Правила чужой игры - Алексей Фомичев

– И оба закрыты, – задумчиво сказал я, открывая файл с картой Зоны. – Так что боевики в капкане…

– Ага. Скоро они поймут. И попробуют продать жизнь как можно дороже.

– Или купить.

Влад опять стер пот со лба, невесело усмехнулся.

– Вряд ли. В Зоне знают, что Оборотень в плен не берет. Даже за деньги. А идти на каторгу, пусть и с перспективой выхода лет через пятнадцать – двадцать… Не все на такое согласны.

– Ну и хрен с ними. Операцию планируем на завтра. Как раз роты Свена закончат чистку под Девино.

– А что там? – Влад вновь приложился к графину, опорожнив уже наполовину.

– Ничего. Банда Марка попробовала пройти сквозь гай, напоролась на завалы, пошла в обход. И все. Как в песенке: «Больше в деревне никто не живет…»

Я глянул на Влада, оборвал себя и в полуприказном порядке велел:

– Топай в душ и спать. Из тебя сейчас стратег как из меня Пушкин.

– Иду. – Влад посмотрел на часы. – Сабина дома ждет. И насчет Пушкина, Артур. Рассказывать ты мастер, не хуже Александра Сергеевича.

Капитан подмигнул мне и пошел к двери. Его слегка пошатывало. Бессонные ночи и напряженные дни изматывали даже таких железных парней.

«Намекает, блин! Темнила доморощенный…» – усмехнулся я, вспомнив тот разговор с Владом после возвращения из Ущелья.

…Тогда его распирало любопытство. И злость. Злость на себя – трое раненых, хотя раньше ранение одного считалось ЧП. Словом, бравый воин дошел до точки кипения и жаждал объяснений.

Проконтролировав перевозку раненых в госпиталь и отправив бойцов отдыхать, мы втроем сели в моем кабинете. Здесь была стопроцентная защита от любого вида прослушивания.

Я рассказал Владу все. С момента появления до штурма Ущелья. Радован сидел рядом, хмурил брови и изредка вздыхал. Словно слышать подобное было для него занятием неприятным.

Влад внимал молча, то и дело широко раскрывая глаза и поминутно сжимая кулаки. Иногда его взгляд становился излишне внимательным, изучающим. Так смотрят психотерапевты на потенциальных пациентов.

Но он мне верил. И даже мысли не допускал, что его командир мог гнать туфту. Когда я закончил, он замысловато помянул мать, чертей и всех родственников пришельцев. Потом вперил в Радована обескураженный взгляд и спросил:

– А ты тоже… оттуда?

– Нет, я местный, – вздохнул Караджич. – Абориген, как и ты.

– Но… – Взгляд Влада вернулся ко мне. – Но как же так?.. Почему Управление и Департамент не в курсе? Целая станция! Да из космоса обнаружить – раз плюнуть.

– Не доплюнуть, если точнее. Техника у них похлеще нашей. Да ты же видел.

– Видел, – упавшим голосом подтвердил Влад. – Не имей я на руках план станции и не знай, где и как расставлены ловушки и охрана, – от взвода осталось бы человек пять. При везении.

– Вот именно.

– Черт! Такого просто быть не может.

– Полностью с тобой согласен, – кивнул я. – Приблизительно такие же слова я произнес, когда проклятые Ворота выкинули меня сперва в Аберене, а потом и здесь.

Влад хмыкнул. Услышанное с трудом умещалось в голове. И если это не шутка друзей?.. Но наш вид говорил об обратном. И Кантон поверил.

– А кем ты был дома? Военным?

– Студентом. Радиотехником.

– Студе‑е‑ентом… – протянул Влад. – Ты – студент? Фантастика!

– Влад, – впервые заговорил Радован. – Артур в щекотливом положении. Кроме нас, о его происхождении никто не знает. Иначе начнутся проблемы…

– Не учи, – мгновенно отреагировал Влад. – Не маленький. Дальше меня не уйдет. А бойцам мы сочиним правдоподобную версию.

– Уже, – заметил я. – Версия есть. Американская лаборатория. И все.

– Ладно, – кивнул Влад. – Сойдет. Ну что, по домам?

– А как же. Пора. – Караджич растянул губы в усмешке. – Тебе особенно. Молодая жинка ждет. Как она тебя на службу еще отпускает?.. В медовый‑то месяц…

Влад показал ему кулак, и мы дружно рассмеялись. Тяжесть спала с души. Сняли щекотливый вопрос и заполучили в свой клуб посвященных еще одного… адепта.

…Кто‑то сказал, что война – воплощение беспорядка, хаоса и неразберихи. И те, кто посреди этого разгула анархии способен как‑то выполнять задачи, и есть гениальные полководцы. Возможно, это было сказано в шутку, но шутка слишком сильно напоминает правду…

На фронте после двухдневного затишья опять грохот канонад и стремительный прорыв атакующих. Армия Ругии, проведя подготовку, пошла вперед, ломая сопротивление мятежников. Укреп‑районы, после того, как по ним сорок часов работали различные артсистемы, авиация и ракеты, падали один за другим.

Натиск наступающих был страшен. Ругия, используя новейшие достижения военной мысли и потенциал самой сильной армии мира, шла вперед, стараясь достигать результатов относительно малой кровью и тактическим мастерством.

Во главе армии Ламакеи стояли те же люди, что когда‑то подняли мятеж, то есть профессиональные военные. Дураками и профанами в военном деле они не были. И строили концепцию обороны, исходя из реальных сил страны. Да, оружие и техника на вооружении не самые новые, да, ресурсы слабоваты, а помощь заокеанских друзей невелика – эпизодические поставки практически не в счет. Но беспомощной армия Ламакеи не выглядела. И там, где техника могла уступить, в ход шли изобретательность и военная смекалка.

Словом, сошлись два противника, достойные друг друга. Весь мир с замиранием сердца следил за развитием событий, хотя в исходе войны сомнений никто не испытывал. Ругия могла в одиночку раздавить всю Европу, не то что одну страну.

Пока армия ломала сопротивление мятежников на юге, мы чистили Зону. Причем делали в режиме довольно жесткого цейтнота, потому что впереди ждали освобожденные земли Ламакеи. А там наверняка осели диверсионные и разведывательные группы мятежников, стихийно возникшие партизанские отряды, остатки разбитых частей противника и бежавшие из Зоны бандиты.

Тем более южнее Манога имелись довольно большие лесные массивы и два горных кряжа. Горы так себе, тьфу! Но тем не менее. Там при желании можно спрятать полк – днем с огнем не отыщешь.

После зачистки запада Зоны и довольно большого куска на востоке мы готовили уничтожение самой большой банды некоронованного хозяина вольницы – Ролки. По последним данным, в его отряде было около тысячи человек. Половина – свои, где‑то четверть – наемники, остальные – пришлые, из разбитых банд запада и севера Зоны.

Разведка докладывала, что Ролка готовил уход со дня на день. Сидеть в практически окруженном городе до упора глупо. А имея такую силу, можно попробовать пройти к фронту и пересечь его, пользуясь неизбежной неразберихой и суматохой, обычной при наступлении. Сплошной линии фронта нет, войска наступают по разным направлениям, а не вытянувшись в одну ниточку.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});