то вывернуло наизнанку.
Ирод вдруг как-то обмяк, сгорбился, сразу став меньше ростом. Вялым движением руки он благословил свою паству и, повернувшись, ушел. Его приближенные последовали за ним.
Толпа начала расходиться, не обращая внимания на то, как одетые в кожаные балахоны люди сняли с алтаря мертвое тело и поволокли его на украшенных зеленью носилках к разгорающемуся костру.
Проходя мимо храма, Владислав задержался. Глазам его предстало небезынтересное зрелище. В простенке между помостом и храмом мылась, совершенно не стесняясь посторонних взоров, черная жрица. Девочка лет двенадцати лила ей на спину и голову воду из ковша, и та стекала на зеленую траву, почернев от сажи.
«Она крашеная, стало быть» – отметил про себя механически Владислав.
Другая, постарше, державшая красное платье, что-то сказала, жрица рассмеялась в ответ, блеснув белыми зубами на покрытом черными потеками лице, ласково потрепала ее по щеке, словно бы и не она только что хладнокровно зарезала почти такую же, как эта девчонка.
По дороге к землянке Владислав наткнулся еще на одно сборище. В небольшой роще, у разбитого когда-то молнией камня, под охраной нескольких воинов с копьями стояли юноша и девушка лет шестнадцати, весьма друг на друга похожие, без малейшего намека на одежду. Они явно чувствовали себя не очень уверенно под взглядами ухмыляющейся толпы. У парня к голове были привязаны маленькие оленьи рожки, девушка держала в руке лук. Как выяснилось, это были брат и сестра, изображавшие бракосочетание Дианы и Цернунноса. [60]
Несколько молодых прислужниц, под руководством жреца с большим серебряным пентаклем на груди, готовили ложе из цветков асфоделий, на котором совсем скоро и должна быть завершиться брачная церемония, к вящему удовольствию присутствующих…
Уже вечером, измучась каким-то тоскливым ожиданием, он решил выйти, и проветриться, благо другу стало лучше, пусть он и не очнулся. Но, по крайности, его забытье уже почти перешло в нормальный сон.
Городище преобразилось. Владислав шел, проталкиваясь временами сквозь толпу. Языки во множестве разведенных костров взвивались к начавшему темнеть небу, выплевывая мириады ярких искр. Вокруг них плясали люди, распевая песни. Серый, подсвеченный оранжевыми сполохами дым стлался по земле.
- Город мертвого бога - Алекс Феби - Героическая фантастика / Городская фантастика / Фэнтези
- Реликт - Влад Тепеш - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Прочее
- Королева Аттолии - Меган Уэйлин Тернер - Героическая фантастика / Фэнтези
- Древние Боги - Дмитрий Анатольевич Русинов - Героическая фантастика / Прочее / Прочие приключения
- Древние Боги - Дмитрий Русинов - Героическая фантастика
- Наследник огня и пепла. Том VI. Сердце бога - Владислав Добрый - Героическая фантастика / Попаданцы / Фэнтези
- Евпатий Коловрат - Лев Прозоров - Героическая фантастика
- Торианская империя. Книга 1. Судьба правит галактикой - Денис Ган - Боевая фантастика / Героическая фантастика / Космическая фантастика
- Королевская кровь 12. Часть 2 - Ирина Владимировна Котова - Героическая фантастика / Любовно-фантастические романы / Периодические издания
- Иван Дурак и происки Кащея - Михаил Голубев - Боевик / Героическая фантастика