Правила чужой игры - Алексей Фомичев

Я взял следующий лист. «Воеводин Игорь Всеволодович…» Ну и рожа! Фредди Крюгер отдыхает.

«Оксана Кронина… возраст… задержана в ходе освобождения Шоланги в расположении подразделения связи войск мятежников…» «Курлянов Ратибор Рудольфович… возраст… задержан…» Сто‑оп!!!

Стоп!

Я отбросил лист и взял предпоследний. Прочитал еще раз.

«Оксана Кронина, возраст двадцать три года. Задержана в ходе освобождения Шоланги в расположении подразделения связи войск мятежников. Статус – военнопленная…»

С небольшой черно‑белой фотографии на меня смотрело лицо Оксаны. Оксанки – моей однокурсницы. Похудевшее, с коротко остриженными волосами, с усталым и мрачным взглядом. Она!

Лист вдруг затрясся в руках. Я бросил его на стол и почувствовал, что меня трясет всего.

Твою двадцать! Так они здесь?! Они все‑таки здесь! Но как? Как они смогли попасть туда? Какого черта их не нашли? Ведь по моему запросу работали полиция и Департамент!

Они здесь!

Голова стал похожа на разбухший котел, в висках отдавало с такой силой, будто Ворота заработали в соседнем коридоре. Сердце гоняло кровь с мощностью атомной электростанции.

Несколько минут я был в ступоре. Соображал, оценивал, осознавал. А глаза прикипели к фотографии Оксанки.

«Значит, их забросило сюда… Но как они ушли из Арзана? Как попали к мятежникам? Ее взяли как военнопленную. Значит, они служили в армии. Почему? Где остальные?..»

Последняя мысль и вытащила меня из ступора. Я быстро пролистал дела и через полминуты нашел еще одного.

«Денис Махов. Возраст двадцать три года. Задержан в ходе освобождения Шоланги в расположении ракетной базы войск мятежников. Статус – военнопленный…»

Так, второй. А остальные?..

Остальных не было. Я перерыл по‑новой все дела, заглянул в компьютер во внутреннюю сеть полиции, перелопатил там все файлы. Пусто. Кроме этих двоих, никого. Не взяли пока или?..

Я проверил, где содержат военнопленных. Городская тюрьма, корпус два. Его как раз освободили для подобных клиентов.

Раз так, я их увижу через полчаса. Громко тренькнул телефон. Я снял трубку.

– Командир, это Панов. Тут один вопрос…

– Драган, мне некогда. Решай сам, я утверждаю любой вариант. Меня не беспокоить без особой причины.

– Понял, – удивленно протянул начштаба. – Перезвоню позже.

Я тут же набрал номер Плошира.

– Рудольф, это Томилин.

– Узнал. День добрый.

– Привет. Слушай, мне необходимо забрать из второго корпуса тюрьмы несколько человек. Военнопленных. Дай команду.

– Зачем тебе они? По работе?

– Да. Крайне важное дело. Я сам заберу их. Под свою ответственность.

– Хорошо. Мне нужно пять минут.

– Отлично.

– Пропуск будет ждать на проходной.

– Благодарю. С меня причитается…

Положил трубку, глубоко вздохнул и попробовал успокоиться. Видимо, подсознательно я ждал этого. Имея на руках неопровержимые данные и сведения, показывающие, что мои однокурсники давно дома. Несмотря на информацию пришельцев. Вопреки всему.

Инстинкт оказался прав.

Из всего батальона на базе сейчас была рота Норсена. Они должны работать на полигоне. Я вызвал заместителя Олафа, он остался в расположении, вел занятия по теории с новичками.

– Ростислав, есть задание.

– Слушаю.

– Возьми машину. Съезди в городскую тюрьму. У дежурного лежит ордер на двух военнопленных. Подписан Плоширом. Доставишь их ко мне. В предбанник.

– Ясно.

– Предельно вежливое обращение, а лучше – никакое. Изоляция – сто процентов. Возьми трех парней, самых надежных. Оружие – по выбору. В случае любой агрессии – огонь на поражение. Связь со мной постоянно.

– Принял. – Судя по голосу, Ростислав улыбался. – Может быть нападение?

– На всякий случай. Я у себя. Жду.

– Выезжаем.

Я встал из‑за стола и начал ходить от стены к окну, пытаясь навести порядок в голове.

«Они угодили к мятежникам… повезло, что не к бандитам… Взяли в расположении какой‑то части связи. Были в армии мятежников? Вполне. Может, по специальности. Дениса взяли в ракетной части. У мятежников есть ракеты? Ах да! Вроде два дивизиона… Но где остальные?.. Стоп. Без паники. Скоро узнаем…»

Я подошел к окну и встал, разглядывая асфальт дороги. Светило солнце, на небе ни облачка. Отличная погода для середины февраля. И температура пошла вверх – термометр показывал плюс восемнадцать. Весна…

Самое время для войны. Не жарко и не холодно, и грунтовки нормальные, сезон дождей еще впереди…

Ростислав Доршев приехал через сорок минут. Позвонил от дежурного.

– Господин майор, они здесь. Их пока посадили в комнате возле дежурки.

– В каком они состоянии?

– Нормально. Мрачные, недовольные. Последние два дня, видимо, плохо ели, похудевшие. Но здоровы. У мужчины синяк на скуле. Это когда брали армейцы под Шолангой. Ничего опасного.

– Хорошо. – Голос внезапно сел. – Давай сначала девчонку. И оставь у комнаты пару бойцов. Пусть будут на связи. Никого ни под каким видом туда не пускать.

– Есть. Веду.

Я сел за стол, вывел на экран монитора карту полуострова. Не простую, географическую, а военную. С нанесением обстановки. Нашел Шолангу. В шестидесяти километрах от Горева – крупного города, где еще недавно стояла целая танковая дивизия мятежников. Сейчас Горев в наших руках, как и Шоланга, передовые части стоят перед самой линией укрепрайонов. Департамент и Управление срочно проводят профилактические работы. Ввели комендантский час, проверяют поголовно почти все население, подозрительных задерживают, всех, кто имел отношение к армии или режиму мятежников, – тоже. Вот студенты и попали…

В дверь пару раз стукнули.

– Разрешите, господин майор? – Боец в полной экипировке заглянул в комнату.

Я узнал Вадима Снегирева, лучшего рукопашника в роте Олафа. У парня хорошая реакция и очень мощный удар с правой. Его «калабаха»[46] способна снести голову напрочь. Когда речь идет о захвате противника живьем, Олаф обычно посылает Снегирева и еще троих бойцов – свою нештатную группу захвата.

«Молодец, Ростислав. Принял приказ правильно. И лучших взял и обрядил по полной программе. Соображает что к чему…»

– Давай.

Вадим отступил в сторону и махнул рукой.

– Заходите.

Я склонил голову, рассматривая стопку бумаг, искоса глядя на вошедшую. Опознать в ней Оксану было тяжеловато. Она изменилась. Длинные волосы острижены, лицо смуглое от загара, на лице маска безразличия и отстраненности. Похудела, спала с лица.

Одета в полевую форму войск мятежников. Камуфляж американского образца, на левом рукаве эмблема, над левым нагрудным карманом нашивка с именем, фамилией и номером части. На ногах облегченные ботинки армейского образца. На погонах две поперечные полоски – сержант. Звания у мятежников такие же, как и в Ругии. Да‑а, мисс в форме…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});